– Ты все равно купил его, – упрямо настаивал набоб.
– Мне нужен пистолет, а у меня нет никакого желания бродить в окрестностях Медины в поисках оружия. Вы зря считаете, что я тут же выброшу его подальше. Это всего-навсего обычный пистолет и больше ничего.
Миклос вряд ли побеспокоился, чтобы его "Беретта" могла навести на след его убийцы. Он не был настолько сообразительным и не настолько профессионально относился к оружию, чтобы зарегистрировать его на свое имя.
– У вас, парни, есть только одно преимущество. Несмотря на то, что у вас нет опыта, связей и даже знания закона, но у вас есть деньги. Так что, если кто-нибудь предложит продать вам остальную часть драгоценностей, просто купите их. Не стоит спорить или пытаться кого-нибудь перехитрить и хвататься за пистолет. Просто купите и все. Вы можете себе это позволить. Хотя трудно сказать, что это вам даст. Если уж вы были столь беспечны, что доверили их первому встречному, значит это только небольшая часть вашего состояния. Так стоит ли рисковать жизнью в этой охоте? Набоб неожиданно улыбнулся и снова в его лице была сама любезность.
– Просто мне хочется вернуть назад мою собственность, капитан. К тому же это... несколько оживляет рутину моего существования.
– Ну, уж это ваше личное дело. Для этого можно найти другой способ.
– А всего неделю назад ты просто был пилотом грузового самолета, – мягко заметил Его Превосходительство.
Я просто кивнул и направился к выходу, оставив Хертера наедине с его кровожадными мыслями.
23
В половине четвертого я уже вернулся к себе в отель. Ничего интересного пока не ожидалось, я перебрал свою "Беретту", пересчитал деньги и потом занялся брюками от моего летного костюма. После того как мне удалось установить, что ткань в районе коленок, на которых я ползал, уворачиваясь от выстрелов Юсуфа, осталось цела и только сильно запачкались, я аккуратно ее почистил, а потом разложил на подоконнике для просушки.
Мне осталось только решить, что делать с деньгами и оружием. Вряд ли их можно было спрятать в топливном баке: тогда от них было бы мало прока. Так и не найдя оптимального решения этой задачи, я распихал все это добро по карманам и спустился в бар.
Роджерс уже давно коротал там свое время, стараясь предугадать свое будущее в бокале пива, но ему явно не нравилась его перспективы. Я взял себе пива и присел за его столик. Он воспринял мое появление без энтузиазма.
– Мне приходится носится по делам фирмы как сумасшедшему, – возмутился я, – а ты смотришь на меня, словно я заложил пропеллеры от своего самолета.
– А разве не так? – кисло поинтересовался мой напарник. – Такой молодой, а столько желчи! Но ничего страшного, когда-нибудь ты одолеешь эту науку. Коммерческие полеты это не просто мотание из конца в конец по воздуху; это еще и переговоры, сделки, предварительные условия – одним словом бизнес. Тебе не о чем беспокоиться, у Джека Клея все под контролем.
– Нас скоро уволят.
– Чепуха, нас ждет повышение в звании. Хаузер купит нам новый галун на фуражки.
– Он только еще сильнее сгорбился над своим бокалом.
– Как там наша "Дакота"?
– Лучше и быть не может. Сделал ей сегодня детальный осмотр. Допей свое пиво и закажи еще.
– Ты уже истратил те деньги, что мы получили от набоба за полет на Саксос?
– Если бы мне и пришлось это сделать, то я вернул их в десятикратном размере, – тут у меня руки зачесались от желания бросить перед ним мои последние приобретения, но потом решил, что бар для этого не самое подходящее место.
Второй пилот наградил меня долгим, печальным взглядом, отбросил назад свой стул и заковылял к выходу. За последние несколько дней моя репутация в его глазах упала до нулевой отметки и продолжала катиться вниз.
Я бы с удовольствием объяснил ему причину своего поведения, но это вряд ли улучшало его мнения обо мне по сравнению с существующим положением.
Я сидел, потягивая из бокала пиво, и постарался представить, чем сейчас занят набоб. Уж он-то со своим секретарем определенно что-нибудь против меня замышляют: ведь, по их мнению, я обманным путем заставил эту парочку сдержать свое слово. Такое вероломство взывало к мщению.
Они могут натравить на меня Юсуфа, если только Хертер не возьмется за это дело лично. Вряд ли у них появится желание отправиться с моей добычей в полицию и пожаловаться на то, что я скрываю от них остальную часть их собственности. Такие действия могут наделать много шума, и тогда хозяин оставшейся части драгоценностей запрячет их подальше еще лет на десять.
Если бы мне пришлось иметь дело с обычными проходимцами, то я себя чувствовал гораздо спокойнее. Удачливый обманщик это прежде всего бизнесмен. Он может выбить из тебя дух, но только в том случае, если это пойдет на пользу его делу. Его действия всегда хорошо мотивированы, а это всегда может помочь не давать ему повода свернуть тебе шею. С любителями эта проблема значительно усложняется.
Я допил пиво, нашел такси и отправился в аэропорт.
Незадолго до пяти мне удалось поменять часть своих долларов и оформить дозаправку моей "Дакоты". Потом я пошатался у ангаров и прикупил кое-что из инструментов, пропавших у меня в Мегари, проверил как заправили мою старушку, а потом провел пробный запуск двигателей. Тут в поле моего зрения появился "Пьяджио".
Он снижался к земле словно белая чайка, плавно коснулся колесами взлетной полосы и скрылся за ангарами. Я заглушил двигатели и отправился через все поле.
Когда мне удалось до него добраться, Китсон уже договаривался с работником аэродрома о заправке своей серебристой птицы. Мы кивнули друг другу, но я не стал вмешиваться в его переговоры и отправился осмотреть его машину.
Этот самолет был немного меньше "Дакоты", а высокое расположение крыльев и шасси под брюхом создавали впечатление, что он еще меньше, чем на самом деле. Вот только фюзеляж своими очертаниями больше походил на хорошо упитанного кота.
У него были толкающие винты, поэтому они находились позади крыльев, и не дай бог позабыть об этой особенности этой машины в темноте, когда она выруливает на старт. Я обошел самолет слева и открыл дверцу, находившуюся прямо перед крылом.
Мои мысли по поводу размеров состояния набоба получили свое подтверждение. В этом салоне легко могло разместиться человек восемь, но он был оборудован только на четверых. Об этом говорили две пары больших, удобных кресел, расположенных навстречу друг другу. Они были обтянуты кожей кремового цвета, а к подлокотникам были прилажены небольшие серебряные пепельницы и держатели для бокалов. Потолок, стены до самых окон были затянуты вышитой шелковой тканью светлых тонов. Остальная часть салона была обшита полированными, деревянными панелями. Сами окна были занавешены небольшими бархатными шторками зеленого цвета с золотистыми шнурами.
