«Слушай, ну когда ты уже избавишься от этой дурацкой неуверенности? Не сомневайся в себе. Ты молодец, всё определила правильно. Ну разве что не до конца. Парень действительно не сказал ни слова лжи, но при этом опустил что-то важное. И он действительно не доверяет своим спасителям, но не боится. Что ещё?»
Некоторая нервозность – видимо, отходняк после бегства. Любопытство. Азарт. И… ой. Он явно под большим впечатлением от Женьки.
«Может, у него тоже комплекс насчёт старших братьев – родные, похоже, не самые удачные экземпляры. Или разглядел, что твой приятель похож на ходячий арсенал колюще-режущего оружия, и вознамерился брать уроки теперь уже у него. А чего это ты так занервничала? Боишься конкуренции со стороны щуплого мальчишки?»
«Помолчи, умник!»
Я вернулась в реальность и с сожалением обнаружила, что пропустила кусок разговора.
– Если вы действительно простые путешественники, как утверждаете, то зачем полезли в подвал? – тоном прокурора вопрошал Ник. – Это, между прочим, частная собственность.
– Между прочим, если бы мы не полезли в этот подвал, то очень скоро кое-кто тоже стал бы частной собственностью, – поддел его Женя. – Я уже объяснял – нами двигало чистое любопытство. Очаровательная дочка хозяина очень явственно смутилась, когда речь зашла о закрытой гостевой комнате. Вполне естественно, что у нас возникло желание посмотреть, что же такое там прячут.
– Говори за себя, пожалуйста, – мрачно вставил Вереск. – У меня такого желания не возникло. И я до сих пор считаю, что это была глупость.
Женя безмятежно пожал плечами:
– Ну, значит, это была удачная глупость.
– А как вас занесло в такую дыру? Тоже из любопытства? Насколько я понимаю, это не самый короткий, не самый приятный и не самый безопасный путь в Диг-а-Нарр.
– А не слишком ли много вопросов, дорогой друг?
– Но так не честно! Я же вам всё рассказал.
– Видишь ли, здесь командую я, и только я определяю, что честно, а что – нет. Если тебя не устраивает моя политика, можешь вернуться к милейшему господину Ринальдо и его помощникам. Думаю, если ты подобающим образом извинишься, тебя, так уж и быть, пустят обратно.
Мальчик насуплено уставился в огонь.
– Не обижайся, Ник, – уже мягче добавил Женя. – У нас ещё будет время обсудить цели нашего путешествия. В ближайшие пару-тройку дней тебе придётся составить нам компанию, я же не могу отправить тебя в Вельмар прямо сейчас.
Женя принялся деловито копаться в сумках, извлекая то, что может пригодиться для ночёвки.
– Завтра нам предстоит отнюдь не прогулочный маршрут, поэтому всем нужно хорошо выспаться. Я дежурю первым, перед рассветом разбужу Вереска.
Осознав, что немедленная эвакуация ему не грозит, Ник заметно повеселел и уставился на Женю с нескрываемым любопытством.
– А правду говорят, что вы – ну, кхаш-ти, я имею в виду – никогда не спите?
– Кто это такую чушь говорит? Спим, едим, в туалет ходим. Как все нормальные люди. Просто мы обязательно должны возвращаться спать к себе. Таковы правила.
– А почему таковы правила? Вы все поголовно боитесь, что вас тут убьют во сне? Или у вас сон обставляется какими-нибудь жуткими ритуалами? Или считается чем-то неприличным, что нужно обязательно делать в одиночестве?
Женя расхохотался.
– Ну и фантазия у вас, юноша! Как раз неприличным считается, то, что делают не в одиночестве. Но ко сну это имеет весьма косвенное отношение.
Даже сквозь багровые отсветы костра было видно, как мальчишка густо покраснел и покосился почему-то в мою сторону. Женя усмехнулся:
– Лови одеяло, фантазёр. Всё гораздо прозаичнее, чем тебе представляется. Ты, наверное, знаешь, что наша страна отделена от остального мира магической стеной, через которую невозможно ни пройти, ни проехать, ни проникнуть телепортом. Наши учёные нашли способ перемещения от нас к вам, но он очень энергоёмкий и, в отличие от обычного магического телепорта, требует поддержки в течение всего времени, пока объект находится в точке назначения. Ну, а чтобы не тратить драгоценную энергию на бездействие объекта, Корпорация установила правило: для сна всегда возвращаться домой.
Ник выглядел обескураженным:
– А я думал, что это ваша страна так называется – «Корпорация».
– Нет, Корпорация – это организация, которая устраивает перемещение сюда и заодно представляет интересы нашего государства в Союзных Королевствах. А страна называется Реал. Юлька, прекрати ржать, ничего смешного тут нет. Между прочим, это всем известно. Ну, по крайней мере, тем, кто слушает наставника, а не читает из-под парты беллетристику о романтиках с большой дороги.
– Я не читал во время занятий! – возмутился мальчишка. – Просто не думал, что информация о кхаш-ти может мне пригодиться. Я же не наследую… официальные обязанности. А почему…
– Потому что кое-кто задаёт слишком много вопросов. Всё, отбой.
– Я только…
– Так, я не понял. Это что, мятеж в регулярной армии? Так я его подавлю в зародыше вон той хворостиной.
Ник снова надулся и принялся расстилать скатанное одеяло. Я тоже занялась обустройством спального места и между делом поинтересовалась:
– Слушай, Жень, а ты там, в своём… гм… Реале, случайно не проходил практику в детском саду?
– Какой там детский сад, – Женя устало махнул рукой. – У меня дома круглосуточный филиал школы для трудновоспитуемых подростков.
А ведь я совсем его не знаю, внезапно сообразила я. Может, он женат. И у него пяток маленьких очаровательных младенцев. От разных матерей. Или он государственный преступник и работает в виртуальности, потому что боится засветиться в реале. Или… или… мысли бестолково разбредались в разные стороны. Я подумаю об этом завтра, решила я, проваливаясь в сон.
* * *
Лес был диким, сумрачным и холодным. Солнечные лучи с трудом пробивались через кроны разлапистых елей и сосен, хотя там, наверху, судя по всему, был яркий и знойный полдень.
Полуэльф лежал на траве. Волосы разметались вокруг головы чёрным сиянием, несколько спутанных, влажных от пота прядей прилипло вискам. На алебастрово-белом лице застыла маска страдания.
Я вдруг испытала острое желание прикоснуться к бескровным губам, пропустить между пальцами чёрный шёлк волос, дотронуться до прохладной мраморной кожи… Что за дикие шутки? Это же Вереск. Противный, заносчивый, высокомерный сноб, которого я терпеть не могу… Ну ладно, согласна, в последнее время он меня раздражает несколько меньше. Но он всё ещё опасен. И, если уж на то пошло, по-прежнему не в моём вкусе. «Тебе это снится. Это не твои чувства», – пояснил внутренний голос. Да уж, отличный сон. Доктор Фрейд аплодирует стоя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
