— Да, я заметил. Вот только Формен подвел!
— Мой носитель, — сказал Формен-Суть, — оказался, с вашей точки зрения, слабым человеком и решил не дожидаться.
— Нашей инициативы в его освобождении не было, — добавил Калинов-Суть.
— А каким образом происходит это самое, как вы говорите, освобождение?
— Его способен осуществить Суть любого умершего предка освобождаемого Сутя. Тебя и твоего носителя могу освободить и я. Механизм освобождения, как правило, один и тот же.
— К примеру, удар ножом! — Калинов криво усмехнулся. — Или удушение. — Он посмотрел на Нору-Суть.
— Нет, тело носителя при подобных освобождениях остается неповрежденным. Чаще всего это, выражаясь человеческой терминологией, смерть от разрыва сердца. То, что люди называют «поцелуй бога». На носителей с крепким сердцем воздействуют характеристикой, реализуемой в психике как страх. Крупным параметром. — Калинов-Суть взглянул на непроницаемые лица Сутей Андерсона и Накаямы.
— Интересно, — сказал Калинов. — Судя по вашим разъяснениям, это налаженная технологическая цепочка.
— Нет, освобождения происходят крайне редко.
— Но эта пятерка космонавтов — не первый случай?
— Нет, конечно. Кроме того, угрозу миру несут иногда не только космонавты.
После этой фразы наступила довольно длительная пауза. Калинов ждал, что объяснение будет продолжено.
— Ну хорошо, — сказал он, поняв, что не дождется. — Вы сказали, тело носителя остается неповрежденным. А как же в таком случае с ним? — Калинов кивнул на Бойля-Суть. — От его тела ведь почти ничего не осталось.
— С его носителем ситуация особая. Он покидал планету, а мы не могли этого допустить. Суть не всегда сразу после освобождения уходит в спиритосферу, иногда он некоторое время остается рядом с плотью носителя. Поэтому у нас не было иного вы хода: он мог оказаться на Луне, где мы не смогли бы блокировать его воздействие на пространство-время.
— Что ж, — Калинов покивал, — эти ответы принимаются. Теперь у меня такой вопрос… Является ли наличие в отдельности Белых или Черных Нитей достаточным для исчезновения угрозы дестабилизации?
— Да, вполне. Для того чтобы Суть стал неотвратимой угрозой миру, необходимо, чтобы у него в тридцать три года не было ни Белых, ни Черных Нитей. Достаточно до этого момента появиться тем или другим — и угрозы никогда не будет. К примеру, его носителю, — Калинов-Суть кивнул на Формена-Суть, — достаточно было бы за оставшиеся до дня рождения два месяца сойтись с женщиной и пожелать произвести с нею потомство — и угроза де стабилизации мира тут же исчезла бы. Путь в Космос ему оказался бы навсегда открыт.
«Черт возьми, — подумал Калинов, — а наши умники еще считают, что к звездам должны отправляться исключительно бездетные сироты. Чтобы не было разрыва семейных связей, видите ли… Сами того не желая, готовят нам будущие катастрофы!»
— Судя по предсмертному письму, — сказал он, — Формен о чем-то догадывался…
— Ты прав, — ответил Калинов-Суть. — У его Сутя имелась связь со спиритосферой, правда, очень слабая и непрямая.
— Так неужели вы не могли подсказать ему?!
— Не могли. Человек должен пожелать сам. Если нет глубоко осознанного внутреннего желания, подсказка не поможет. Она будет воспринята как глупое искушение.
Калинов поджал губы. Схема выстраивалась железная. Даже такой факт, как нежелание Зяблика и Аллы иметь детей, укладывался в нее очень четко.
— Ну хорошо, — сказал он. — Положим, такие люди действительно угрожают миру. Но ведь эти… — он запнулся, — носители этих Сутей, — он обвел взглядом знакомые из анкет лица, — уже выходили в Дальний Космос, и ничего не происходило. И Крылов удалялся от Земли…
— Ты ошибаешься, — сказал Калинов-Суть. — Воздействие, хоть и небольшое, было. Когда носитель Накаямы-Суть ходил к внешним планетам, там нечто произошло.
«Ядерный взрыв в атмосфере Урана, — вспомнил Калинов. — Вот оно как?..»
— Я вижу, ты понял, — сказал Калинов-Суть. — Было кое-что и у других.
— И у Крылова?
— Да, и у него.
— Что именно?
