Рассказывают:
И визирь принял все, что подарил ему халиф, и возвратился с тем обратно в свой дом.
И вот провидением Аллаха Всемогущего случилось так, что однажды купец, друг визиря, отправился в путь со своим караваном, и на этот караван напала по дороге шайка разбойников. Разбойники сбросили путников с седел и отняли все, что у них было. И у купца не осталось ничего, ни мало, ни много.
«Именем Господа, – сказал тогда себе купец, – я пойду в этот город. Может быть, я найду там кого-нибудь, кто даст мне взаймы немного денег, или, может быть, Господь будет милостив ко мне и дарует то, что Он сочтет подобающим. Ведь, в конце концов, я хорошо известный и уважаемый купец».
На этом месте утренняя заря прервала Шахразаду, и она прекратила рассказ.
Сто первая ночьТак говорит Фахараис, философ:
– И вот как, мой повелитель, – сказала Шахразада, – продолжается эта история.
Купец вошел в город, и город этот был Дамаск. По пути он проходил через плантации и сады, которые халиф подарил визирю. И пока купец шагал в таком несчастном и подавленном настроении, не зная, что делать и кого просить о помощи, из своего сада вдруг выехал верхом на лошади визирь. Он направлялся к себе домой. Купец увидел его, и, когда визирь подъехал ближе, он сразу узнал его. «Не мой ли это друг, которому я помог тем-то и тем-то? – сказал себе купец. – Господь свидетель, я встану у него на пути. Возможно, он тоже сделает для меня что-нибудь хорошее».
Он сообщает дальше:
И купец встал на пути у визиря. Но визирь не подъехал к нему, он даже его не узнал. Причиной тому было большое количество людей, которые его сопровождали, а также то, что не только сам он изменился, но и купец также выглядел опустившимся. «Я напомню ему, кто я такой, – говорил себе купец. – Может быть, тогда он из жалости даст мне что-нибудь». И он спросил о нем одного из сопровождавших. Ему объяснили, что речь идет о визире халифа, и рассказали его историю.
Купец последовал за визирем и собственными глазами увидел, как тот исчез в доме. Тогда купец взял листок бумаги и написал на нем два стиха, которыми он хотел напомнить визирю о тех стихах, которые тот пел на постоялом дворе. Вот стихи, которые он записал:
[Вафир]
Скажи визирю: ты уже забыл про что-то,Хочу его теперь из памяти отрыть я.
Ведь ты всегда твердишь мне в час своей печали:«Здесь продается смерть? Хочу ее купить я!»
Рассказывают:
Написав это стихотворение, купец передал записку слуге-посыльному визиря и сказал ему:
– Отнеси эту записку своему господину!
Слуга отправился к господину и передал ему записку. Тот прочитал ее и сразу понял, что она означала. Визирь тут же вышел к купцу, пожал ему руку и обнял его.
– Видит Бог, – сказал он при этом, – если бы не этот юноша, ты не попал бы ко мне. – С этими словами он привел гостя в свой дом, велел приготовить для него роскошное угощение и одарил всем, что перед этим передал ему в дар халиф. Затем визирь отвел купца к халифу.
– Это тот самый человек, о котором я тебе рассказывал, – представил он его и добавил: – Я подарил ему все, что получил в подарок от тебя.
Рассказывают:
Халиф из благодарности за то добро, которое купец сделал для его визиря, предоставил ему почетное место. Он выдал своих дочерей замуж за сыновей купца. А самого купца сделал своим приближенным.
И с тех пор купец и визирь оставались близкими людьми, как два брата, пока не пришел их смертный час. Хвала Господу, Властелину живущих на свете!
– Господин мой, – обратилась затем Данизада к царю, – Шахразада, твоя супруга, беременна. Может быть, Господь с ее помощью пошлет тебе сына, благодаря которому охладится твой взор, а душа возрадуется.
Тогда помиловал царь Шахразаду и позволил ей с этого момента вести самую приятную жизнь среди своих девушек и служанок. Хвала Господу, Властелину живущих на свете!
На этом кончается история «Ста и одной ночи».
Хвала Господу Всемогущему и благодарение за Его помощь и за успех, который Он дарует!
Хвала Господу, Властелину живущих на свете!
Рис. 1. Первая страница с орнаментальным оформлением заглавия «Начало книги с историей “Сто и одна ночь”». Для украшения текста, написанного прозой, широко использованы красные чернила.
Рис. 2. Вторая страница рукописи, на которой стихи и полустишия поэтического текста разделены тремя точками красного цвета (строка 6 и далее).
Рис. 3. Начало «Истории о царском сыне и о семи визирях». На странице привлекает внимание каллиграфическое написание некоторых слов, а также выделение текстового фрагмента красным цветом.
Рис. 4. Предпоследняя страница рукописи, начало «Истории о лошади из эбенового дерева». Фрагмент текста на границе между Восемьдесят третьей и Восемьдесят четвертой ночью выделен черным цветом.
Рис. 5. Последняя страница рукописи, обрывающейся на Восемьдесят пятой ночи. Для реставрации поврежденных краев была использована современная бумага.
