В доме ее усадили на лавку и придвинули тарелку с горкой блинов.
— Вот эти с ветчиной и сыром. Скушай, сразу легче станет. Ох уж мне эти ваши магические проверки, но не будь между вами троими связывающей нити — Кирьян бы не выжил. С ним не стали церемониться, как Черномор со своим свидетелем. Кирьян-то сильный маг, но и ему с этой процедурой памяти было бы тяжело справиться, — перед ней села Ариадна.
— Черноморушка, угощайся, не побрезгуй. Правда, сервиз обычный, не королевский, — Алла налила королю огромную кружку кваса.
Мужчина сделал несколько глотков, утер усы и бороду, по которым пробежали пенные струйки, и принялся уминать блины с красной и черной икрой.
— Хороши, сто лет их не ел, как был у вас в последний раз. Так после этого и не готовили у меня ничего подобного, разве что Перлуша моя ненаглядная, — от воспоминания о жене глаза короля увлажнились. Но он не подал виду и только шмыгнул носом, делая глоток кваса.
— Нет худа без добра, вон какая у тебя доченька выросла. Красавица да умница, идеальная невеста для принца Матвея. Лучше во всех мирах, ни в нашем, ни в твоем не сыскать, — Ариадна прижала ладонь к щеке, поглаживая кончиками пальцев золотую кайму стоящего перед ней блюда с наливным яблочком.
Мирослава к блинам не прикоснулась, отпив лишь сладкого чаю:
— Что произошло? Расскажите, иначе я сама побегу и в пруд прыгну.
— Ух ты, какая шустрая! Поглядите на нее, нет уж, сиди тут и жди своего жениха, а то удумала она в пруд. Ты же не русалка, — одернула Алла.
— Верно они говорят, нечего тебе, дева, по прудам плавать. Отдыхай да сил набирайся. Все будет в порядке с твоим герцогом Валерьяном. Он умный парень, к тому же, обвинения с него будут сняты, как бы поддержка Распутина ни ярилась. Когда я привел последнего свидетеля, Распутин понял, что ему не миновать расправы, и воспользовался кромешной тьмой, это заклинание такое. В зале стало темно, как в расщелине на морском дне. Не знаю, как он увидел тебя, но предполагаю, что Северина растерялась, ее магия нарушилась и завеса спала, но Матвей к тому времени уже более-менее отошел от процедуры с памятью Кирьяна. А ты была вялой, как тряпочка, вот он и умыкнул тебя. Открыл портал, оттуда в колодец под залом суда – и уже очутился в нужном месте — в ловушке, расставленной нашими заботливыми ведьмочками. Спасибо вам, голубушки, иначе упустили бы супостата.
— Да было бы за что! — Алла разрумянилась, а Ариадна довольно улыбнулась, махнув рукой: «Мол, будет тебе. Подумаешь, дело сделали небольшое».
— Такого, как Распутин, не проведешь. Он сразу понял, что с Кирьяном что-то не так, больно легко ему эта процедура далась. Они ведь втроем между собой по нити разделили все ощущения. И если у Матвея кровь носом пошла, то Славочка в обморок упала. А лучше заложницы, кроме вялой девчонки, которая и сопротивления-то не окажет, нет — объяснила Ариадна.
— Откуда вы знаете? — Мирослава нахмурилась, переводя непонимающий взгляд с одной женщины на другую.
Ведьмы переглянулись, словно мысленно совещаясь, и придвинули к ней блюдо с тем самым яблоком.
— В семье у нас хранится, с помощью него иногда можем в будущее заглядывать. Редко, но метко. Вот мы и подготовились к встрече «нежданного» гостя, пришлось, правда, пожертвовать веником крапивы, который я для супчика одного собрала, ну да что делать. Это лучшее средство, чтобы изгнать темные силы, а там и леший подсобил с прутьями, обвязал как надо нашего смутьяна, узурпатора проклятого! — Алла с силой ударила кулачком по столу.
Мирослава мельком увидела, как в блюде отразилась она и Кирьян, обнимающие друг друга. Но картинка тут же померкла, стоило Ариадне накрыть артефакт полотенцем.
— Так что жди своего героя. Можешь либо тут остаться, либо возвращайся в Москву, ключики твои у меня, — Ариадна положила перед ней запасную связку.