— Спроси у него сам… Но и это еще не все. Я уже сказал, что тридцать три года — пограничный рубеж для человека, что Суть, носитель которого перешагнул этот рубеж, меняется качественно и его дестабилизирующее воздействие на мир многократно возрастает. Такова истина…
Калинов покачал головой. Ему стало неуютно от этой истины, и появилось вдруг желание не верить в такую истину. И он старался не отдавать себе отчета, что возникшее неверие — всего лишь реакция на нее, слабая и кратковременная.
— Я бы хотел услышать от каждого из здесь сидящих его историю. Ведь мне все равно придется завершать расследование. Информация пригодится…
Ему показалось, что Калинов-Суть улыбнулся. Но нет, лицо того по-прежнему было непроницаемым.
— Историю их носителей, — поправил Калинов-Суть. — Вряд ли тебе поможет эта информация. Ей просто никто не поверит… Но изволь. — Он посмотрел на Андерсона-Суть.
— Мой носитель умер от страха, когда к нему пришел его дед, которого он не знал так же, как не знал и своего отца, — сказал тот, и ни один мускул не дернулся на его лице.
Что-то в нем было странное, и через мгновение Калинов сообразил, что Андерсон-Суть произнес фразу, не открывая рта.
Наверное, это был незапланированный поступок, потому что наступила пауза, во время которой Калинов-Суть внимательно посмотрел на каждого из присутствующих. Включая и Калинова. Потом заговорил Накаяма-Суть. Рот он открывал, но произнесенная им фраза ничем не отличалась от предыдущей. Ни содержанием, ни тоном.
— А мой носитель решил ускорить события и сделал себе укол, — сказал Формен-Суть и, поскольку еще не совсем обесчеловечился, приподнял слегка брови, отчего его лицо приняло удивленное выражение.
Калинов-Суть посмотрел на следующего.
— С моим носителем особая история, — сказал Бойль-Суть. — Он был самым крепким из всех четверых. К тому же он был лично знаком со своим отцом, хотя и не знал, что это его родитель. В результате их контакт на борту космолета не привел к моему освобождению из тела носителя. Тогда Суть отца был вынужден перехватить управление системами корабля.
— Так вы все-таки способны манипулировать техникой! — воскликнул Калинов.
— Да, способны, — сказал Бойль-Суть. — Но в результате этого манипулирования Суть отца прекратил свое существование. Эмоциональное воздействие на материальные предметы требует слишком большого… от Сутя.
Калинов сообразил, что не услышал какой-то части фразы. Но само словосочетание «эмоциональное воздействие на материальные предметы» оказалось для него настолько неожиданным и странным, что воцарилось долгое молчание.
Потом Калинов-Суть сказал:
— Вот поэтому мы и избегаем ножей и удавок. Увы, истощение Сутя приводит, выражаясь человеческими терминами, к его гибели. Это непоправимо да и спиритосфере обходится слишком дорого.
И опять Калинов ощутил выпадение из фразы какого-то термина. «Они правы, — подумал он, — я действительно не все могу понять». И задал Бойлю-Суть только один вопрос:
— О каком флаттере говорил ваш носитель во время контакта? Аппаратура зафиксировала это слово.
— О флаттере? — Бойль-Суть казался слегка удивленным. — Нет… Скорее всего это было слово «Fater» — по-немецки «отец».
«Действительно, — подумал Калинов. — Эко просто!.. Но мы бы никогда не догадались!» Калинов-Суть посмотрел на Назарова-Суть.
— Мы уже беседовали, — сказал тот. — Чуть ранее. Правда, тогда я играл, но содержание нашего разговора — исключая его эмоциональную окраску и некоторые уже исправленные неточности — эта игра не меняет.
Калинов согласно кивнул, но затем спохватился:
— Нет, у меня есть вопрос… Ведь вы ошиблись, когда приняли за своего сына меня, вооруженного дисивером?
Ответил ему Калинов-Суть:
— Да, он ошибся. Дисивер осуществляет полную ментальную маскировку.
— То есть если Игорь наденет дисивер и замаскируется под другого человека…
— Мы его потеряем.
— И он переживет день рождения? И вы уже не сможете его достать? Ведь он минует рубеж!
— Ты тоже миновал рубеж, однако мы тебя достали, — заметил Калинов-Суть и взглянул на Нору-Суть.
— Мой носитель, — объяснила она, — попросту утонул во время купания.
— Девушка не представляла никакой угрозы миру, — сказал Калинов-Суть. — Обычный несчастный случай… Но ее Суть оказался из числа тех, что способны некоторое время управлять телом своего носителя после его смерти. Таких Сутей немало… А в результате получается явление, называемое землянами «зомбизмом».
— Так вы подослали ко мне зомби?! — воскликнул Калинов.