Рис. 6, 7. Определение размеров рукописи и букв.
Рис. 8. «Ми᾿ат лайла ва-лайла», л. 20b, строка 24.
Рис. 9. Аль-Зухри. «Китаб аль Джарафия», колофон, строка 1.
Рис. 10. «Ми᾿ат лайла ва-лайла», л. 1b, строка 12.
Рис. 11. Аль-Зухри. «Китаб аль Джарафия», колофон, строка 8.
Рис. 12. «Ми᾿ат лайла ва-лайла», л. 1b, строка 6.
Рис. 13. Аль-Зухри. «Китаб аль Джарафия», колофон, строка 1.
Рис. 14. Аль-Зухри. «Китаб аль Джарафия», л. 11а, строки 17, 18.
Рис. 15. «Ми᾿ат лайла ва-лайла», л. 1b, строки 2, 3.
Рис. 8–15. Сравнительные примеры палеографического исследования.
Рис. 16, 17. Колофон первой части составной рукописи (Аль-Зухри. «Китаб аль Джарафия») на развороте, а также в увеличенном виде.
Послесловие
Как попасть из Индии и Ирана через Страну Цветов и долину-вади Варваров в Северную Африку и Андалузию? Где мы можем застигнуть хитроумных супругов во время любовных игр со страстными любовниками и в двух шагах от себя встретить огнедышащих драконов и воинственных амазонок, сражающихся с всадниками и богатырями? Что общего между купцами из Кайруана и людоедами с Камфарного острова? И кто описывает нам – за столетия до появления на свет Леонардо да Винчи – деревянный летательный аппарат со стартовым винтом и винтом приземления и, вероятно, древнейшее сигнальное устройство в истории литературы? Средневековый арабский сборник историй «Сто и одна ночь» объединяет в один букет красочных мотивов самые различные жанры, протагонистов и места действия. Каждая отдельная история уже сама по себе является достаточно увлекательной. Но, собранные воедино, истории из «Ста и одной ночи» образуют замечательную сокровищницу повествований, места действия которой и пути преданий охватывают чуть ли не весь известный в те времена мир, а поэтическая непосредственность и свежесть сохранились до наших дней.
Сейчас ситуация ни в коем случае не выглядит так, будто более крупного и несравнимо более известного собрания «Тысяча и одна ночь» еще не существовало, когда в Испании около 1234 года на свет появилась рукопись под названием «Сто и одна ночь». Примерно за триста лет до этого надежные источники – арабские литературоведы, библиотекари и историки – сообщают нам о переведенном с персидского языка и затем усовершенствованном на арабском языке собрании «Тысяча ночей». Его сохранившемуся до наших дней названию – «Тысяча и одна ночь» – уже тогда было около ста лет. А его самый древний сохранившийся рукописный фрагмент еще в XIII в. насчитывал целых четыреста лет[1]. Однако все это происходит на востоке арабского мира, в Багдаде, Каире, Дамаске и других городах Ориента, или Ближнего и Среднего Востока. А со «Ста и одной ночью» мы находимся, напротив того, на Западе, в арабском Окциденте, то есть в Западной Европе.
Об Ориенте Окцидента ОриентаАль-Андалус – исламская, или мавританская, Испания[2] – была завоевана в 711 г. располагавшимся в Танжере берберским генералом Тариком ибн Зиядом, находившимся на службе у умаядского губернатора североафриканской провинции Ифрикия. Всего на четырех кораблях Тарик причалил к горному массиву, которому с этого времени суждено было носить его имя: Гибралтар (по-арабски «Габаль Тарик», что значит «гора Тарика»). После свержения династии Умаядов в Дамаске халифами Аббасидов и бегства последних Умаядов в Аль-Андалус там в 756 г. был основан эмират Кордоба; в 929 г. он был преобразован в халифат. Из-за смут гражданской войны этот халифат распался на множество мелких княжеств, на так называемые королевства Таифа. Начиная с 1086 г. короли Таифа много раз приглашали альморавида Юсуфа на помощь в сражениях против короля Альфонса Шестого. В 1086 г. он разбил Альфонса, затем в период до 1095 г. завоевал мелкие королевства и таким образом объединил Иберийский полуостров под североафриканским владычеством. С того времени Аль-Андалус и Магриб – то есть арабские страны Северной Африки западнее Египта – были тесно связаны между собой. И снова из той же Северной Африки вождь берберов ибн Тумарт (умер в 1130 г.), считавший себя посланником Аллаха, правоверным властителем, объявил альморавидам войну. Верные ему альморавиды установили в 1147 г. господство на всем Западе исламского мира, в том числе в Аль-Андалусе. Они проводили жесткую религиозную политику, из-за чего многие христиане и евреи покинули Иберийский полуостров и переселились в регионы с более терпимыми исламскими правительствами[3]. Около 1230 г. началось правление Насридов Гранады, которое столетие спустя пережило символическую высшую точку своего развития, выразившуюся в строительстве знаменитой Альгамбры.
