– Скоро здесь пройдет караван, – ни к кому не обращаясь, тихо сообщил Нафтулла. – Я уйду с ним к перевалам.
– Караван? – оживился Федор Андреевич. – Откуда знаешь? Далеко он отсюда?
– Несколько фарсангов.
Капитан едва сумел скрыть досаду: несколько фарсангов – это все и ничего! На Востоке издревле существовала своя мера пути – фарсанг, в корне отличавшаяся от европейских верст, милей и лье. Если в Европе измеряли расстояние, то люди Востока измеряли количество энергии, затраченной на его преодоление. Поэтому одно и то же расстояние в горах и на равнине имело разное выражение в фарсангах. И каждый караван-баши или мукавим, старшие в караванах, имели собственное представление о фарсанге. Попробуй тут разобрать, когда придет караван? Для азиатов время вообще имело относительное значение: какая разница, днем раньше или днем позже?
– Когда он будет здесь? – продолжал расспросы Федор Андреевич.
– Сегодня. – Нафтулла загадочно улыбнулся.
Последние слова купца заставили русских насторожиться: а ну как сюда пожалуют разбойники похлеще вольных всадников Желтого человека? Здесь можно ожидать чего угодно.
– Что за люди в караване? – Бессмертный выразительно положил палец на спусковой крючок, но Нафтулла сделал вид, что не заметил этого.
– Торговцы. – Он деланно зевнул и предложил выпить чаю: у него еще осталась щепотка заварки. Предложение приняли с благодарностью и, посовещавшись, решили дождаться обещанного каравана – все одно отправляться пешком через пески сущее безумие…
Нафтулла не обманул: солнце еще не успело вскарабкаться в зенит, как в песках показалась большая группа конных в пестрых запыленных одеждах. За ними важно шествовали нагруженные тюками верблюды, трусили усталой рысцой вьючные и заводные лошади. Кутергин насчитал не меньше полусотни верховых и десятка два верблюдов.
– Ну, теперь либо пан, либо пропал, – наблюдая за приближением азиатов, мрачно заметил урядник. – Куда нам тут с двумя патронами.
– Ничо, авось не сожрут, – откликнулся Епифанов, но встревоженно оглянулся на Федора Андреевича. Тот успокаивающе улыбнулся, хотя у самого на душе кошки скребли.
Конные широкой дугой обтекли маленький оазис. Все азиаты имели сабли и ружья. У многих висели за спиной и длинные луки, а у седла болтались колчаны со стрелами. Вид у торговцев был разбойный – бородатые загорелые лица, крепкие плечи и руки. Заметив у колодца незнакомых людей, караванщики начали медленно сжимать кольцо, подъезжая все ближе и ближе. Теперь, даже если и решишься искать спасение в песках, бежать поздно!
Когда всадники подъехали совсем близко, Нафтулла вскочил и закричал что-то непонятное. Тут же вперед выехал средних лет чернобородый азиат в дорогом халате. Нафтулла подбежал к нему, подержал стремя, помогая слезть с седла, и зашептал на ухо, то и дело косясь на русских. Караван-баши важно кивнул в ответ и показал плетью на колодец. Конные спешились, верблюдов подогнали поближе, и началась обычная сутолока, какая бывает у любого водопоя. Никаких враждебных намерений азиаты не проявляли, и русские немного успокоились.
Улучив момент, Федор Андреевич незаметно достал из заветного свертка несколько мелких камушков, зажал их в потном кулаке и попросил Нафтуллу отвести его к караван-баши. Тот сидел под тенью полога и мелкими глотками пил из пиалы холодную воду. Это был рослый чернобородый мужчина с резкими чертами лица, больше похожий на сурового воина, чем на торговца. На коленях у него лежала кривая сабля в оправленных серебром ножнах, а за поясом торчали рукояти пистолетов. Купец низко поклонился ему и произнес несколько фраз на незнакомом Кутергину языке, похожем на фарси.
– Что ты хочешь, урус-тюра? – Караван-баши поднял на русского воспаленные солнцем Карие глаза. Он говорил на арабском. Значит, Нафтулла предупредил его, что Кутергин владеет языком Корана?
– Помощи. Дай мне коней, одежду и немного оружия. Мы хотим уйти из пустыни.
– Пророк велел помогать попавшим в беду. – Караван-баши показал в улыбке крепкие белые зубы. – Но у меня нет лишних коней и оружия. Здесь пески!
– Я готов купить. – Федор Андреевич разжал ладонь: в солнечных лучах ярко сверкнули драгоценные камни. Нафтулла заинтересованно вытянул шею, чтобы лучше видеть.
Жесткие пальцы караван-баши ухватили с ладони Кутергина один из камушков. Осмотрев его со всех сторон, азиат равнодушно бросил:
– Я дам тебе коней и бурдюки с водой. Скажу, где колодцы и где ты найдешь Дениса-бала. Но оружия нет.
– Без него мы не пройдем!
– Э-э, – небрежно отмахнулся караван-баши. Запустив руку в лежавший рядом хурджин, он порылся в нем и подал русскому скомканную темную тряпку – На! Повесьте на палку, и никто вас не тронет: ни хивинцы, ни текинцы, ни киргизцы.
Федор Андреевич отдал азиату камушки и взял тряпку. Развернув ее, он увидел, что это большой черный платок с непонятными зелеными разводами. И такой кусок линялой материи оградит русских от всех напастей?
К удивлению капитана, Нафтулла восхищенно закатил глаза, униженно поклонился тряпке, а потом караван-баши и почтительно начал благодарить его за милость к урусам, попавшим в беду. Что это, хорошо разыгранный спектакль? Но один из подручных азиата уже вел в поводу пять отличных коней под седлами. Тонконогих, поджарых, с маленькими сухими головами на гордо выгнутых шеях.
– Там, – караван-баши показал на северо-запад, – вы встретите своих. Через три дня пути. Держитесь на закат и увидите колодец. Запаситесь водой: больше колодцев не будет. Иди, урус-тюра, пусть тебе сопутствует удача!
Федор Андреевич поблагодарил чернобородого караванщика и отошел. За ним, как привязанный, потащился Нафтулла, льстиво улыбаясь и заискивающе заглядывая в глаза.
– Откуда он знает, где Денисов? – спросил у него Кутергин.
– Знает, знает, – заверил купец. – Не бойся. Иди три дня!
Для пущей убедительности он показал три грязных пальца и засмеялся, но вдруг резко оборвал смех, цепко прихватил Федора Андреевича за руку и, воровато оглянувшись, шепнул:
– Дай мне один такой же камень и я скажу тебе, где слепой шейх и его сын!
Капитан онемел от изумления: откуда Нафтулла может знать это? Наверное, пройдоха просто хочет поживиться и плетет невесть чего, надеясь выцыганить подачку.
– Откуда тебе знать?
– О! – Нафтулла выпучил глаза. – Новости о них принес караван. Заплатишь мне?
– Говори, – кивнул Кутергин. Интересно, что придумал торгаш?
– Ты обешал, – напомнил купец и жарко зашептал: – Сначала их взяли в плен одни люди, но ты побил их. Потом пришли другие и везут слепого через перевал, где пуштуны.
