медных шапках, с круглыми щитами и длинными тяжелыми копьями. В центре порядка разместилась краса и гордость ассирийской армии – боевые колесницы. Каждая запряжена четверкой коней, на легкой платформе – лучник и копьеносец, оси колесниц окованы железом и оснащены страшными кривыми лезвиями, подрезающими ноги вражеских коней.
Ашурбанипал поднялся на самую большую колесницу, запряженную двойной квадригой и восемью могучими конями в позолоченных доспехах. Сам царь был одет в сверкающий позолотой шлем и финикийский панцирь, рядом с ним стояли четыре богатыря, четыре верных телохранителя.
Царь оглядел свою армию, махнул рукой – и тотчас вся эта масса людей, коней и колесниц в едином порыве бросилась вперед.
Ашурбанипал прекрасно понимал, что не сможет взять Вавилон с ходу, что ему предстоят долгие часы и дни осадных работ, изнурительные приступы под беспощадным солнцем, но он должен был показать этим бунтовщикам свою мощь, должен был продемонстрировать им непобедимую ассирийскую армию.
Войско стремительно приближалось к городским стенам. Царь уже отчетливо видел ворота, к которым неслась его колесница. Это были главные ворота Вавилона, ворота воительницы Иштар. Квадратные башни ворот облицованы красным и голубым глазурованным кирпичом, на левой башне изображен лев, на правой – вавилонский дракон. Ашурбанипал знал, что от этих ворот прямая, как стрела, дорога ведет прямиком к Эсагиле, главному вавилонскому святилищу, храму Бэла-Мардука.
Царь подумал, как было бы прекрасно, если бы эти ворота сейчас распахнулись и он, не оставляя своей колесницы, промчался бы по улицам потрясенного Вавилона к ступеням храма…
И тут, словно боги услышали его, створки ворот медленно разошлись, а затем и распахнулись, гостеприимно приглашая ассирийскую армию.
– Это ловушка! – выкрикнул возница, правивший царской колесницей, и натянул вожжи.
Царь и сам понял, что не к добру открываются ворота, но в запале скачки крикнул вознице, чтобы тот не останавливался, однако царскую колесницу уже обогнули со всех сторон, оттеснили назад. Другие колесницы одна за другой ворвались в ворота, едва не налетая друг на друга, – и когда Ашурбанипалу оставалось до ворот не больше ста локтей, тяжелые, окованные медью створки снова закрылись, отсекая большую часть колесниц от остальной армии.
Левое и правое крылья ассирийцев, как и было оговорено заранее, разошлись в стороны, охватывая город смертоносным кольцом, и только центральный отряд – точнее, то, что от него осталось, – остановился перед воротами Иштар.
Оттуда, из-за ворот, доносились звуки боя, крики раненых и умирающих.
Ашурбанипал представил, что там сейчас происходит.
Боевые колесницы, смертоносные и грозные на равнине, оказались стиснуты между двумя рядами городских стен, и теперь ассирийских воинов, как куропаток, расстреливали со стен лучники. Наверняка даже женщины Вавилона принимали участие в расправе, поливая воинов кипящей смолой и сбрасывая на них камни.
– Разбить ворота! – крикнул царь.
Его приказ передали по цепочке, и из-за рядов воинов выбежали сильные нумидийские рабы, катившие передвижной таран. Окованное медью бревно раскачали и ударили им в створки. Мощные ворота даже не шелохнулись. Надсмотрщик выкрикивал команды, щелкая бичом, и чернокожие рабы раз за разом били в ворота тараном, пот и кровь стекали по лоснящимся черным спинам – но ворота не поддавались. Наконец шум боя за стенами затих, должно быть, все ассирийцы погибли.
И почти сразу из-за ворот донесся другой звук – грозный, нарастающий гул.
– Господин, надо отходить! – выкрикнул возница и, не дожидаясь приказа, погнал царскую колесницу прочь от ворот, к холму, на котором стоял резервный полк.
Едва колесница удалилась на полет стрелы, ворота Иштар распахнулись. Огромная платформа с тараном повалилась на бок, чернокожие рабы бросились врассыпную, не обращая внимания на бич надсмотрщика, а из ворот вылилась сверкающая латами масса тяжеловооруженной вавилонской конницы.
Всадники неслись вперед, сметая все на своем пути, копыта огромных коней выбивали барабанную дробь по растрескавшейся от жара глинистой почве.
Ашурбанипал взял себя в руки, поднялся во весь рост и выкрикнул приказы, которые тут же по живой цепочке понеслись к командирам частей.
Вавилонская конница неслась вперед, а навстречу ей с холма быстрым шагом спускался запасной полк, закаленные в боях ветераны в сверкающих медных колпаках, в тяжелых панцирях. В то же время вырвавшиеся вперед войска левого и правого флангов разворачивались и, словно клешни скорпиона, подтягивались к главным городским воротам, чтобы отсечь от них вавилонян.
Царь видел, как быстро и слаженно выполняются его приказы, и понимал, что ход битвы поменяется в ближайшие минуты. Войско мятежного Вавилона невелико, его собственная армия вдвое, а то и втрое многочисленнее. Правда, большая часть боевых колесниц погибла, попав в ловушку, но теперь в ловушке оказались сами вавилоняне – вырвавшаяся из ворот конница скоро будет окружена и уничтожена ассирийскими войсками, а после этого мятежный город продержится недолго.
Тяжелая конница вавилонян налетела на ветеранов запасного полка, как смерч. Копья столкнулись с круглыми медными щитами, зазвенели мечи, ржание коней смешивалось с криками раненых.
Ветераны выдержали удар, почти не отступив, но потеряли не меньше четверти солдат. Командир конницы привстал в стременах, выкрикнул отрывистый приказ – и всадники дружно развернулись, помчались назад, прикрыв спины щитами от стрел, которыми осыпали их ассирийские лучники.
Конница мчалась к воротам – и туда же быстрым маршем подходили с двух сторон ассирийские войска. Еще немного – и два фланга сомкнутся, отрезав конницу от ворот…
Но в это время ворота снова распахнулись, и из них ровными рядами вышли пехотинцы. Вавилонские военачальники, наблюдавшие за битвой со стен, бросили этот отряд вперед, чтобы помешать ассирийцам окружить конницу. Отряд был невелик и мог только на какое-то время задержать ассирийцев, чтобы конница успела вернуться за городские стены.
Передние ряды ассирийских войск подходили все ближе и ближе, еще несколько минут – и они столкнутся с вавилонскими пехотинцами. Ассирийцы начали перестраиваться в боевой порядок, их строй ощетинился лесом копий.
И в это время на краю равнины появилось огромное пыльное облако, и одновременно с той же стороны донесся жуткий, леденящий душу вой, как будто тысячи демонов вырвались из ада и несутся теперь по выжженной солнцем равнине.
– Скифы, – проговорил командир запасного полка, старый военачальник, служивший еще деду царя, – их помощь не будет лишней. Теперь мы сокрушим надменный Вавилон!
– Мы сокрушили бы его и без помощи скифов, – возразил Ашурбанипал, недовольно нахмурившись. – Эти хитрые варвары всегда являются под конец – чтобы не участвовать в самых опасных схватках, но получить свою долю
