— Выходит вы с ним даже не общались.
— Так и есть, — подтвердила Шарлотта.
— А что же Рози?
— Она забеременела сразу. И родила ровно через девять месяцев после свадьбы, — лицо женщины украсила умильная улыбка. — Родился прекрасный крепкий малыш.
Очень прекрасный! Натягиваю улыбку.
— Что было дальше.
— Прошло два года, и они развелись. Не было ни какого шума, никакого раздела имущества, — миссис Эвельсон продолжала раскрывать мне одну тайну за другой. — После развода малыш остался с отцом. И маленький Акио улетел в Японию.
— И Рози не…
— Что вы! Она занялась карьерой. Уехала в Голливуд и снималась в сериалах до поры до времени.
Я ясно ощутила, как мое сердце в груди сжалось.
— Она общалась с ребенком после развода?
— Она никогда не летала в Японию, если вы об этом. Но мальчик иногда прилетал сюда. Затем он учился в штатах, — женщина грустно улыбнулась. — Он приезжал ко мне втайне от отца. Почти каждые выходные. Любил уплетать мои воскресные пироги.
— Ему здесь нравилось?
— Конечно. Он говорил, что в моем доме другой мир, — собеседница философски покачала головой.
— А вы сейчас с ним общаетесь? — осторожно спросила я.
— На этот вопрос я отвечать не буду, — загадочно улыбаясь, отказала Шарлотта.
— Хорошо. А как насчет Рози Уильямс?
Хозяйка дома с изумлением посмотрела на меня.
— А разве вы не знаете?
— Что не знаю? — Прищуриваюсь.
— Рози погибла. Четырнадцать лет назад.
Волна шока окатывает меня, я изо всех сил стараюсь держать лицо. Здесь я посчитала уместным уделить внимание чаю, который уже почти остыл. Надеюсь, мое смятение не было столь очевидным и подозрительным.
— Последний вопрос, миссис Эвельсон, что случилось с Рози?
— Она попала в автокатастрофу. От нее почти ничего не осталось. С согласия Акио, как единственного родственника, ее кремировали.
После беседы Шарлотта вышла меня проводить.
— У вас шикарный дом, — замечаю я, выходя на крыльцо.
— Да. Мне его подарили. Как-то раз приезжает нотариус и вручает мне договор вместе с ключами. А потом он привез меня сюда и сказал, что этот дом теперь мой.
— Позвольте поинтересоваться, кто вам его подарил?
— В том-то и дело, я не знаю, — с растерянной улыбкой на лице призналась миссис Эвельсон.
Глава 71
США, штат Вирджиния, Ричмонд
Усталой походкой захожу в дом. Его я арендовала на период своего времяпрепровождения в штатах. И вот сейчас моя поездка подходила к концу.
Мысль о том, что уже завтра я окажусь в аэропорту и полечу в гости к родителям, приятно грела мне душу. Обессиленно улыбаюсь. Надо как-то дотащить свое тело до ванной комнаты. Водные процедуры помогут мне отойти от поездки в Роки-Маунт.
Переступив порог дома, присаживаюсь на первый попавшийся стул, а ключи и телефон бросаю рядом на стол.
Невольно анализирую ту информацию, которую удалось выведать у Шарлотты. Мои подозрения подтвердились. Надо будет сделать пару звонков после того, как смою с себя дорожную пыль.
В следующее мгновение вздрагиваю и хватаюсь за сердце точь-в-точь как впечатлительная дама в пьесе. Резкий звук вибрации телефона заставил меня испугаться. Все! Докаталась! Смеюсь над собой и беру трубку.
— Сереж, у меня чуть инфаркт не случился от твоего внезапного звонка, — с вымученной улыбкой каюсь я. — Я надеюсь, у тебя что-то существенное.
— Существенное! Я стал отцом! — радостно вещает мне он.
— А-а-а! Поздравляю!!! — воплю в трубку я. — Ну что, парнишка?
— Сын! — гордо выдал Салевич.
Чувствую — он в эйфории.
— Имя выбрали?
— Дмитрий Сергеевич Салевич, — чеканит бывший муж.
Тихо смеюсь и перехожу на заговорщицкий шепот.
— Только жене не говори, что ее сын мою фамилию будет носить. Кстати, на здоровье! — не могу удержать язык за зубами. Это ж я!
— Умеешь ты, Света, вовремя напомнить. Все лучше, чем моя предыдущая. Слава Богу, я уже ее забыл.
В ответ меня пробирает смех.
