к своей необъятной груди. Отец крепко обнял сына и похлопал по спине.
— Ой, Антоша, — вдруг всплеснула руками Люба, — что это у тебя с лицом? Откуда этот шрам?
— Да напали на меня какие-то парни, тёть Люб… — уклончиво ответил он. — Пришлось подраться…
— Вот она, Москва-то! — возмущённо воскликнула Люба, позабыв, что и в их городке регулярно вспыхивали драки.
— Не в Москве дело… — улыбнулся Антон. — Просто не повезло.
— И как же ты с таким лицом? — не могла успокоиться она. — Тебя теперь, поди, не снимают? Выгнали?
— Не выгнали, тёть Люб, — засмеялся он. — И снимают. Даже больше, чем раньше!
— Да как же это?! — изумилась Люба.
— Я теперь главное лицо в проекте «Отчаянный пират», — объяснил Антон. — Там этот шрам нужен.
— Ишь ты! — всплеснула руками она.
— А мы, Антоха, расписались… — смущённо проговорил отец. — В законном браке мы с Любой… Ты не против?
— Нет, конечно! — обрадованно воскликнул Антон. — От души поздравляю!
— Жора всё боялся тебе сказать по телефону… — доверительно сообщила парню она. — Не знал, как ты к этому отнесёшься…
— Да нормально всё! — подмигнул им Антон. — Рад за вас!
— А Жора-то больше не пьёт! — с торжествующим видом заявила Люба. — Ну, почти.
— Как это «почти»? — возмутился Георгий. — Совсем не пью — и точка!
— Ой, как я рад, что, наконец, дома! — обнял их Антон.
В этот момент в комнату вбежали Юля и Валя и замерли на пороге. При виде взрослого, возмужавшего брата девчонки растерялись.
— Привет, красавицы! — радостно воскликнул он и раскрыл объятия. — А выросли-то как, выросли!
Антон! Ну, конечно, это их любимый старший брат! Сёстры так давно его не видели, что постеснялись, как раньше, с радостным визгом броситься навстречу. Он сам подошёл к ним и сгрёб в охапку. И вот тогда они расслабились и повисли у него на шее.
— Тяжёлые какие! — засмеялся парень. — Аккуратнее, а то задушите! А ну, держитесь!
Они вспомнили свою давнюю игру, и Антон, подхватив девчонок, начал их кружить. Уже потом Юля с Валей, заметив шрам на щеке брата, расстроились и стали расспрашивать, откуда он. Девочки по очереди трогали его, словно пытаясь стереть эту уродливую отметину.
— Ничего, девчонки, всё нормально! — успокоил их он. — Это для вас шрам — катастрофа, а я-то мужик, мне не страшно…
Хлопнув себя по лбу, Антон побежал в прихожую, где оставил объёмистую сумку.
— Чуть не забыл! — воскликнул он, раскрывая «молнию». — Я же всем привёз подарки!
Антон одарил домочадцев московскими презентами, никого не забыл. Ещё и всяких вкусностей навёз, так что обрадованная семья вскоре отправилась пить чай.
В тот же вечер Антон отправился прогуляться по родному городку. Это он так сказал домашним, а сам пошёл к дому Лены. Остановился возле знакомой калитки, раздумывая, войти или не войти. В принципе, почему бы бывшему ученику не навестить свою учительницу? Ничего предосудительного в этом нет, а как раз наоборот. Конечно, стоило бы заранее позвонить и предупредить о своём визите, как того требуют правила приличия, но ничего, забежать на несколько минут вполне возможно. Мол, гулял, проходил мимо и решил наведаться.
Антон уже взялся было за щеколду, как вдруг дверь дома отворилась и на крыльцо вышла Лена. А он инстинктивно отпрянул в сторону каштана, под которым когда-то её дожидался. Было уже довольно темно, и та его не заметила. У Антона ёкнуло сердце — оказывается, не забыло Лену. И такой она показалась ему милой и желанной, что у него перехватило дыхание. Он хотел окликнуть её, но тут на крыльцо вышел какой-то мужчина.
— Малышка, ты зачем здесь? — спросил тот, по-хозяйски обняв Лену за плечи. — Пошли в дом, а то ещё, чего доброго, простудишься…
Притянул её к себе и поцеловал в висок. У Антона пропало всякое желание заходить на огонёк. «Муж, наверное… — мрачно подумал он. — Похоже, тут всё хорошо. А я — третий лишний».
Антон из Москвы периодически созванивался с Тамарой Сергеевной и интересовался жизнью Лены.
— Вы знаете, — как-то раз сообщила она, — Елена Михайловна помирилась с мужем. Он даже приехал и намерен тут пожить.
У Антона при этих словах оборвалось сердце.
— Но у меня такое ощущение, — продолжила мать Лены, — что скоро всё закончится. То есть я, конечно, желаю своей дочери счастья, только чувствую, что с Максом у неё не будет ничего хорошего…
Услышав мнение Тамары Сергеевны, Антон вновь воспрянул духом. И долгое время жил надеждой на то, что Лена скоро разочаруется в муже. А теперь увидел своими глазами, что у них всё хорошо. Парень повернулся и быстро пошёл прочь. Дома он, ни слова не говоря, закрылся в своей комнате, рухнул на постель и зарылся лицом в подушку.
— Надо постараться её забыть… — стиснув зубы, говорил себе он. — Просто взять — и выкинуть из головы!
Легко сказать! А как это сделать?
Скрепя сердце, Антон погостил дома ещё несколько дней. Ему хотелось навестить кое-кого из своих друзей и, конечно, побывать у Саныча. Тот очень ему обрадовался, когда неожиданно увидел на пороге своей квартиры.
— Антоха, сынок, какими судьбами?
Они долго сидели на кухне, ели-пили и разговаривали. Санычу Антон рассказал всё, как на духу. И о том, при каких обстоятельствах у него появился шрам, и о Лене, и о сомнениях насчёт своего будущего.
— Вот сволочь! — воскликнул Саныч в адрес Олега. — И ты это спустишь на тормозах? Хотя ничего ведь не докажешь… То сообщение он, конечно, сразу же стёр, да и эти подонки не укажут на него — зачем им себя подставлять? Не повезло тебе, Антоха…
— Ну и ладно, — сказал Антон. — Сейчас закончится «Отчаянный пират», подзаработаю на нём деньжат, и можно будет целиком сосредоточиться на спорте.
— Так-то оно так, да в чём-то твой Альберт прав… — неожиданно проговорил Саныч. — В спорте ты вспыхнешь и погаснешь, ведь век пловца очень короток. А в модельном бизнесе мог бы продержаться гораздо дольше. Опять же в деньгах выиграешь, да и здоровье своё сохранишь. Только университет окончи, чтобы диплом был.
— Дядя Миша, что я слышу от вас? — изумился Антон. — Вы же всегда были за спорт!
— Это да, — согласился Саныч, — но у тебя ведь теперь есть и другая возможность…
— Боюсь, что ничего другого у меня нет, — с грустью проговорил парень. — «Отчаянный пират» — это случайная удача. А больше я никому не буду нужен со своим шрамом.
— Поживём — увидим… — философски изрёк Саныч. — А с Еленой Михайловной твоей тоже погоди отчаиваться. Слушай, неужели ты её так любишь? Разве нет других девчонок, молодых и красивых?
— Да, люблю, — глухо проговорил
