Черный фамильяр вообще не отличался особой заботливостью, а тут…
Очень это все подозрительно. Может, Хмуря все же не такой злобный и мрачный тип, как кажется?
Меня снова обуяло нестерпимое желание найти его и выразить свою признательность. Причинить любовь, так сказать, и нанести благодарность. А это, как известно, очень похвальные и со всех сторон положительные занятия.
— Ой, я забыл тебя предупредить, сегодня утром приезжал королевский гонец, — проговорил Эйвин, доставая из-за пазухи небольшое письмо с гербовой печатью. — Он уведомлял, что следующий этап Отбора произойдет уже через две недели. И, мол, конкурсанткам надобно подготовиться.
Сердце немного подскочило и упало куда-то в желудок. Опять придется видеться с принцем. Более того, теперь еще необходимо его в себя влюбить, а затем стребовать страстный поцелуй.
Лицо само собой скривилось в недовольной гримасе.
— Не расстраивайся, — тут же уловил мое настроение подмастерье и положил мне руку на плечо. — Это всего лишь ступень для того, чтобы стать ведьмой. И, поверь, не самая сложная ступень.
— И правда, — кивнула я. — Как ни крути, я бы выбрала пару раз чмокнуть наследника престола, чем снова добывать, например, Искру Огня.
Эйвин улыбнулся вслед за мной.
— Огонь — одна из самых сложных стихий. Говорят, даже сильнейшие маги пасовали на этом этапе. А ты его прошла. Я тобой горжусь.
Пока мои щеки не успели снова покраснеть как помидорки, я развернулась и кивнула в сторону Ведьмономикона.
— Знаешь, я тут планировала изучить какое-нибудь защитное заклинание. Или атакующее. А то, в конце концов, ведьма я или нет? Собственной сестре, вон, ничего противопоставить не смогла. С ее паучьими шуточками… Страшно вспомнить! А это значит, что мне просто необходимо научиться творить настоящую магию. В конце концов, не я ли наследница Ржавой вдовы, самой сильной и страшной черной ведьмы Вальтариума?
Я усмехнулась и подмигнула подмастерью, который мгновенно поддержал меня ответной улыбкой.
— Вы, ронна Довилье, — важно поклонился он, и его губы продолжали растягиваться к ушам.
— Тогда пойдем скорее открывать Ведьмономикон, — весело кивнула я в сторону каменного постамента. — МОЮ книгу ведьм.
Ведьмономикон ведь теперь действительно был мой. Бабка отошла в мир иной, а я ее единственная наследница. Старый фолиант обязан был теперь служить мне… ну, это если предположить, что у него вообще есть какой-нибудь разум и привязанность.
Я была склонна думать, что есть. От этого и страшно.
Эйвин поддержал меня в стремлении обучаться, и вместе с ним мы подошли к высокому каменному постаменту.
По гладкой его поверхности струились тонкие желтые прожилки, то уходя вглубь блестящей зелени, то возвращаясь на место. Я никогда прежде не видела камня подобного цвета, но была уверена, что передо мной не искусственно нанесенный рисунок, а натуральный природный монолит.
Такое ложе Ведьмономикону подходило гораздо больше прежнего. Стоило мне оказаться напротив него, как две высокие кроваво-красные свечи неожиданно полыхнули пламенем.
Я отшатнулась, но Эйвин положил мне руку на плечо и шепнул:
— Не бойся.
А я же ведьма, ведьмы не боятся!
Пришлось выпрямиться и глубоко вздохнуть, задержав воздух в груди.
Красный камень в середине книжного переплета неожиданно мелькнул, и мне вдруг показалось, что он на самом деле и не камень вовсе. А глаз. И только что этот глаз моргнул…
Я протянула руку вперед и резко открыла фолиант, откинув в сторону ровно половину. Глаза больше не было видно. А еще расчет был на то, что в самом начале книги идет информация о моей инициации. А где-то в середине или конце будут уже настоящие заклятья.
Про инициацию, признаться, мне пока знать не хотелось. Я едва-едва прошла второй этап! А что, если третьим будет еще какая-нибудь дичь, причем завтра? Ведь хитрая книга еще и дату стала называть! Если с Искрой Земли не было никакого точного времени, когда ее получать, то с Искрой Огня Ведьмономикон точно написал: “В ночь, когда тьма станет светлою вновь”. И нет бы промолчать!