Слава тяжело вздохнула, ей хотелось упасть на кровать, зарыться лицом в подушку и поплакать. Слишком напряженным для нее оказалось это приключение, но все, что остается, это ждать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Можно я спать пойду? — тихо спросила она.
— Не можно, а нужно, милая, на тебе лица нет, — поддержала ее Алла и лично проводила до комнаты, в которой Слава до этого ночевала.
Когда она вернулась в кухню, Черномор уже стоял в дверях:
— Спасибо, голубушки, ждите в гости, надеюсь, недолго мне осталось внуков ждать, — он подмигнул ведьмам и ушел.
Ариадна проследила его путь по блюду от колодца до тронного зала, где ему в объятья кинулась дочь. В это же время Король Олексий и принцесса Северина подписывали новый договор между их странами, а королевский распорядитель уточнял дату назначенной свадьбы. Кирьян сидел у постели спящего принца Матвея. Его лицо было сосредоточено, взгляд блуждал по апартаментам, пока не остановился на зеркале на стене.
Ариадна почувствовала, что он смотрит именно на нее. Его рот открылся, и он проговорил:
— Скоро буду, дождись меня…
Эпилог
Как позже Мирославе рассказала Ариадна: король западных земель тоже явился в Ворожею, но уже на торжество. В тот день праздновали сразу две свадьбы — короля Олексия с принцессой, а ныне королевой Севериной, и принца Матвея с принцессой Лебединой. С тех пор прошло около двух месяцев, и Мирослава вернулась в Москву. После долгого отсутствия ей пришлось лично заявиться в редакцию и извиняться за то, что из-за нее не вышла статья. Она чудом избежала увольнения, а может, помог браслет-амулет, который Ариадна подкинула ей за день до беседы с начальником. Возможно, что магические атрибуты в ее магазине были вовсе не обычными побрякушками, как прежде считала Мирослава, а вещами, действительно наделенным крупицей магии.
Никаких котов или псевдоплемянников Мирославе больше не подсовывали, девушка спокойно жила, общалась с Антоном, но близко к себе подпустить парня не могла. По ночам ей снилась та самая картинка, которую ей посчастливилось мельком увидеть в блюде с яблочком, предсказывающим будущее, где она обнималась с Кирьяном. Но от мага не было никаких вестей. А спрашивая у Ариадны, она всегда получала один и тот же ответ — потерпи. Но сколько же можно ждать? Неужели год или два?
Иногда ей в голову забредали лишние мысли: возможно, Кирьян там не один, встретил какую-нибудь графиню или русалку и закрутил с ней. Потом Мирослава долго гуляла, стараясь не думать ни о чем дурном. Время шло, и за окном уже шелестела осенняя листва.
В выходной день, с утра пораньше Ариадна позвонила ей в дверь, всучила ключи от своей дачи и попросила съездить и проверить, все ли в порядке в доме, потому что у Любаши завал в магазине, а у нее очередная командировка. Делать было нечего и, подхватив рюкзак с ноутом, Слава поехала на метро, а затем на электричке в Белые Столбы.
Дом стоял, как и прежде, на своем месте. Никакие происшествия его не затронули. Мирослава коснулась забора, вспоминая, как она и Матвеем с Кирьяном жили здесь некоторое время, как она готовила для них завтраки, как чаевничали в беседке, ели ягоды, а теперь… она тут совсем одна. От тоски по любимому в глазах неприятно защипало, а к горлу подступил ком. Сделав глубокий вдох, она прошла внутрь и разложила продукты. Ариадна была не против, чтобы девушка немного здесь пожила.
Вечером пошел дождь, и спасением от холода был слабо работающий обогреватель, плед, шерстяные носки и чашка какао, в которой плавали крохотные зефирки.
«Интересно, а что сейчас делает Кирьян, и как там Матвей с принцессой Лебединой, все ли у них хорошо? Никто ли больше не посягал на жизнь Северины, как ей живется с королем Олексием?» — она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и размышляла.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ветви дерева со скрипом заскользили по стеклу, и Мирослава обернулась на звук. Небо озарила молния, и в короткой вспышке света девушка разглядела чей-то силуэт. Внутри вспыхнул страх, Слава поставила чашку на столик и подбежала к двери проверить, закрыла ли она ее на замок. Но стоило коснуться ручки, как та повернулась, и створка распахнулась, бросив в лицо Славы мокрые капли и холодный порыв ветра.
