Он махнул рукой, обернувшись.
За господином в зеленом сюртуке стояли еще двое.
– Но мне хотелось бы, чтобы вы объяснили вот это! – Он подал руку, и в нее вложили уже знакомый Эве посох из темного дерева. – Что это такое?!
– Посох, – отозвалась Милисента. – Из кости. Думаю, что дракона, хотя не уверена. С драконами вообще нельзя ни в чем быть уверенной. Еще те засранцы. Извините. Я помню, что леди так не говорят, но они засранцы и есть.
Господин несколько покраснел.
Довольно густо.
– Это… это реликвия! – выпалил он и пошевелил бровями – крупными и пышными, с черным пятнышком в левой. – Она принадлежала основателю университета! А вы… Что вы с ней сделали?
– Ничего. Целая же. – Милисента оперлась локтями о стол. – И вообще, я не люблю, когда в меня всякой пакостью тычут. Даже если она реликвия.
– Позвольте узнать, – леди Элизабет поднялась, – в чем конкретно вы нас обвиняете?
И голос ее прозвучал столь холодно, что даже Эва поежилась. И господин с посохом, на вершине которого по-прежнему плясал огненный шарик, отступил.
На шаг.
Потом вспомнил, наверное, что это он тут главный, и живот выпятил.
– Вы применили Силу!
– Я? – Леди Элизабет явно удивилась. – Боюсь, вас ввели в заблуждение. Мой Дар спящий. И применить Силу я не могла при всем желании. Хотя, признаюсь, желание возникло. Вы ведь знаете, что здесь произошло?
– Вы о чем?
– О встрече, которую нам устроили ваши, с позволения сказать, студенты.
– Простите, я… – Глаза господина забегали. И он обернулся. – Мы были заняты.
– Да, я слышала. Комиссия, верно? Которой срочно потребовалось осмотреть горелую землю на полигоне.
Господин покраснел и вновь обернулся.
– Дело не в земле, – пришел на помощь его сопровождающий – высокий, статный и красивый. Пожалуй, настолько красивый, что мог бы стать героем какого-нибудь романа про печального одинокого лорда с глубокой душевной травмой и прекрасную гувернантку, которая взялась эту травму залечить.
Вот же дурь у Эвы в голове.
– А в чем же?
– В выбросе Силы. Он чрезмерен. И нам необходимо понять, что именно произошло.
– Я шарик запустила, – пояснила Милисента Диксон. – Вот такой. Вы только посох покрепче держите, а то уроните, и громыхнет.
Господин в сюртуке побелел и немедля сунул посох в руки сопровождающему. А тот передал второму. Второй вышел за дверь и вернулся уже без посоха.
– То есть вы, леди, не отрицаете, что испортили реликвию?
– Испортила? – Милисента явно возмутилась. – Да я ее вам починила. Разве непонятно?
– Нет. – Избавившись от посоха, господин вытянулся и заложил руки за спину. – Вы внедрили нестандартный конструкт, причем потенциально опасный!
– Чего?
– И тем самым нарушили тонкую внутреннюю структуру древнего артефакта, приведя его в негодность.
– Извините, – подал голос профессор, до того молчавший. – Но этот, с позволения сказать, артефакт и прежде не работал.
– Вас не спрашивают!
– Можно позвать Мака. – Профессор явно не собирался замолкать. – Кажется, именно вы поручили ему возглавить инвентаризационную комиссию в позапрошлом году. Ту, что оценивала работоспособность старых артефактов. И по заключению которой именно этот был признан утратившим функциональность. А после переведен в разряд «предметов исторического значения».
Ого, а господин в сюртуке совсем побагровел.
– Это еще не значит…
– Мне другое интересно, – продолжал профессор, и Эва поежилась, до чего злым стал его голос. – Каким образом данный предмет, чье место определено в музее, а тот, как вы помните, находится на нижнем уровне, оказался в руках студентов. Студентов, чья возмутительная выходка…
– Будет разобрана ученым советом. И мы, безусловно, строго накажем виновных! – быстро пообещал господин в сюртуке. И Эва ему не поверила.
Ни на мгновенье.
