– Так точно!
– Тогда иди! Как вернусь из Пакистана, встретимся!
– Удачи вам, Сергей Дмитриевич!
– Спасибо.
Командир отряда спецназа покинул кабинет полковника.
Проводив майора, генерал взглянул на Смирнова:
– Теперь, Евгений Дмитриевич, поговорим о том, что завтра и послезавтра следует тебе сделать. Первое – просчитать самый безопасный маршрут выдвижения к границе с Пакистаном, желательно в районе дислокации лагеря Фархади, оперативной войсковой группы численностью примерно в сто человек. Причем чтобы имелась возможность применения транспортных вертолетов. И второе – связаться с командиром N-ского отдельного вертолетного полка подполковником Красиным Юрием Александровичем, знаешь такого?
Полковник кивнул:
– Вот с Юрой знаком лично!
– Ну и хорошо! Связаться на предмет возможного использования в операции «Охота на призраков» звена машин огневой поддержки «Ми-24» и транспортных вертолетов «Ми-8». Скорей всего без авиации нам не обойдись, но там посмотрим. На этом пока все! А насчет моих полномочий, Евгений Дмитриевич, можешь не сомневаться. Они позволяют мне проводить боевые акции там, где это будет признано целесообразным. Подтверждение моих полномочий получишь, запросив из штаба армии по секретной связи генерала Андреева. Думаю, не надо объяснять, кто он в Комитете?
– Не надо! Да и не буду я никого запрашивать!
– Как хочешь! Но секретчики вам все равно доставят документ, где расписано, на что я имею право и что обязаны делать все, к кому я обращусь, включая, подчеркну особо, и командующего армией!
– Ясно, Сергей Дмитриевич!
– Ну что ж. Теперь можно и перекусить, и отдохнуть. Апартаменты мне не нужны, но если найдешь комнату с душем, кроватью и кондиционером, буду весьма признателен!
– Ну о чем вы, товарищ генерал. Для вас все давно готово. Завтрак подать сюда? Или пройдем в столовую?
Генерал ответил:
– Ну, зачем мы будем гонять очаровательную Лиду. Пройдем в столовую. Желательно, чтобы нас видело как можно меньше людей!
– Так столовая с другого торца! А пройдем мы через модуль, прямо в отдельную кабину. Пока накроют стол, подождем в отдельной, темной комнате.
– Добро! Ты здесь хозяин.
– Скажете тоже, хозяин!
Особый лагерь подготовки моджахедов неподалеку от Чевара, Пакистан. Суббота, 15 июня.7.37 местного времени.Фархади подъехал на своем джипе к зданию управления.
У входа его ждал помощник, что несколько удивило начальника лагеря. Обычно по утрам полевого командира встречал комендант. Он и докладывал о происшествиях либо об отсутствии таковых за прошедшую ночь.
Помощник поздоровался с Фархади, привычно склонив перед начальством голову:
– Ассолом аллейкум, саиб!
– Ва аллейкум ассолом, Мохаммед! Что-то случилось?
– Иванов доложил полчаса назад, что его команда на подходе к границе. Просил встретить и проводить в лагерь!
Фархади удивился:
– Быстро, однако, «Призраки» добрались до границы от Гамдеша!
Помощник объяснил:
– Они не пошли ущельем, а прошли через перевал, тем самым значительно сократив обратный путь!
– Ну, раз так, то обеспечь все, что просит Иванов. Тем более это твоя обязанность.
– Слушаюсь, саиб!
Фархади поднялся на второй этаж здания-вышки. В своем кабинете выпил чаю.
Спустя полтора часа в служебное помещение начальника лагеря вошли командир спецкоманды «Призраки» и проводник-оператор. Они выглядели уставшими. Поздоровались с хозяином.
Фархади указал рукой на Иванова:
– Докладывай о результатах акций, капитан!
Предатель в подробностях поведал главному в лагере душману о том, как действовала спецкоманда в кишлаках Малитабад и Гамдеш. Закончил доклад словами:
– «Призраки» выполнили поставленную задачу, и все бы хорошо, если…
Фархади быстро спросил:
– Что «если»?
– Если бы в Гамдеше команда не потеряла двух бойцов!
Начальник лагеря посуровел:
– Что значит, потеряла двух бойцов? Как ты умудрился потерять людей, когда в кишлаке никто не мог оказать сопротивления?
– К сожалению, саиб, сопротивление было оказано. Летунин и Азизов, обработав крайний дом, вышли к следующему. Несмотря на то что работали они тихо, ножами, мужчина из соседнего дома все же услышал подозрительный шум. Он и встретил солдат огнем из автомата. Естественно, мы уничтожили его и всю его семью, но Летунина с Азизовым потеряли.
– Что сделали с трупами? – спросил Фархади.