— Все, Сереж, теперь тебя ждут бессонные ночи. Только ты с пеленками, распашонками не теряйся. Как ни как родственники теперь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Буду на связи! Ладненько, Свет, пойду звонить далее по списку.
— У него еще и список! — ахаю я. — Ну, пока! Береги себя и свою семью.
Завершаю вызов.
Надо же, как короткий разговор с Салевичем так меня взбодрил. Вот что значит, счастливые моменты жизни и умение радоваться за других людей. Не иду, а бегу в ванную.
После душа переодеваюсь. Натягиваю плотную черную майку, легкие спортивные штаны, белые носки. Волосы оставляю распущенными. Не стану мучить их феном. Пусть высохнут естественным путем. Сегодня уже не надо никуда спешить.
С дороги проголодалась. Очень хочется есть. А вот готовить не очень. Поэтому хватаю телефон и заказываю любимую пиццу. Пока ожидаю, все равно потихонечку собираю вещи. Привычка все делать заранее.
Наконец-то пребывает курьер. Расплачиваюсь и возвращаюсь на кухню.
С каким-то таинственным ожиданием отбрасываю крышку. Слюнки так и текут от аппетитного запаха. Долой тарелки и ножи! Осторожно вынимаю кусочек и с наслаждением поедаю. Прямо вот так, стоя у кухонного острова. М-м-м! Божественно вкусно!
Телефон лежит неподалеку, и я недовольно кошусь в его сторону, когда в вечерних сумерках загорается подсветка.
— Черт! — невольно шиплю я, видя на экране номер Магалова.
Но ответить нужно. Не хочется, чтобы такие хорошие люди переживали о тебе.
— Здравствуйте, Кирилл Андреевич!
— Здравствуй, — послышался обеспокоенный голос мужчины. — Ты мне скажи, дочка, что у вас с Валентином происходит? Вы разбежались что ли?
Делаю глубокий вход, прежде чем огорошить старика.
— Ну как «разбежались»? У нас недопонимание. В общем, конфликт интересов, — стараюсь обойтись общими фразами, без особых пояснений.
— У вас же так все было хорошо. И раз — расстались. Я не понимаю.
Я прокашлялась, думая над ответом.
— Он вернется к Алисе, и все будет хорошо! — бодрячком заверяю я. — К тому же я уволилась. Надоело мне все время быть под колпаком. Лето на дворе, хочу отдохнуть.
— Так кто ж тебе мешает отдыхать? Взяла бы, да и ушла бы в отпуск, — Магалов предложил вполне законную альтернативу.
Нервно сглатываю. Что же ему такое сказать, чтобы он перестал меня мучить этими нелепыми уговорами.
— Кирилл Андреевич, иногда у человека просто садятся батарейки, а на ум не идут никакие хорошие мысли. Мы с Валентином расстались, и из компании я уволилась, что будет завтра — время покажет. А пока я не желаю ни о чем думать.
— Думать она не желает! — ворчит на меня Магалов. — Ты сейчас где?
— В Белоруссии. У родителей гощу, — соврала я, берясь за второй кусок пиццы.
— Вот ты как нагостишься, приезжай-ка ко мне. Я тебе тут помогу с мозгами разобраться, — с заманчивой перспективой пригласил Магалов.
— Хм, — хмыкаю я с набитым ртом.
— Помяни меня, потом еще «спасибо» скажешь.
— Обязательно, — откликнулась я, дожевывая кусочек.
Кирилл Андреевич со мною тепло распрощался, попутно уговаривая не задерживаться к нему с визитом.
Я задумчиво сделала глоток сока, в целом, будучи довольной проведенным разговором. Главное, что наставник ни о чем не догадывается.
В момент, когда я ставила стакан на столешницу, кто-то за спиной сокрушенно и отчетливо цокнул языком.
— Нехорошо обманывать старших, — раздался мелодичный голос.
Будто во сне я медленно оборачиваюсь. Глаза мои расширяются, когда я вижу, как из тени коридора уверенно выступает Акио Комацу.
Глава 72
— Ты-ы, — судорожно соображаю, что делать и что сейчас говорить. ЕМУ. Убийце! Ведь то, что Акио причастен к гибели Сони лично у меня нет никаких сомнений. А как вести себя с убийцами? Разве существуют какие-то ПРАВИЛА?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Стараюсь держаться, вот только чувствую, как тело бьет дрожь. Пячусь назад и утыкаюсь поясницей в столешницу кухонного острова. Машинально обхватываю пальцами ее край.