– Но…
– Конструкт стабилен, – перебил его профессор, чем заработал злобный взгляд. – В этом вы могли убедиться. Структура его уравновешена и в целом непротиворечива. Связь с посохом крепка. Более того, я согласен с молодой леди. Именно этот элемент и дополняет артефакт, хотя, конечно…
– Ваше поведение тоже будет разобрано ученым советом.
– Не сомневаюсь. К слову, Маккинсон пришел к выводу, что утрата работоспособности связана именно с исчезновением источника Силы, который крепился в навершии. Вам его поставили. И да, ронять все-таки не советую. Леди очень неопытна. Может получиться неудобно.
Все поглядели на Милисенту.
А та пожала плечами.
– Но оружие, – встрепенулся господин в сюртуке. – Она угрожала револьвером?
– Да неужели? Хрупкая дама, оказавшись в окружении хулиганов, схватилась за револьвер? В жизни не поверю! Ведь не пристрелила же никого.
Профессор сделал паузу и весьма выразительно добавил:
– Во всяком случае, пока.
– Вы…
– Передайте, пожалуйста, совету и остальным. У юной леди тонкая душевная организация, слабый контроль за Силой и период активного роста источника. А следовательно, эмоциональные потрясения будут провоцировать выбросы энергии. Неконтролируемые.
Милисента виновато потупилась.
А эти трое отступили. Переглянулись. И…
– В таком случае, – очень сладко произнес господин в сюртуке, – не смею вам мешать. Но после лекции, профессор Шелдон, загляните, пожалуйста, ко мне.
Почему-то в его словах почудилась угроза.
– Может, и его проклясть? – задумчиво произнесла Тори.
– Проклятья – это ненаучно, если речь идет о ведьминских…
– Вот и замечательно. – Тори даже облизнулась. – Если их нет, то и обвинить не в чем. Правда ведь?
И посмотрела так, что Эве стало неуютно.
– Гм… – Профессор тоже смутился. – Думаю, это не относится к теме нашей лекции. Итак, стоит начать с самого начала. И определить в принципе, что такое Дар.
Глава 27О делах очень и очень важныхКлуб.
И запах сигар, что пробивается через дверь курительной комнаты. Она приоткрыта, и слышны голоса. Холл же почти пуст, разве что господин в черном костюме увлечен газетой.
И где Эдвин?
– Чарльз? – Чарли окликнули. – Рад, что вы отыскали возможность прибыть так скоро.
Господин сложил газету вдвое. Затем вчетверо.
– Прошу прощения?
– Мы лично еще не знакомы. – Чарли протянули руку, которую он весьма осторожно пожал.
Белая перчатка.
Белый манжет.
– Но мне весьма настойчиво рекомендовали пообщаться с вами… так сказать, близко.
– И кто?
– Наш общий друг, – не моргнув глазом солгал господин. – Эдвин. Весьма и весьма перспективный молодой человек, но как по мне – излишне суетливый. И опять же, нельзя скидывать со счетов его работу.
– Простите…
– Марк, – представился господин.
Средних лет.
И среднего телосложения. Крепкий. Коренастый. Шея короткая, и складочка кожи нависает над воротничком. Шейный платок завязан двойным узлом, мода на который давно прошла, но господину, кажется, плевать на моду.
Чарльз отметил крупные изумруды в запонках. И темный камень в булавке для галстука.
Сам костюм скроен по фигуре.
– Марк Скирби.
– Простите, но как-то не доводилось встречаться прежде.
И ни о каком Марке Скирби Эдвин не упоминал.
– Может, продолжим беседу в более уединенном месте?
– Несомненно. – Сердце билось ровно.
Если не Эдвин стоит за этим человеком – а Эдвин не настолько глуп, чтобы посылать вместо себя кого-то, – то кто?
Вариантов немного. И не случилось ли то, чего Чарльз ждал?
– Вы бывали внизу?
– Боюсь, что нет. А тут разве есть… Хотя что это я, в этом городе в каждом доме есть подвал, – произнес Чарльз несколько нервозно. – Давеча вот писали, что в одном нашли… хотя вы, наверное, и сами знаете.
– О да. Это происшествие до сих пор мусолят все, кому не лень. Никакого понимания момента. Чернь на это просто-напросто не способна. Слышал, что ваш родич имеет отношение к случившемуся?
