Я крадучись, под недоуменными взглядами Ланцо и Ануэн, подошел туда, где от пустоты в толще несущей стены замка меня отделяла только тонкая филёнчатая перегородка, обклеенная тканью. Сконцентрировал энергию ци в кулаке и ударил в перегородку. Там, за перегородкой, мой кулак ткнулся во что-то относительно мягкое. Я пальцами сгрёб какую-то ткань и рванул руку на себя.
В облаке щепок, опилок и пыли из пролома в обшивке в комнату вывалился щуплый человечек.
— Ха, конюх Пранто, — ощерился Ланцо, — ты сквозь стены ходить учишься? Или просто подслушиваешь?
— Господин Ланцо, господин Ланцо, — зачастил человечек, — я всё объясню, я всё расскажу…
— Конечно расскажешь, куда ж ты денешься-то? — на редкость доброжелательно проговорил мастер Ланцо, — на дыбе когда растянут, то все разговорчивые такие становятся…
— Не надо дыбу, мастер Ланцо, — захныкал человечек, — спрашивайте, я всё, всё расскажу, как на духу, — при этом продолжал ловить глаза начальника стражи подобострастным взглядом.
— Что ты делал там? — взревел вдруг мастер Ланцо, одновременно хватая и скручивая воротник Пранто.
— Ничего не делал, ничего, просто стоял, ничего не слышал, совсем — человечек чуть не плакал от страха, и, что самое странное, лжи в его словах не было. Ни капли не было. И я это чувствовал. Вернее не я. А Эшу Опин. Я пока не умею чувствовать правду или ложь мне говорят. Но научусь обязательно. А пока мне мой ориша в этом помогает.
А то, что он не солгал, так это говорит не о том, что он невиновен, просто вопрос не тот был. Не правильный был вопрос.
— Так как ты там оказался-то, зачем тебя туда понесло-то? — мягко улыбаясь спросил я. Пусть Ланцо будет злым, а я наоборот, добрым. Классический приём.
— Господин Эйнион, — всё так же плаксиво причитал человечек, — меня просто попросил один уважаемый человек там постоять немного.
— Зачем? — взревел опять Ланцо, да так, что Пранто непроизвольно заскулил и глаза его стали, точь-в-точь как глаза какающего мопса.
— Не знаю, мне не сказали, — еле слышно проблеял конюх.
— Так кто же тебя тебя сюда послал? — ласково спросил я.
— Меня попросил тут постоять о…- тут беднягу скрутила судорога, глаза выпучились, так, что казалось сейчас выпадут наружу из глазниц, на губах выступила пена, его выгнуло так, что мне показалось, что ещё чуть, и позвоночник сломается. А потом всё кончилось. Тело несчастного в момент расслабилось и бессильно распласталось по полу. И откуда то из-под одежды на его груди вырвалась и потянулась к потолку струйка вонючего дыма.
— Что это у него горит там, под одеждой-то? — заинтересованно спросил Ланцо.
— Похоже, какой-то амулет самоуничтожился, — сказала подошедшая магесса, — давайте-ка поближе посмотрим, — и без какой бы то ни было брезгливости расстегнула на трупе куртку и успевшую прогореть рубаху. Тонкую шею тщедушного человечишки обвивала тонкая медная цепочка, на которой когда то висел довольно большой кулон. Сейчас от кулона осталась только ажурная медная оправа, а то, что было в этой оправе, камень, или что другое, теперь уже не узнать, превратилось в щепотку серого праха.
— Ну, я вас ничем не обрадую, — выдала Ануэн звенящим от напряжения голосом, — нас подслушивали. Причем подслушивал не этот несчастный — на нём просто висел амулет. А вот через этот амулет нас кто-то дистанционно слушал. И, что самое плохое, мы не знаем, насколько долго это продолжалось. Так как амулет, похоже, ещё и маскировал энергетику своего носителя.
— Судя по тому, что подслушивали через магический амулет, — предположил я, — это дело рук нашего доброго исповедника. Да и то, что конюх отдал концы начав произносить звук «о», тоже косвенно на него указывает. Он же отец, хоть и, хе-хе, святой, хотя, судя по рвению. которое он проявляет при отпущении грехов молоденьким служанкам, он вполне может быть и просто отцом. И не один раз. А брать его надо немедля. Если он не удрал, конечно, — и я, прищурясь, посмотрел на мастера Ланцо.