– Сожгли вместе с десятком афганцев!
Начальник лагеря повысил голос:
– Это серьезный прокол, Иванов! Бойцы спецкоманды «Призраки» слишком дорого обходятся мне, чтобы терять их в безобидных ситуациях. Я бы понял, если бы команда налетела на блуждающую разведывательную группу спецназа советских войск и приняла вынужденный бой! Но терять людей при проведении карательных акций – непозволительная роскошь, капитан!
Иванов опустил голову:
– Я все понимаю! Виноват, саиб. Но поверьте, никто не ожидал того, что произошло. И я просто не мог повлиять на ситуацию, осуществляя руководство всей акцией!
Фархади успокоился:
– Ладно! Что теперь об этом говорить! В ближайшее время применение спецкоманды не планируется. У нас есть время и резерв доукомплектовать ее. Сейчас, Иванов, команда может отдохнуть.
Бывший капитан почтительно согнулся перед бандитом:
– Слушаюсь, саиб! Разрешите идти!
– Свободен!
Иванов, развернувшись, вышел. В кабинете с Фархади остался проводник «Призраков» Закир.
Начальник лагеря обратился к нему:
– Как вели себя подчиненные Иванова во время рейда?
Закир ответил:
– Хорошо вели себя, саиб! И Иванов все время управлял командой в жесткой форме. Он не виноват в том, что произошло в Гамдеше!
– Ладно! Что со съемкой?
Физиономия Закира расплылась в самодовольной ухмылке:
– О, хозяин! Со съемкой все в порядке. Западный обыватель получит такое кино, от которого не вздрогнет лишь умалишенный. Кадры – сказка. Особенно последний сюжет, сделанный в Малитабаде. Когда советский солдат одной рукой поднимает за ножку младенца на фоне убитой, окровавленной матери, а другой рукой отрубает ребенку голову. При этом скалится в камеру. В Гамдеше таких красочных эпизодов снять не удалось. Только один жестокий. Когда капитан сам распорол живот мужчине, что убил его подчиненных.
Фархади безразлично сказал:
– Хорошо! Сегодня же к вечеру подготовь пленку к просмотру. Я оценю ее сам!
– Слушаюсь, саиб!
– Иди! И прикажи позвать помощника!
Мохаммед явился тут же. Следом прибыл с докладом и комендант лагеря Кадыр Абдужабар. Фархади, усадив ближайших подчиненных на диван, прошелся по кабинету. Остановился у окна. Посмотрел на лагерь. Резко обернувшись, сказал:
– В рейде к Малитабаду и Гамдешу «Призраки» потеряли двух человек! Их надо срочно заменить! Вопрос: кем именно?
Поднялся Абдужабар:
– Саиб! По-моему, это должен решить полковник Довлатов. Пленные в его ведении. Он постоянно проводит среди них работу и наверняка имеет кандидатуры в спецкоманду.
Но Фархади неожиданно произнес:
– Не нравятся мне эти пленные! Внешне они как бы смирились со своей участью, подписали нужные бумаги, делающие их предателями родины и закрывающие все пути возвращения к своим. Но… только внешне! Я вчера зашел к ним в барак. Да, они послушны, выполняют команды с полуслова, но глаза?! В глазах подавляющего большинства пленных отражается не страх, а ненависть! И я понял. Их воля не сломлена. Они подчинились обстоятельствам. Сначала. А сейчас один Аллах ведает, что у них на душе и на уме. Не исключаю, что желающих попасть в спецкоманду будет немало. Но для того ли, чтобы зарабатывать себе на безбедную жизнь? Или для того, чтобы попасть с командой в Афганистан и там сбежать?
Абдужабар произнес:
– Но вы же сказали, что они подписали бумаги, делающие их возвращение к своим невозможным? Куда тогда им бежать? Для чего? Для того, чтобы военным трибуналом быть приговоренным к смертной казни?
Фархади вздохнул:
– Если бы мы воевали против янки и имели в лагере пленных американцев, я был бы спокоен. Но русские непредсказуемы. От них можно ожидать всего что угодно. Сколько русских солдат нам пришлось расстрелять, чтобы заставить подчиниться тех, кто сейчас находится в барке? Сотни. За что они умирали, когда мы предлагали им жизнь на Западе? За что они воюют? Разве им платят большие деньги? Нет. Так почему они подрывают себя, предпочитая смерть пленению? Да, есть и среди русских подонки. Трусы, готовые ради собственной шкуры на все! Но много ли их? Пять лет идет война с неверными, и что мы имеем? То, что Советы контролируют обстановку в нашей стране. Одна общевойсковая армия контролирует целое государство. Мы даже лагеря подготовки своих подразделений сопротивления не можем держать в собственной стране, базируемся здесь, в Пакистане.
