– Поняла?
– Чего ты хочешь? – тихо проговорила Тина. – Денег?
– Догадливая девочка!
– Но у меня ничего нет…
– Ответ неправильный! Этот старый педик не успел переписать на меня квартиру, так что она по наследству наверняка отойдет тебе… если, конечно, у него где-нибудь нет внебрачных детей… – он мерзко захихикал. – Так вот, если ты хочешь уйти отсюда – ты напишешь бумагу, что уступаешь эту квартиру мне! Напишешь прямо сейчас!
Тина вовсе не рассчитывала на дядину квартиру. Она очень хотела, чтобы все кончилась, чтобы этот юный подонок оставил ее в покое… но она не хотела, просто физически не могла подчиниться ему, сделать то, чего он добивается! Против этого восставало все ее существо.
– Иди ты… – прошипела она в его порочное лицо, – знаешь куда? Или тебе записать адрес?
– Вот как? – процедил Иннокентий, с любопытством разглядывая Тину. – Не хочешь по-хорошему?
– Никак ты собираешься меня пытать? – усмехнулась Тина. – Не потянешь! Кишка тонка!
– Пытать? – с сомнением проговорил юнец, словно пробуя это слово на вкус. – Нет, пожалуй, пытать я тебя не буду… это довольно грязная работа, это не для меня… я думаю, ты сама скоро поймешь, что у тебя просто нет другого выхода!
Он грубо схватил ее за плечо, выволок в коридор, втолкнул в кабинет покойного и закрыл за ней дверь.
– Посиди там и подумай! – донеслось из коридора.
Тина перевела дыхание и присела на зеленый кожаный диван.
Из-за двери доносились странные звуки – скрип дверей, хлопанье и стук, звуки падающих предметов…
«Он обыскивает квартиру! – поняла Тина. – Ищет деньги и ценные вещи!»
Она огляделась. На самом виду, на письменном столе, инкрустированном ценными породами дерева, красовался дядин любимый телефон – черного дерева, украшенный бронзовыми накладками.
Она не поверила своим глазам: неужели Иннокентий не заметил этого телефона? Или он перерезал провод? Не может быть! Когда он успел это сделать?
Тина сняла трубку, поднесла к уху… в трубке раздался длинный гудок.
Как это Иннокентий не побоялся оставить ее в комнате с работающим телефоном? Просто по глупости? Или он уверен, что она действительно убила дядю Бо, и не посмеет вызвать полицию, а больше ей и позвонить некому?
А ведь действительно – кому она может позвонить?
Леониду она больше не верит, да тому сейчас не до нее – у него собственные огромные проблемы. А возможно, его уже и вовсе нет в живых.
Дядя Бо, на которого она всю жизнь надеялась, как на Господа Бога, страшно, непоправимо предал ее и погиб…
Позвонить кому-нибудь из знакомых девчонок? Но что они смогут сделать, чем помочь?
И вдруг она вспомнила спокойного, уверенного в себе худощавого человека в безукоризненно отутюженном темном костюме – специалиста по решению вопросов Рубена Романовича. При их последней встрече он сунул ей карточку с номером своего телефона. Но вот значит ли это, что она может обратиться к нему, попав в безвыходную ситуацию? Она – никто, не одна из заправил модельного бизнеса, не звезда, известная всей стране. Она не может оплатить услуги Рубена, а они наверняка стоят дорого. Но ведь он дал ей свой телефон? В конце концов попытка – не пытка, а других вариантов у нее все равно не было.
Тина нашла в кармане карточку Рубена и набрала его номер.
– Это Тина Муромцева, – начала она взволнованным голосом, – мы с вами встречались, когда…
– Я прекрасно помню вас, Тина, – перебил ее Рубен Романович. – У меня с памятью все в порядке. Раз вы мне звоните – у вас какие-то проблемы?
– Да… я нахожусь… – она сообщила ему адрес дяди Бо.
– Вот как? – Голос Рубена посерьезнел. – Вы продержитесь десять минут? Я выезжаю…
Тина повесила трубку.
Она не очень поверила, что Рубен Романович примчится к ней на помощь: кто она ему? Нет, лучше рассчитывать на свои собственные силы…
Из-за двери по-прежнему доносились звуки поспешного обыска. Вдруг они затихли, дверь кабинета со скрипом распахнулась, и на пороге появился Иннокентий. Лицо его было красным и злым: видимо, он не нашел в квартире старика ничего достаточно ценного. Тем не менее что-то он набрал – за его спиной в коридоре виднелась битком набитая кожаная дорожная сумка. Правую руку Иннокентий держал за спиной, и это почему-то беспокоило Тину.
– Ну что? – прошипел он, в упор разглядывая Тину. – Ты подумала? Подпишешь бумагу?
– И не подумаю! – фыркнула Тина презрительно.
– Вот как? – Юнец выбросил вперед правую руку, в которой оказался дядин позолоченный нож для разрезания бумаги.