— Тогда я возьму пару ребят, из тех, кому могу доверять, и пойду попробую его арестовать, — сказал Ланцо, отходя от трупа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ага, — согласился я, — и отправьте ещё пару надёжных парней взять Мабли. Она непредсказуема и дел может натворить таких, что мама не горюй, когда поймёт, что все её планы пошли псу под хвост.
— Да, — я так и сделаю, — подтвердил Ланцо.
— И сюда направьте людей, что бы убрали тело, — и тут я решил поинтересоваться, — кстати, Ланцо, а вы знали об этой потайной нише?
— Нет конечно, иначе я бы вам другую комнату бы дал, — хмуро ответил Ланцо. Ну да, его прокол. Он в этом замке незнамо сколько лет живёт, а про такие вот хитрые закутки и ходы, к ним ведущие, не знает. Ну да ладно, всё найдём и исследуем. Где только времени на всё взять?
Я отправил Ануэн в гости к Эгисе, а сам дождался двух хмурых стражников. Они с неприкрытым любопытством на меня косились, но от глупых вопросов воздержались. Хотя, подозреваю, уже сегодня по замку разнесётся весть о том, что наследник вернулся. Ну да ладно, это уже несущественно. А святой отец-то как быстро среагировал. Узнал о том, что в комнате, которую незнамо для кого приготовили кто-то появился, быстро нашёл исполнителя, и заслал для сбора информации. То есть он услышал, как ко мне обращался Ланцо, и понял, что наследник жив и его хитроумный план накрылся медным тазом. Так что, я не особенно рассчитывал на то, что Ланцо удастся его отловить. Это зверь чуткий и хитрый. Я боюсь что он уже вне замка. Интересно, он Мабли предупредил, или нет? Если не предупредил, то он всё таки не так умён, как я о нём думаю. Хотя, кто знает? Посмотрим. В любом случае у него времени в обрез и он мог просто не успеть.
Теперь на первый план выходит встреча с баронессой. Это самое сложное. Уж кто-кто, а она-то очень быстро поймёт, что сын её, внешне оставшись неизменным, внутренне изменился до неузнаваемости. И это может повлечь за собой серьёзные проблемы. Сейчас тогда надо будет забраться в астрал и ещё раз бегло посмотреть историю жизни наследника. Хотя, в любом случае мне предстоит жаловаться на почти полную потерю памяти.
Прокручивая в голове эти мысли, я вошёл в соседнюю комнату, и застал Ануэн, оживлённо о чём-то беседующей с нашей невольной гостьей. Услышав мои шаги, Ануэн обернулась ко мне и заговорила:
— А ты знаешь, кого мы имеем честь принимать у себя в замке?
— Нет, — рассеяно ответил я, продолжая гонять в голове мысли о предстоящем разговоре с баронессой.
— Тогда знакомься, — улыбнулась Ануэн, — перед тобой достопочтенная Эгиса Кедеэрн, единственная дочь Бринмора Кедеэрна, графа фан Савуа.
Глава 23
— взять власть в свои руки! первые шаги
— Не понял, — я посмотрел на Ануэн, — она что, единственный ребёнок в семье?
— Вролен Ануэн не совсем правильно выразилась, — улыбнулась гостья, — у меня ещё есть два старших брата, а вот сестёр нет.
— Понятно, тогда тоже представлюсь. Меня зовут Эйнион Киу. Я наследую баронский титул фан Стоуб. Скоро уже обзаведусь баронской короной.
— Очень приятно, — улыбнулась Эгиса.
Кстати, сразу было видно, что манерам её обучали, не то, что меня, сиволапого. Надо попросить Ануэн, чтобы она по возможности ликвидировала пробелы в моих знаниях этикета и прочих правил поведения, принятых в среде благородных. Пора, пора становиться бароном, хе-хе.
— Ануэн, — спросил я подругу, — а Эгиса что-нибудь рассказала тебе, как она попала в то незавидное положение, в котором пребывала на момент встречи с нами?
— Да там нечего рассказывать, — взяла слово гостья, — я после обеда отдыхала в своей любимой беседке, в нашем саду. Попивала слегка разбавленное, как всегда, вино, роман читала. А потом, видимо заснула. Очнулась тут, у вас. По крайней мере помню только это.
— А почему лицо всё избито было? — удивилась Ануэн
— Наверное, её опоили…а потом набросились вязать, она сопротивлялась, но в памяти это не отложилось из-за проглоченной алхимии… — высказал я своё предположение.
