— Не поняла, о чем ты, — она слегка покачала головой.
— Мне кажется и Татт, и Панкратов от нас что-то скрывают.
— Что-о? — и Аглая тоже перешла на шепот.
— Я по поводу компании, — обозначила я сферу своих подозрений, а то можно было подумать о совсем ином.
Я опасливо оглянулась на открытую дверь — никого, и наклонилась через стол.
— Мне доподлинно известно, что львиную долю доходов Панкратов старший вливал в финский филиал. Но что по факту мы здесь видим: офис на тридцать пять сотрудников и завод вне Хельсинки. Оборудование там новое, но все равно это не те деньги.
Я еще раз посмотрела на дверь, Татта не было видно.
— От Михаэля я только и слышу про завод и офис, — девушка удивленно водила по сторонам глазами.
— А ты на завод хоть раз с ним ездила?
— Зачем? — она в полнейшем изумлении распахнула глаза.
— А вот попросись с ним в следующий раз. Сто процентов, что найдет тысячу причин оставить тебя здесь.
От волнения у меня все во рту пересохло, беру стакан с минералкой. А когда я пью воду, Аглая делиться своими соображениями:
— А тебе не кажется странным, что офис в Хельсинки, а завод в Лаппеенранте. Буквально в двух шагах от границы с Россией.
Я так поперхнулась. Моя собеседница поспешила мне на помощь. И, когда она хлопала меня по спине, вернулся Татт.
— На минуту оставить вас нельзя.
— Спасибо. Я уже в порядке.
— Света, ты ко мне завтра в студию загляни, и мы с тобой договорим про рецепты.
— Какие еще рецепты? — Михаэль не сводил с нас обеих своего вопросительного взгляда.
— Света захотела попробовать приготовить что-нибудь из финской кухни. А ко мне в студию ходит шеф-повар. Вот завтра и узнаем рецепты самых вкусных блюд здешней кухни.
— По интернету посмотреть нельзя? — задал вполне логичный вопрос Михаэль.
— «По интернету» невкусно! — строго заметила Аглая.
Она вздернула нос, махнула мне рукой и направилась к выходу. Попрощавшись со мной, за девушкой проследовал Татт.
Не прошло и минуты после их ухода, как раздался звонок в дверь. Я поспешила открыть, так как была просто убеждена, что это ребята. Второпях что-то должно быть оставили.
Добродушно улыбаясь, распахиваю дверь.
— Вы что-то… забыли? — договариваю я фразу по инерции, уже видя перед собой Григория Панкратова.
Глава 64
Впервые за все время, что знаю Григория, я испытываю столь острый момент, находясь рядом с ним.
Мы смеряем друг друга взглядами. Чувство справедливости и собственного достоинства добавляет мне сил. Я расправляю плечи и плавно поднимаю подбородок.
— Уж никак не ожидала вас здесь увидеть, Григорий Викторович, — подмечаю я, приподняв бровь.
— Рано ты, Салевич, начальство свое стало забывать, — открыто упрекнул меня Панкратов.
Бросаю взгляд в сторону — два охранника уже покинули свою машину и борзо шагали к домику. Миновали калитку и вот джентльмены в темной форме в нескольких шагах от меня и незваного гостя.
— «Забывать» — чудесная функция мозга, — дерзко роняю я. — Всего доброго, Григорий Викторович! Об этой короткой встрече я тоже постараюсь как можно скорее забыть.
Надо же, под конец своей речи, даже расщедрилась на очаровательную улыбку для этого наглеца.
Еще пара мгновений и охранники возьмут Панкратова под белы рученьки и «до свидания, господин из России!»
Хитрый Гриша засек «мою гарантию безопасности» чуть раньше и запел песню уступающего:
— Хорошо, твоя взяла, — по-быстрому признал он, выставив ладони вперед.
Вот сейчас я была готова от чистого сердца поблагодарить Валентина за то, что приставил ко мне охрану.
— Нет, это не «моя взяла», а просто ваш младший брат вас снова сделал! — гордо парировала я.
С нескрываемым торжеством наблюдаю, как охранники, говоря на английском языке, пакуют хитрого Гришу.
— Послушай, Салевич, дай мне пять минут и я докажу тебе, что тебя обманывают.