– Если не подпишешь, сучка, я тебе изрежу всю морду! Тогда на твоей карьере можно будет поставить крест…
– Эй-эй! Не горячись! – Тина отступила, чтобы между ними оказался стол. – У меня есть интересное предложение!
– Какое еще предложение? Подписывай бумагу, и все!
– Я знаю, где у него сейф! И как он открывается, тоже знаю…
– Врешь ты все! – процедил Иннокентий, но глаза его заинтересованно блеснули.
– Не веришь – посмотри! Сними вон ту картину… – она показала на немецкий натюрморт в позолоченной раме.
– Ну, смотри, если врешь! – Иннокентий опасливо покосился на нее, но жадность пересилила осторожность, и он, повернувшись к Тине спиной, снял со стены картину.
Воспользовавшись тем, что его руки были заняты, Тина схватила первый тяжелый предмет, который подвернулся ей под руку, и с размаху опустила его на голову Иннокентия.
Этим тяжелым предметом оказался здоровенный том в кожаном переплете – достопримечательности Флоренции, девятисотого года издания.
Видимо, такого количества искусства глупая голова Иннокентия не выдержала, и он грохнулся на пол.
Тина была все еще слаба.
Поднять тяжелую книгу она смогла в состоянии аффекта, но теперь голова у нее закружилась, и прежде чем броситься прочь из квартиры, ей пришлось схватиться за стол и переждать головокружение. Справившись со своей слабостью, она выбежала из кабинета, пересекла коридор, почти добралась до входной двери… но тут в ее плечо вцепилась холодная рука Иннокентия.
– Ах ты сучка! – прошипел он с ненавистью. – Ну, ты мне за все ответишь!
Тина повернулась к нему лицом, смерила подонка презрительным взглядом – это все, что ей оставалось. На Иннокентия ее взгляд не подействовал. Он поднял руку с ножом, занес ее для удара…
Вдруг на его красном, раздраженном лице появилось выражение удивления.
В следующую секунду Тина поняла причину этого удивления: за ее спиной с негромким скрипом открылась входная дверь.
– Картина называется «Не ждали!» – прозвучал спокойный голос Рубена Романовича.
– Вы как… вы зачем… вы кто… – забормотал Иннокентий, выронив нож и пятясь. – Это вот она убила Бориса Андреевича… я свидетель…
– А ну, пошел вон, свидетель! – Рубен Романович, осторожно обойдя Тину, двинулся на побледневшего юнца.
– Сейчас… я ухожу… – залепетал тот и схватил кожаную сумку.
– А это что тут у тебя? – Рубен бросил взгляд на содержимое сумки. – Чего ты тут натырил? А, ложки серебряные, табакерки, статуэтки… по мелочи прибарахлился, ничем не гнушаешься! А ну, пошел вон!
Он грозно двинул бровями – и Иннокентия как ветром сдуло. Как будто его появление только померещилось Тине.
– Что, правда Борис Андреевич умер? – повернулся Рубен к Тине.
– Он там… – показала Тина комнату, в которой едва не закончилась ее жизнь. – Это произошло случайно… он хотел убить меня, но поскользнулся…
– Я опоздал, – огорченно проговорил Рубен Романович, остановившись над телом старика. – Я его уже вычислил, но опоздал на какой-то час… ну что ж, хорошо, что вы не пострадали… то есть почти не пострадали. – Он с сочувствием взглянул на Тину. – Кстати, если вам понадобится помощь при оформлении наследства – обращайтесь ко мне!
– Вы и это знаете? – удивилась Тина. – Да не нужно мне это наследство!
– Да не нужно мне это наследство! – Тина пригубила вино, поставила бокал на столик. – С ним связано слишком много неприятных воспоминаний!
Они сидели в мастерской у Лины – Тина, сама хозяйка мастерской и Серж. На столике перед ними стояла бутылка белого бордо и тарелка с французским сыром – хорошо выдержанный «Сент-Агюр». Стрекота машинки не было слышно, потому что Тамара ушла в магазин, а на ее кровати с шишечками разлегся кот Ришелье. Тина принесла его в мастерскую, потому что там всегда кто-то был, а в ее квартире кот зачахнет от тоски и одиночества. Кот полностью освоился в мастерской и чувствовал себя там полным хозяином.
– Кто это в наше время отказывается от денег, да еще от таких больших? – проговорил Серж, улыбаясь. – Не торопись принимать решение, сейчас ты еще не пришла в себя.
– Да уж, ты подумай! – воскликнула Лина. – Если бы мне кто-то оставил такие деньги – как бы я раскрутилась! Создала бы такой бренд!
– Кстати, девочки, – продолжил Серж, подливая Тине вино. – Я тут прикинул свои финансовые возможности и решил выкупить агентство. Не пропадать же добру! Покойная Эльза Михайловна при всех своих недостатках была замечательным организатором. Если хочешь, Тинка, можешь войти в долю – мы с тобой отлично сработаемся!
