тоже кое-что нашла.
— Подожди, — вновь прошу я, потому что теперь, когда носовой бластер удалился, сюда заявились три подружки-болтушки, не найдя лучшего места, чтобы обсудить распродажи в «Саксе» и планы на обед. До чего, наверное, приятно быть не в бегах.
Я пробираюсь мимо них, выхожу из туалета, вдыхаю чуть более приятный воздух, хотя, конечно, тоже застоявшийся и несвежий, нахожу свободное место у переполненного мусорного бака.
— Всё, я на связи.
— Так вот, эти письма говорят о явной коррупции. Рэймонд использовал в частной учетной записи своё имя и не удалил то, что его просили удалить, — сам запрос попахивает коррупцией. Налицо явное преднамеренное уничтожение документов и, возможно, воспрепятствование правосудию.
— Да, Брэд, но мы знаем, что это очевидная коррупция, потому что мы знаем, что ищем, и немного во всём этом разбираемся. Но ты сильно удивишься, если узнаешь, насколько вопиюще невежественны к электронной переписке могут быть люди, не созданные для технологий и вынужденные с ними работать, брыкаясь и крича. Вспомни скандал с Энрон. А ведь там была электронная переписка компании. Даже не с частного аккаунта, что мы имеем в данном случае.
— Весьма справедливое замечание, — говорит он. Господи, ну что за тон, что за манера общения, Брэд? Весьма справедливое замечание? Что с тобой не так, парнишка? — Нам надо узнать, что это за Альбатрос такой.
— Подожди-ка, — мне приходится сделать паузу, потому что болтушки идут ко мне, цокая кошачьими каблуками[11], и собираются выбросить стаканчики от кофе прямиком в моё мусорное ведро. Я отступаю назад, ниже надвигаю на лицо свою жуткую шляпу-ведро, потому что одна из них, прежде чем заковылять прочь, смотрит на меня слишком долго. Она видела меня в утренних новостях и узнала? О господи, я надеюсь, что нет — меньше всего мне нужно, чтобы эти три птицы чирикали по всему Бостону, что видели на вокзале ту переодетую женщину из новостей. Я смотрю, как они уходят, и надеюсь, что всё в порядке, потому что они, кажется, полностью поглощены разговором о том, какие в «Фейрмонте» ужасные доски для закусок. И всё-таки одна из них, уходя, оглядывается на меня, так что я быстро подхожу к колонне и крепко прижимаюсь к ней спиной. Вновь оставшись в одиночестве, если не считать пассажиров поезда, которые слоняются вокруг, я обвожу глазами толпу, но хвостов не вижу. Я стараюсь не смотреть на декорации, в которых нахожусь. Передо мной сейчас лишь неясные очертания людей и оранжево-коричневые кирпичи. Мне нужно сосредоточиться на разговоре с Брэдом и разобраться со всей этой историей. Мне интересно, почему команда считает, что мне нужно услышать эти подробности прямо сейчас, прежде чем я вернусь.
— Так что за Альбатрос?
— Привет, это я, Ви.
К нам подключилась Виктория, и теперь это трёхсторонний звонок. Я слышу, как лает Сыщик и как Лена просит Зэ Эма слезть с кухонной стойки. Голос у неё грустный, поникший. Брэд говорит:
— Расписание поездов совпадает с нашим?
Я не знаю, кому он это говорит, Самере или Лене. Но теперь я подозреваю, почему им нужно, чтобы я услышала все эти ключевые выводы прямо сейчас.
— Брэд, как там Лена?
— Не очень хорошо. Сильно переживает из-за Парка. Но нам надо, чтобы ты сосредоточилась на деле, и Лена согласна.
— Ладно. Жгите.
— Вот в чём дело, — говорит Виктория. — Если искать этого Альбатроса в даркнете, он пару раз всплывает в группе правого веб-чата, которую они, по их мнению, зашифровали, но это курам на смех. Я их вмомент расколола, и это полный ад. Там куча чатов, уходящих в далёкое прошлое, и я в жизни их все не прочитаю. Так что я попросила Кэролайн — и не вздумай за это кидаться в меня дерьмом. Кэролайн работает над этим под моим руководством в своей лаборатории. Так что всё под контролем, и я ей доверяю. Окей?
— Отлично. Я доверяю тебе, Виктория.
— Хорошо. Итак, я попросила Кэролайн поработать социальным инженером и найти все упоминания об альбатросе Висконсина. Она нашла всего четыре. Все они относятся к информационному бюллетеню шестьдесят пятого года. Так подписался некий тип. Грета, это плохо. Информационный бюллетень …
— Подожди, — говорю я, потому что прямо у входа на станцию вижу человека в чёрном, который слоняется по тротуару. Он говорит по мобильному, и я не слышу, что он там говорит, но он наверняка ищет меня. Надеюсь, он ничего не услышал из этой болтовни. Я снова прячусь за колонной. — Продолжай, только быстро, а то я опять в бегах.
— Ты опять в бегах?
— Никто из вас не дал мне возможности сообщить вам новости. Но чёрт с ним. Что такое Альбатрос Висконсина?
— Ну так вот. Информационный бюллетень, который нашла Кэролайн, касается врачей, обсуждавших план контроля над населением на небольшой конференции в Медицинском центре Сент-Луиса шестнадцатого марта тысяча девятьсот шестьдесят пятого года.
— И как врачи, которые Ханиуэлл в девятнадцатом году отправил в Техас, связаны с ними?
— В этом и заключается наша теория. Сдаётся нам, врачи девятнадцатого года, которых Ханиуэлл отправил в Техас, — часть того дела, которое началось в шестьдесят пятом. Может быть, это схема зловещей пирамиды, призванной привлечь больше врачей, или какое-нибудь жуткое наставничество. Пока сказать сложно. Нам, конечно, нужно больше доказательств, чтобы связать всё воедино и понять, относятся ли эти документы к попытке узаконить определённые сообщения, каким-то образом стимулировавшие инвестиции. Может быть, речь о пожертвованиях, но я не уверена. Впрочем, мы могли обнаружить и ссылку на исходный материал. Очевидно, нам нужно добраться до этих тайных архивов. Согласно нашей рабочей теории они так или иначе привязаны к какой-то схеме получения прибыли. Возможно, всё дело в спекулянтах, которые работают с расистами или же ими манипулируют, и речь о действительно страшных вещах, таких как контроль населения, манипуляция очагами экстремизма с целью получения прибыли и тому подобное. Это может объяснять упоминание о «рынке-призраке» в дневнике отца Брэда и упоминания о прибыли в электронных письмах, которые он тебе зачитал. Как всё это соединяется и что представляет собой трёхмерное изображение, я не знаю. Нам нужно заполнить множество пробелов. Пока у нас лишь несколько разрозненных фрагментов, а не картина.
— Чёртовы монстры.
— Я почти уверена, что на самом деле всё хуже, чем любой из нас может себе представить, и приведёт к худшим последствиям, чем мы можем себе представить. Но пока, чтобы мы знали, с чего начать, я нашла в онлайн-архиве информацию о конференции в Сент-Луисе шестьдесят пятого года и все имена присутствовавших врачей
