яблоке. И понимаю, что да.
Нравится.
Мне.
Его взгляд, без стеснения. Без лишней пошлости, без чужих прикосновений. Между нами миллиметры, всего один стук сердца и соприкоснемся.
И это ожидание похоже на самое важное. Моргнешь и всё случится, секунда, не больше. Но время растягивается, похоже на мятную жвачку. Тянется, освежает, тело сводит.
Поцелуй.
Не говорю, но посылаю мысленную просьбу мужчине. Мне этого хочет так, что мышцы разъедает. Почувствовать его терпкий вкус губ, оттенок табака. Как умеет только он целовать, никто другой.
Злость испаряется, паром поднимается к разуму, туманом укрывает. Не остается ни капли того, что я чувствовала раньше. Ни унижения, ни гнева. Ни страха показать своё тело.
Я стою обнаженная перед Клаусом.
И мне это нравится.
Черт.
Поцелуй.
– Нравится, красивая, - Клаус подтверждает, а я ничего не понимаю. О чём он говорит? Зачем? Почему ещё так далеко? Меня начинает потряхивать, холод и возбуждение смешиваются, потоком охватывают тело. – Ты вся дрожишь. Оденься.
– Я…
Серьезно? Он…
Хочется капризно топнуть ногой, разочарованно развернуться. Зачем приказывать раздеться, а теперь отталкивать? Играть, когда я и так на грани. Вкусила запретного, прочувствовала и оценила.
И хочу ещё.
Господи, что они со мной сотворили? Во что превратили?
– Мы же не хотим, чтобы ты заболела, - Клаус протягивает мне платье, все ещё слишком близко. – Скоро праздник, нужно спускаться.
– Не уйдёшь, да?
Не знаю, чего больше в моем тоне: раздражения или надежды. Лишь бы сам Клаус не уловил перемен. Мне нужно время, нужно понять саму себя, покопаться в чувствах. До того, как я совершу непоправимую ошибку.
– Не уйду. Вдруг ты решишь обойти правила.
– Правила? Какие?
– Никакого белья, красивая, - замираю, когда пальцы мужчины ползут по моему бедру. Задевают не кожу, сразу к душе, к возбуждению прикасаются. – Поняла?
– Поняла.
Я не умею сексуально одеваться перед мужчинами. Кажется, что все движения резкие, неряшливые и непривлекательные. Едва не роняю платье, сминаю ткань в пальцах.
Клаус не помогает, не делает все легче. Стоит за моей спиной, стоит откинуться и я облокочусь о него. Но мужчина не приближается, а я не позволяю себе такой вольности.
– Я помогу, - произносит, когда я придерживаю лиф платья.
– Я и сама справлюсь с замком.
– Я. Помогу. Хочу это сделать, - его голос смягчается, а после Клаус прикасается губами к моему плечу. – Не спорь, красивая.
Я могла бы, я люблю это. Но говорить не получается. Язык отсыхает, не шевелится. Мужчина прикасается к моей спине, проводит линию вдоль позвоночника. Очерчивает каждую косточку, рисует собственные узоры.
А после повторяет эту дорожу своими губами. Чуть шершавыми, горячими. Втягивает кожу на загривке, царапает зубами. Вибрация волной спускается, током бьет по клеточкам. Оплетает, сдавливает.
Охаю, откидываюсь на мужчину. Сдаюсь в его власть, то, как его ладони надавливают на низ живота. Нет никаких причин касаться там, платье так не застегнешь. Но я сейчас взорвусь от разочарования, если он прекратит.
Клаус давит на живот, ведет вверх и вниз, спускаясь всё ниже. Его руки везде, изучают моё тело, а я позволяю. Подставляюсь, выгибаюсь. Разворачиваюсь, ловя горячее дыхание на своем лице.
И вздрагиваю от резкого звука, когда мужчина застегивает молнию. Резко, быстро, непривычно стремительно, словно боится передумать. Отступает на шаг, смотрит на меня, улыбается.
Ненавижу.
Обломщик.
– Пошли, красивая. У нас ещё миллион планов на эту ночь. И я собираюсь воплотить их всех.
Глава 24. Карина
Планы, как же. Хмуро смотрю вслед Клаусу, двигаюсь за ним. Планировщик фигов. Поджимаю губы, недовольно сжимаюсь. У меня внутри тлеющие уголки, кожу прожигают. А мужчина говорит совсем о другом, будто не видел моей реакции.
Это ведь то, чего я хотела с самого начала. Чтобы Клаус не смотрел на меня, не лез со своими прикосновениями. Держался холодно, отстранено. Разве мне нужно было так много?
Да!
Потому что мужчина выполняет мои просьбы именно в тот момент, когда я не хочу? Это нечестно! Так чертовски несправедливо, что обхватываю себя за плечи. Медленно спускаюсь по лестнице, чувствую себя неуместно.
Праздничное вечернее платье, пустой дом и двое охранников. А ещё влажные волосы, которые забыла высушить. Каждый элемент не сочетается, выбивается. Создает хаос.
– Красивая, - Клаус протягивает мне ладонь, помогает спуститься. – Расслабься. Ты выглядишь так, словно я тебя на казнь веду.
– Тут не угадаешь. Ты непредсказуемый.
– Но я не сделаю тебе больно.
Дергаю плечом, не верю в это. Красивые слова, которые ничем не подкреплены. Поступки намного показательнее, но пока всё говорит против Клауса и его брата.
Который…
Ох.
Ник переоделся. И выглядит так, что сердце кульбиты делает. Раз за разом, чтобы неповадно было. Тянет смотреть, ощупывать взглядом, каждую деталь изучать.
На мужчине черные джинсы и такого же цвета рубашка. И ему это невероятно идет. Небрежность и элегантность, в одном флаконе. Ник подает себя так, словно именно такой вид – эталон. Все другие просто неправильно носили рубашки.
Да и сам образ… Втягиваю воздух, крепче сжимаю ладонь Клауса. Даже забыла, что наши пальцы все ещё переплетены. Держусь за одного мужчину, облизываю взглядом другого. И не чувствую себя неправильно.
– Красивая, - Ник отталкивается от камина, пересекает гостиную.
А мне хочется вернуть ему комплемент. Только стыд сильнее желания, заставляет прикусить язык и молчать. Отвернуться, будто Ник всё прочтет в моих глазах.
– Вино или виски?
– Что?
– Пить что будешь? – мужчина кивает на бутылки с алкоголем, поднимает пустые бокалы. – Шампанское я бы оставил ближе к полуночи. Но если ты хочешь…
