— Вроде нет, — отвечает он, улыбаясь.
В последнее время, что бы я не сказала, вызывает у него улыбку. Может быть, у меня красный нос и желтые рейтузы? В чем прикол?
— Я сказала что-то смешное?
— Ева, не заводись, — усмехается Максим и меня бомбит все больше.
— Может, ты хотя бы скажешь, куда мы едем?
— Это сюрприз.
— Я не хочу сюрприз! Я хочу…
— Боже, дай мне сил пережить эти восемь месяцев, — тяжело вздыхает Максим.
Затихаю, обижаясь больше на себя, чем на него. Сама вижу, что беременность меня совсем не украшает, скорее, превращает в истеричную стерву, которой вечно все не так. Черт! Сама себе противна.
— Ева, — ласково произносит Максим, опуская ладонь мне на колено. — Расслабься, ведьмочка. Хорошо? Думаю, морской воздух пойдет и тебе и малышу на пользу.
Через несколько часов мы с Максимом подъезжаем к гостиничному комплексу, который, собственно, и столкнул нас. Я еще не была здесь, после возвращения в страну. С Мироном виделась в городе, а сюда как-то побоялась ехать.
Машину без проблем пропускают на территорию. Похоже, нас ждут. Максим глушит мотор и поворачивается ко мне. Серьезность его взгляда меня немного пугает.
— Если захочешь уехать, только скажи.
Здесь много чего произошло. И плохого, и хорошего. И только мне решать, что из этого я буду просто помнить, а чем по-настоящему дорожить.
— Хорошо, — киваю я и выбираюсь из автомобиля.
Ранняя осень обнимает приятным ветром. Морской воздух щекочет нос, заставляя дышать глубже. Мне этого не хватало. Максим берет меня за руку и ведет к пляжу.
— Я думала, мы зайдем к Мирону.
— Чуть позже. Сначала поздороваемся с другим другом.
— С каким?
— Море скучало по своей русалочке.
Смотрю на синюю спокойную стихию, которая приветливо плещет волнами, и умиротворенно улыбаюсь. Я тоже скучала по нему. Шагаю вперед по едва теплому песку, который запрыгивает в сандалии. Ветер забирает все напряжение, оставляя лишь легкость.
Я рада вернуться сюда.
Правда, рада.
Чувствую родство с этим местом и душевный покой. Ничего меня не тревожит. Даже короткая вспышка воспоминаний о Демьяне вызывает всего лишь невесомую печаль, но и она улетает следом за мелкими песчинками и утопает в глубине вечности.
Останавливаемся с Максимом на берегу, позволяя прохладной воде омыть ступни. Он обнимает меня со спины, складывая руки на животе, и я накрываю их своими.
— Спасибо, — произношу я, глядя вдаль и не веря, что все так.
Что это моя жизнь. Что я счастлива. Что любима.
— Пожалуйста, — нежно отвечает Максим.
Замечаю, что на волнах что-то качается. Похоже на какую-то веревку. Она тянется к берегу и привязана к валуну, размером с три моих кулака.
— Что это? — спрашиваю, наклоняясь.
— Не знаю… Может, кто-то охлаждает арбуз?
Любопытство все-таки берет верх и я хватаюсь за веревку, желая узнать, что у нее на другом конце.
— Ева, не надо…
— Почему? — продолжаю делать то, что хочется.
Наконец показывается цель. Бутылка, заполненная цветными камешками. К стеклу с внутренней стороны прижат листок. Разворачиваю диковинный предмет и читаю надпись.
«Выходи за меня»
— Кажется, здесь собираются делать предложение, — удивляюсь я. — И придумал же кто-то… — поворачиваюсь к Максиму и роняю бутылку, больше не чувствуя пальцев.
Он стоит на одном колене с колечком в руке. Тонкий золотой ободок с белым камешком. Сияющие зеленые глаза, полные любви. Губы непроизвольно превращаются в букву «о».
— Я потом куплю тебе другое, если не нравится это, — говорит Максим, а я все еще изображаю рыбу на берегу. — Ева, я жду твой ответ. Любой…
Слов нет, одни эмоции. Бросаюсь ему на шею, заваливая на песок. Меня колотит, сердце врубает тяжелый рок, но я слышу в голове райское пение и скрипку. Это вообще возможно?
— Осторожно, ебанашка, — смеется Максим. — Ты решила придушить меня, чтобы не выходить замуж?
Поднимаюсь на локтях, чтобы видеть его лицо.
