пожилое ценишь?
Василий задумался, странно все это казалось ему, и ясновидение, и поп ширковский, и обещание на правёж к владыке за ведьмовство, однако новые мостки, новые ловы, пасущиеся козы – говорили ему, «Вася не продешеви!!». Васька решил рискнуть.
– Я денег с Ольги не возьму, молока и рыбы тоже хватает, но люди, которые захотят к ней идти, пусть по Веряжке идут, но только на моих лодочках. Лады?– предложил Василий.
– Лады,– ответил сотник.
–Теперь погляди, что видно там в моём грядущем? Скоро ли за буйство прищучат меня?– спросил Василий.
– Лет еще много проживёшь. Не бойся. Славу познаешь. Дружбу найдёшь по слову владыки. Любовь нераздельную. Нет, две любви. Смерть красивую встретишь утром с лазоревым щитом в руках своих.– Ответила Ольга смотря немигающим взором куда-то поверх Васькиной головы.
– Дети будут? – неверующим тоном спросил Василий.
– Будут, твой один и четверо пасынков,– ответила Ольга.
–Ну, это вообще невесть, что. Да что бы я за вдовицами бегал, когда девок молодых много, смех,– посмеялся над предсказанием Василий.
– Ладно, чего сбудется то, и сгодиться, на страшном суде, всё пригодиться. Давайте теперь гостинцев отпробуйте моих – Колмовских.
Вася открыл короб и широким жестом выставил на стол пироги и сметану. Сотник тоже не лыком шит, оказался и выставил на стол корчагу вина пенного красного. Вася аж от удовольствия чуть в пляс не пустился. Хорошо тогда посидели, к вечеру Вася так проникся проблемами вдовца Станислава и его неприкаянной любовью к ясновидящей Ольге, что решил непременно наказать виновника их бед.
На второй день Василий пытался научить попа ширковского, простым христианским истинам; что тайна исповеди нерушима, и что, нарушение тайны исповеди ведёт к бедам, но неуспешно. Виновный в злоключениях Ольги и Станислава-сотника поп, избегая вразумляющего мордобоя, успел спрятаться в лестничной башни каменного Федоровского храма, что на Ширкове улице. Вася дверь в башню выбить не смог, расстроился и пошёл сам добровольно сдаваться на правёж к владыке, за посягательство на особу духовного звания.
Так Ольга осталась жить на берегу Веряжки, принимая страждущих и помогая чем могла людям. Вскоре подросший сын стал помогать матери по хозяйству. Станислав настойчиво все это время просил переехать к нему в терем на Ширкову улицу, но получал отказ. Ольга объясняла ему, что привыкла к речке и уединению, правда сына отдала в ярославову школу, что рядом с владычьим двором, и разрешила жить с отцом в городе. Свадьбу кстати они сыграли, но венчаться не стали. Не сложилось как-то.
Как только дверь закрылась, Ольга для света велела подбросить сухих дров в очаг и зажечь две лишних свечи.
– Дело у нас, Вот пришли к тебе узнать, как лучше сделать,– доложил цель неурочного визита Василий.
– Ясно, только зря вы раньше времени подарки привезли, я могу ведь и не увидеть ничего,– ответила ясновидица.
–Ну, ты, уж постарайся, Владыка послушание дал, помочь послу Кристине, и князь тоже, но сделать всё нужно в тайне от козней новгородских, посадники узнают, могут князя раньше времени выгнать. Да и жаль нам её красивая она и несчастная, не по своей воле к нам пришла. Помоги ей, нам не надо, мы перемогнёмся если, что. А!? – просил Лёха. Ему в отличие от Васьки – хозяина земли, просить было можно, так как при отказе он не терял своего достоинства. В случае если Ольга откажет, то откажет она не своему благодетелю – Василию Валентиновичу колмовскому, а просто рядовому просителю – Алексею Раскорякину.
– Ой, ну беда с вами. Я князю говорила, слушай Владыку чаще, встретишь меньше напастей! Не слушают ведь ни князья, ни холопы. Вот вам скажу, и что вы? Послушаете? Скорее всего, нет! Ну и слушайте, да не прослушивайте. Вам ушкуйничкам слава грозит, товарищу вашему смерть праведная и кущи райские. А тебе девица любовь и смерть счастливая, – сказала Ольга, буднично, как будто это было и не пророчество, а обычная женская побасёнка.
– А мне чего?– Людка обиженно спросила.
– Тебе? А то не знаешь? Да молчала бы ты лучше, бесстыжая, еще нагрешишься, и нарожаешь посадским детям наследничков,– осадила Людку Ольга. Людмила фыркнула, и обиженно отвернулась от ясновидящей тоже ведь подруга.
– Теперь ваших гостинцев испробуем,– сказала Ольга, давая понять, что всё закончилось и пришло время завтракать.
Васька с Лёхой иронически-понимающе переглянулись, славы им и так хватало, а больше им и не хотелось. Людка сопела, обиженно хлопая большими ресницами, одна Кристина осмелилась, спросила еще раз.
– Дети мои?
– Дети твои тут вырастут, ничего с ними не станется,– Сказала, как отрезала Ольга. После все перекрестились, прочитали молитву, принялись завтракать своими же гостинцами, часа два длилось насыщение, так как Ольга выставляла на стол; то свои соления, то мочения, то медовые настойки, как хмельные, так и нет.
–Спасибо тебе,– ответил за всех сытый Василий, вставая из-за стола.
Обратно ехали в задумчивости. Когда стемнело, Васька привязывая к Людкиным мосткам лодку, вдруг сказал,
– Правду ведь Ольга про Кристю сказала, Надо место для терема искать, не век же ей по свету шляться неприкаянной. Терем выстроим, глядишь и она хозяйство вести будет, и так и детишек вырастит. И нам хорошо и Богу мило.
–Ладно, поживем, увидим, нам сейчас в баню опять лечиться, а вам есть, да спать, завтра дел много,– подытожила прожитый день Людка.
Вечер прошёл спокойно.
Утром Людмила внимательно осмотрела Кристину и сказала друзьям свой приговор. Кристе еще два дня нужно, чтобы хворь прогнать, потом они могут катиться на все четыре стороны, исполняя княжью волю и послушание владыки. Сказанное, правда, касалось только троих друзей, так как родную её сестру– Кристю, она никому не отдаст. А если хотят они идти, то пойдут либо все, либо они трое.
–Детей на кого оставишь? – смог только спросить обескураженный Арсений.
– Кирику Антониева монастыря,– не раздумывая, отчеканила Людмила, заканчивая этой фразой спор, казавшейся ей бесполезным. Она решила, и всё! Потому, что её сил и богатств хватит довести Кристю до любого известного людям места без помощи этих трёх нахлебников. Васька понял, что спор проигран еще и так, не начавшись, молча подтолкнул друзей к двери. Им надо было сегодня успеть к Кучковичу засветло и вернуться до полуночи.
Лодка весело и быстро как весёлая птица сойка, шла против течения Волхова в Ильмень, во владения Никиты Захарьевича, что из Кучковичей прямого наследника первых, исконных жителей земли Новгородской.
Васька был опытный кормчий, не боялся один ходить до Старой Руссы за солью, но в этот раз, как только лодка прошла Юрьев
