– Перекрыть все выходы! Не выпускать! – заревел Золотой Лис.
Но обезьян уже махнул посохом и осколки рамы вместе с битым стеклом полетели наружу. А вслед за ними «рыбкой» прыгнул и сам Псих.
Мунгэн Унэгэн подбежал к разбитому окну, дернулся было азартно, но почти сразу же махнул рукой:
– Не… Уйдет. Уже практически ушел.
И не ошибся.
– Ушел, сволочь! – через несколько звучно выругался младший. – Через забор перепрыгнул – ну чисто обезьяна!
Старший брат поинтересовался.
– Брат, что с этим обезьяном делать будем? Он, похоже, действительно маму убил!
– И что? – взвился младший. – Ну давай теперь за это его в попу поцелуем, и корешей его всех отпустим, которых я поймал. Нет, я не спорю, что это радость великая и дело он сделал благое, но он же не только маму убил!
На этих словах старший счастливо улыбнулся:
– Слушал бы и слушал….
– Он же еще и артефакт у нас спер! – продолжил младший. – Уже третий, между прочим. Теперь остались только те два, что у меня.
– Ну и что ты предлагаешь? – поинтересовался старший.
– Ну что я могу предложить? – пожал широкими плечами Мунгэн Унэгэн. – Он единственный из этой компании, с кем я еще ни разу не дрался. Решим дело в честной схватке.
– Ты свой главный козырь уже разменял, помнишь? – на всякий случай предупредил лучшего бойца клана старший брат.
Но Серебряный лис вновь пожал плечами:
– Если я ничего не стою без великанства и не смогу противостоять Психу в своем реальном обличии – тогда Штанского монаха действительно лучше отпустить. Но мне кажется, что попытаться его завалить как минимум стоит попробовать. Я пойду оденусь к бою.
Когда Мунгэн Унэгэн вышел из дворца в полном боевом облачении, он был настолько красив и естественен, что никто не посмел бы отрицать, что Серебряный лис – прирожденный воин. Видом – воин, мыслями – воин, характером – воин.
– Псих! – зычно крикнул он, выйдя на окраину поселка. – Псих, я знаю, ты где-то здесь. Давай решим наши проблемы в честном бою, один на один, сталь на сталь! Псих! Ты где? Не заставляй меня подозревать тебя в трусости!
В это время метрах в десяти открылось зеркало портала, из которого легко спрыгнул Псих – совсем не страшный и не боевой с виду. Не сверкающий блеском лат, а одетый в свой любимый костюмчик из тигриной шкуры, пошитый в первый день свободы. Лишь посох, который он расслабленно крутил в руках, демонстрировал, что товарищ не совсем беззащитен.
– Что ты орешь, как белый медведь в теплую погоду? – поинтересовался он. – Драться так драться, зачем голосить дурниной?
И деловым тоном поинтересовался:
– На каких условиях бьемся?
Мунгэн Унэгэн ответил своим любимым жестом – пожал плечами.
– Если ты проиграешь – ты отдашь все наши артефакты и станешь нашим пленником. Если я проиграю – мы отпустим всех твоих спутников.
– И денег на дорогу дадите! – затребовал Псих. – Монахам принято давать подаяние! И чтобы денег не до Улан-Удэ, а хотя бы до Иркутска хватило!
– Договорились! – кивнул младший.
– Условия проигрыша? – уточнил обезьян.
– Как всегда, – слегка удивился лис. – Поединок продолжается, пока один из нас не умрет или не сдастся.
– Идет! – кивнул Псих и раскрутил посох.
Мунгэн Унэгэн молча обнажил Семизведный меч – предпоследний артефакт клана.
Посмотреть бой высыпало, похоже, все население поселка – и, честное слово, зрелище того стоило.
Вступили здесь в борьбу Два звездных полководца: Так тигров смертный бой Средь Южных гор ведется. Так в северных морях Сшибаются драконы, И блеск от чешуи Скользит в воде зеленой. Когда же тигры рвут Когтями и зубами, То россыпи зубов Цепляются крючками. Когда же чешуя Огнем зажжется звездным, Осколки полетят Кругом дождем железным. Враги же, в волшебстве Стяжавши подкрепленье, Бросались то назад, То снова в наступленье. И промаха они Не делали ни разу: То посох с ободком Вздымался без отказу, И к вражьей голове Впритирку пролетая. То грозного меча Сверкала сталь литая…
Бой шел уже четверть часа, но противники не высказывали ни малейших признаков усталости, и никто не рискнул бы сказать – чья берет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«А парень-то молодец, в драке толк понимает! – подумал Псих. – Пожалуй, мы с ним в одной лиге, и драться с ним как минимум не скучно. Ну ладно – повеселились и хватит. Пора завязывать с развлечениями – делу, как говорится, время, а потехе час. Пора уже выигрывать поединок, забирать парней и отправляться дальше, до Москвы еще топать и топать. Где там у меня артефакты?».
И тут Псих задумался – какой из артефактов использовать? Фляжку или графин? А вдруг лис смекнет в чем дело, и не отзовется? Соперник-то не дурак, по всему видно. Придется, видно, Золотой шнур использовать. Плохо что гаджет не проверенный, но за неимением туалетной используют даже наждачную. Как там они говорили? Просто набросить один конец на противника?
Улучив момент, обезьян набросил шнур на младшего лиса, и действительно – через секунду тот был надежно обмотан веревкой.
К своему несчастью, Псих не знал, что артефакт работал в двух режимах, поэтому при использовании надо было крикнуть «На друга» или «На врага». В режиме «На врага» самостоятельно освободиться было практически невозможно, а щадящий режим «На друга» использовался, когда нужно было притормозить кого-нибудь из своих. В этом режиме спеленатый мог мгновенно развязаться, для этого требовались лишь дернуть за нижний конец обвязки, болтавшийся как раз у правой кисти.
Сами понимаете, в отличие от своего соперника Мунгэн Унэгэн был прекрасно осведомлен о принципах работы своего кланового артефакта, который он мгновенно опознал. Поэтому тут же крикнул:
– На друга!
Сразу после этого он сдернул с себя путы и теперь шнур оказался в его руках.
Миг – и вот уже лис набрасывает артефакт на обезьяна с криком:
– На врага!
В итоге Псих оказался упакован более чем надежно – лежал как в коконе, одна лишь голова торчала наружу.
Серебряный лис неспешно подошел к монаху и уткнул острие Семизведного меча между кадыком и подбородком:
– Ну? – только и сказал он.
– Что «ну»? – буркнул Псих. – Сдаюсь, разумеется. Какие у меня варианты?
– Артефакты! – победитель был по-прежнему немногословен.
Псих расстроенно засопел, победитель легонько надавил на меч, и рядом с побежденным появились фляжка и графин – обезьян немого облегчил свой пространственный карман.
Лис поднял вещи, одной рукой забросил низкорослого спеленатого соперника на плечо и под приветственные крики болельщиков неспешно пошел ко дворцу.
– Наконец-то я собрал полный комплект, – резюмировал он на ходу. – Вечером мы съедим твоего друга, а ты пока отмокнешь, глупый примат.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Псих, которому нечего было возразить, только зубами скрипнул.
– Да, спасибо тебе за маму, – добавил победитель. – За этот добрый поступок я убью тебя быстро.
* * *
Брошенного в бассейн Психа шумно приветствовал свиноид:
– Явление третье – те же и мартышка! – торжественно провозгласил он. – Что, брат, не удалось тебе моих ушей погрызть?