— Ты это серьезно? — все еще в психо-трансе спрашиваю я.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Абсолютно. И я хочу узнать…
— Да, — касаюсь его губ. — Да...
— Ты наденешь кольцо?
— Что за тупые вопросы?
Усаживаемся на песке напротив друг друга. Протягиваю руку и чувствую, как прохладный металл обнимает безымянный палец.
— Я не знаю, что сказать, — качаю головой, глядя на кольцо.
— Например, что ты любишь меня.
Внимательный и серьезный взгляд обезоруживает меня. Не могу вспомнить произносила ли я это вслух. Осознала, приняла, но говорила ли? Сердечный ритм замедляется… Мужчина передо мной становится центром моей вселенной. Он моя гравитация и мое притяжение, мой якорь и мои цепи. Он знает, что сказать мне, когда промолчать, а когда накричать. Он мой пример и моя поддержка.
— Я люблю тебя, сладкий вредный бармен…
— А я тебя, магическая ебанашка, — усмехается Макс и тянется с поцелуем. — Это, кстати, был не весь сюрприз…
— Как это?
— Всего лишь вступление, — самодовольно улыбается Максим.
Он помогает мне подняться и отряхнуться от песка, а после ведет к бару.
— Нам бы все равно пришлось это сделать, так лучше один раз, а не десять. Придумаем сигнал бедствия?
— О чем ты говоришь?
— Если захочешь уйти просто…
Входим в бар, и я уже хочу уйти. Бежать. Улететь на луну!
— Я откушу тебе голову, — произношу шепотом, замирая на месте.
Максим обнимает меня одной рукой, прижимая к себе. Здесь все… И это не «USB». Отец с мачехой, мама со своим мужем. Мирон, Колясик, Тося, Настя и Капитошка. Клим, Аня и Вася. И еще одна взрослая пара с молодым мужчиной. Родители Максима и его брат?
Вот же черт!
— Это подстава, — шиплю я.
— Это наша семья и друзья, — парирует Максим.
— Поздравляем! — хором произносит народ, поднимая бокалы и меня пронзает острой стрелой, которая не убивает, а наоборот исцеляет.
Их взгляды полны радости, благословения и доброты.
Они счастливы? За нас? За меня тоже?
Матери вытирают слезы. Девчонки визжат, и Вася громче всех. Мирон улыбается мне и кивает Максиму. Отец сохраняет суровость взгляда, но мне виден блеск в его глазах.
Моя чувствительность в последнее время барахлит, поэтому сама начинаю ныть, но это даже приятно, до щемящей нежности в груди.
Прячу лицо у Макса на плече и чувствую успокаивающие касания его ладоней.
— Все? Бежим? — тихо спрашивает он.
— Нет. Мне просто нужна минутка. Я не думала, что…
— Что?
— Что они будут рады за тебя…
— За нас. Они рады за нас обоих. Ева, прекрати думать, что ты не достойна любви. Это не так.
— Я думаю, что недостойна твоей…
— Мы сейчас вернемся, — громко произносит Максим, и мы выходим из-под навеса. — Но я люблю, Ева. Только тебя… Любую. Грустную, психованную, стервозную, милую, нежную, сексуальную. Ты моя. Не знаю, какой магией ты обладаешь, но я в первую же секунду был околдован.
— Ты меня ненавидел.
— Я не мог понять тебя. Ты играла со мной, и это бесило.
— Просто меня тянуло к тебе, и я не знала, как еще привлечь внимание. Я ведь знаю, на что смотрят мужики. Только с тобой это не сработало, ты всегда видел куда больше. И мне все еще стыдно...
— Прекрати! Я нашел тебя настоящую, мне этого достаточно.
— И я благодарна, но…
— Никаких «но». Ты моя невеста. Здесь наши родные, которые счастливы за нас. Что еще нужно?
— Ничего… Это больше, чем я могла бы желать.
— Тогда пошли?
Киваю, и Максим берет меня за руку, чтобы повторить заход. Я улыбаюсь уже уверенней, чувствуя, что мне по-настоящему рады.
— Я хочу быть дружком или крестным! — орет Вася, подпрыгивая на месте.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Встань в очередь! — кричит Коля.
Клим затыкает их одним взглядом. Причем не понятно. Он хочет, чтобы они просто замолчали или тоже претендует на эти роли? Девочки обнимают меня всей толпой, а потом приходит очередь родителей. Это неописуемо. Похоже на сон или мечту.