Господи! А еще говорят, женщины наивные существа. Как можно перевернуть мир человека за пять минут?
— Вы явно будете нести абсурд, а я живу настоящим. Мне не до ваших сказок, Григорий Викторович. Завтра рано просыпаться на работу, — театрально прикрываю рот ладошкой. — К тому же вы чрезвычайно скучны.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Пять минут! Это все, о чем я прошу!
Я внимательно посмотрела на Панкратова, несомненно, в его глазах было нефальшивое отчаяние. В то же время чутье мне подсказывало, что все не так просто, как видится на первый взгляд.
Ну а как быть с бесконечно добрым женским сердцем? Милость и сострадание барышень вроде меня порой не знает границ.
— Оставьте его, — говорю на английском охранникам. — Пройдемте в дом.
Я, наконец-то, отступаю внутрь жилища и предоставляю возможность переместиться в гостиную.
— Прошу подождать меня здесь. Я переговорю с этим мужчиной на кухне. Если разговор продлиться дольше десяти минут, кто-нибудь из вас войдет на кухню.
Нет никаких проблем договориться с секьюрити, они преспокойно располагаются в гостиной.
Я ловлю себя на том, что испытываю явное недовольство своим поступком. Однако отступать уже поздно.
Провожаю Панкратова на кухню.
— Честно, мне уже кажется, что я сморозила глупость, согласившись с вами поговорить, — закрыв за собой дверь и прислонившись к ней спиной, честно признаюсь я.
Григорий заметно приосанился, когда бодигарды остались за дверью.
— Света, ты не понимаешь, что творишь, — сверля меня глазами, выговаривает мне он.
— Зато вы все больно знаете! — язвлю я.
— Ты думаешь, что Валентин такой хороший, добрый и просто замечательный?
— Вы приехали в Финляндию, чтобы узнать о моем мнении? — деловито уточняю я.
— Ты не наглей, Салевич, как ты понять-то не можешь, что он использует тебя!
— Все мы немного друг друга используем, — с откровенным равнодушием роняю я.
— Ты что совсем ничего не понимаешь? — Панкратова явно выводит мой пофигизм.
— Григорий Викторович, или вы говорите, зачем приехали, или… — я красноречиво кладу руку на резную ручку двери.
— Хорошо, — уступает он.
Мужчина осматривается и забирается на барный стул, упирается ладонями о колени и хмуро начинает свой рассказ.
— Ксения подала на развод.
Мое сердце екнуло, но я велела себе крепиться и держать лицо.
— Сожалею, — сдавленно и глухо выдыхаю я.
— Что мне твои сожаления? — снова вспылил Панкратов. — У меня семья рушится из-за этого козла!
Я вынуждена была прикрыть глаза из-за неприятной громкости, бьющей потоком ненависти и возмущения.
— Еще раз вы допустите подобный тон, вы немедленно пойдете вон, — решительно пообещала я, вскинув на гостя глаза. — Я категорически не понимаю ваших обвинений. Разве в том, что ваша семья терпит крах, виноват кто-то еще, кроме вас?
— А ты думаешь, моя жена от деда Мороза в подарок получила конверт с фотографиями, на которых я… запечатлен с одной девушкой, — нехотя признался Григорий.
Глава 65
— Вы, Григорий Викторович, на своем претензионном языке говорите, — качаю я головой.
— Что тебе не понятного? — возмущается Панкратов. — Валентин нанял какого-то мудака. Тот достал фото и видео материал, на которых я с девушкой и все это прислал на электронную почту моей жене.
— Теперь понятно, — киваю. — Вот только вместо слова «м*дак», логично использовать «детектив».
— Ты еще поучи меня! — с пренебрежением бросает Григорий.
Его недовольную реплику я пропускаю мимо ушей, стараюсь пораскинуть мозгами, как поступить мужчине, в том случае, если он хочет сохранить семью. Правда, почему об этом должна думать я — не знаю.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Скажите жене, что это было очень давно. Убедительно врите и ни в коем-случае не сознавайтесь, — советую я. — Помнится, ваша жена уверяла меня, что разбирается в сердечных делах лучше меня. Давала мне советы. Думаю, она проявит свое великодушие и мудрость и даст вам, Григорий Викторович, «последний» шанс.