В общем, у меня не было ни малейшего желания ввязываться в очередную потенциально смертельную авантюру в ближайшие дни. Ничего, пусть уж книжечка потерпит, пока я не захочу спросить ее о ступенях вновь. Мне было просто необходимо набраться сил и смелости, лишь затем, рискнув, узнать детали получения третьей Искры.
Однако… что-то пошло не так.
Вся книга с середины и до конца оказалась пустой.
— Я что-то не то делаю, да? — спросила я скорее риторически, не испытывая ни капли желания листать том к началу.
Даже отошла на шаг назад.
Свечи рядом возмущенно полыхнули, но не погасли.
Эйвин задумчиво потер подбородок и сдвинул брови.
— Полагаю, что Ведьмономикон не желает показывать тебе заклятья, придуманные Ирмабеллой, пока ты не пройдешь инициацию.
Я резко выдохнула и всплеснула руками.
— Волшебненько!
Воспоминания о Сафире не придавали ни капли оптимизма.
— Если я не смогу наколдовать хоть что-нибудь уже к следующему этапу Отбора, который, кстати, произойдет уже через две недели, то из королевского дворца я могу и не вернуться, — заметила я, прикусив губу.
— Возможно, таким образом книга тебя защищает, — предположил Эйвин, разведя руками.
— Защищает? А от Сафиры меня кто защитит? — пискнула я, в очередной раз испытав неприятный укол страха. Вот не надо было вспоминать про злобную сестренку-ведьму, жила бы себе весело и спокойно.
И недолго.
— Как я буду драться с сестрой, если ей снова вздумается на меня напасть? А если к Сафире вторая сестра присоединится? Интересно, может, мне от них книгой отмахиваться?
Я смотрела на Ведьмономикон, молчаливо развалившийся на каменном постаменте, и мне казалось, что он надо мной насмехается. Буквально вот своими белыми страницами и хохочет.
Сразу видно — ведьмина книга!
— Сильные заклятья, способные защитить тебя от магов уровня твоих сестер, невозможно выучить за две недели, — покачал головой подмастерье. — А вот убить тебя, если ты неверно их произнесешь, они могут вполне.
— Что же тогда делать? — устало проговорила я, неожиданно спрятав лицо в ладонях.
Я так рассчитывала, что мне удастся хоть что-нибудь почерпнуть от мудрости Ржавой вдовы! Наверняка старуха обладала бесценными знаниями, и с ними я могла бы одолеть кого угодно. Не зря же Ирмабелла считалась самой опасной черной ведьмой Вальтариума.
И вот теперь этот шанс истаял, как кладбищенский туман поутру.
— Мы что-нибудь придумаем, — уверенно сказал Эйвин, сжав рукой мое плечо. — Я понимаю, что ты боишься. Бояться — это нормально.
— Погоди, что ты сказал? — замерла я так резко, перехватив парня за руку, что подмастерье даже немного опешил, широко раскрыв глаза.
— Я говорю, мы придумаем что-нибудь…
— Нет, ты сказал, что бояться — это нормально.
У меня сердце застучало в горле, и стало жарко.
— Конечно, нормально, — пожал плечами Эйвин, явно решив, что меня нужно еще немного успокоить, потому что я сильно перенервничала.
А я не перенервничала. Меня вдруг осенила мысль, огненная вспышка в голове.
— Страх — это обычное человеческое состояние. Боятся все. И короли, и бродяги, и медведи, и лягушки.
— Ква! — откуда-то сзади подтвердила Лягурмелла, похоже припрыгавшая за нами в новую комнату для заклятий.
Но я больше не обращала на них внимания. Перед мысленным взором всплыли черные перья моего фамильяра, ядовито сверкнули его зеленые глаза. И я вновь услышала его слова о моей сестре, когда мы выбирались из стен дворца. Но в моей голове они звучали так, будто он произнес их мгновение назад:
“Она хотела тебя убить…”
В тот момент я ужасно разозлилась на него, решив, что гадкий ворон снова решил ударить меня побольнее, обыграв тот факт, что меня хочет убить собственная сестра.
“Спасибо, что напомнил…” — фыркнула я ему в ответ.
