Но он не достоин этой необыкновенной женщины. Необыкновенной. Он твердо знал это. И чувствовал себя виноватым уже потому, что позволил себе такие мысли о ней.
Нейл снова поерзал в поисках положения, в котором боль хоть немного ослабила бы свои когти. Но нельзя найти то, чего не существует…Это только кажется, что облегчение возможно.
— Тебе вовсе не нужно украшать елку, — сказала Эллис, когда принесли заказ. — Я знаю, что… тебе это тяжело.
Он резко вскинул голову и внимательно посмотрел ей в лицо. Интересно, чем еще он выдал себя, не подозревая об этом? Да, конечно, вчера Эллис увидела, как он сидел под елкой и рыдал, словно младенец.
И не стыдился своих слез. Есть вещи, которые нужно оплакивать. Кое-что в этом мире стоит мужских слез…
— Я помогу, — спокойно ответил он, давая понять, что вопрос исчерпан… Одни вещи вызывают слезы, другие требуют встречи лицом к лицу.
— Вы невыносимы, Нейл Морфи! — сухо заметила Эллис. — Не можете хоть немного подумать о себе, так подумайте о тех людях, которые страдают оттого, что не могут ничем помочь вам и утешить вашу боль!
— Я не достоин утешения.
Эллис поперхнулась. Лицо Нейла оставалось бесстрастным, но ей и не нужно было ничего читать на нем. Он не достоин утешения?! О Боже…
Ни к кому и никогда она не испытывала такого сострадания. Она с радостью достала бы с неба солнце и луну со звездами впридачу, если бы только это помогло ему. Она не могла поверить, что столь благородный и искренний человек мог заслужить такую муку, но, оказывается, он уверен, что это так.
— Много лет назад, — задумчиво начал Нейл, — меня послали в крошечный городишко на юге. Я вырос в Чикаго, в армии большую часть времени провел в карауле, если не считать часов на университетской скамье. Можешь себе представить, какое впечатление произвело на меня это местечко… В городишке насчитывалось не более ста жителей и ни одной автостоянки. Я просто не мог поверить, что на свете остались такие уголки.
— А зачем тебя послали туда?
— Несколько наркобанд переправляли кокаин из Южной Америки, и мы подозревали, что самолет с грузом приземляется где-то возле этого городка. Я должен был создать себе репутацию самого отпетого негодяя, чтобы мне предложили работенку в банде.
Он поднял глаза от бифштекса и неожиданно печально улыбнулся.
— Я столько лет был уличным бойцом, но вот попал в совершенно другой мир. На другую планету. Встретил другую породу людей. Двенадцатилетний мальчишка носил мне белок на ужин. Он не мог часто ходить в школу, потому что снабжал мясом свою мать с десятью братьями и сестрами — стрелял белок и ловил кроликов. Мне казалось, что я попал в далекое прошлое человечества. Эти люди знали, как выжить в нечеловеческих условиях.
Эллис энергично кивнула. Она хотела, чтобы он рассказал как можно больше о себе, и не задумывалась, для чего, собственно, ей это нужно.
— Прошло восемнадцать месяцев, прежде чем я смог внедриться в организацию и получил доступ к операциям с наркотиками. За это время я понял многое. Понял, что наш мир вовсе не куча дерьма и что мы имеем обязательства перед ближними. Понял, что, как бы ни было туго, человек всегда сумеет выстоять, не переступая границы нравственности. Оказывается, можно выжить, не превращаясь в животное.
Со вздохом он отставил тарелку.
— Человек должен нести ответственность за свою жизнь, Эллис, и не имеет никакого значения, чего это будет ему стоить. Только это отличает его от зверя. Будем заказывать пирог?
«Человек должен нести ответственность за свою жизнь»… Всю дорогу домой звучали в ушах Эллис эти слова. И всю дорогу она думала о том, за что может нести ответственность Нейл Морфи.
Новогодняя елка во всей красоте и блеске сияла в гостиной как сказочное видение.
Стоя возле Эллис, Нейл думал о том, как сумел выдержать это. Но ведь выдержал. Каждый раз, когда ему хотелось броситься прочь из дома, он вспоминал, как Эллис садилась в машину рядом с ним. Если сумела она, значит, сумеет и он.
И вот он все еще здесь. Пусть горло его стиснуто болью, пусть сердце колотится на последнем пределе — он все еще здесь.
— Очень красиво, — оценила Эллис плод их совместных стараний и со вздохом подумала, что в душе у нее нет радости. С тех пор как умер отец, каждое Рождество напоминает ей лишь о потерях и одиночестве. Вот и сейчас, при взгляде на нарядную елку, она чувствовала, как слезы наворачиваются на глаза.
Зазвонил телефон, и Нейл рванулся к двери.
— Наконец-то.
— Перенеси телефон в кабинет, — торопливо предложила Эллис. — Там есть бумага на случай, если понадобится что-нибудь записать.
— Спасибо, — бросил он на бегу.
Эллис заколебалась. Ей очень хотелось пойти за ним, но она понимала, что Морфи предпочел бы разговаривать наедине. В конце концов хорошее воспитание победило, и женщина отправилась на кухню варить кофе.
Уже пятый час, подумала Эллис. Неудивительно, что за окном сгущаются сумерки. Снег пошел еще раньше, но лишь теперь она заметила, что поднялась метель.
Задернув бежевые шторы, она зажгла свет над подъездом и выглянула на улицу. Снег накрыл ее машину толстой белой периной и уничтожил все следы утреннего происшествия. Подхваченные ветром снежинки кружились в хаотичном танце, а возле двери гаража вырос целый сугроб. Внезапный порыв ветра ударил в стекла, они задребезжали, и старый дом вздохнул, готовясь к непогоде.
Что ж, мистер Смит прав. Похоже, выдалась действительно необычная зима. Плохая зима. Эллис прожила здесь всю жизнь, и теперь с сочувствием подумала о фермерах, о том, что же теперь они будут делать. Студеные ветры и обильные снегопады сулили большие неприятности большинству ее соседей.
Она включила радио и выслушала сообщение о приближающемся буране, узнав, что к полуночи слой выпавшего снега достигнет пятнадцати-двадцати сантиметров.
— Печально.
Голос Нейла заставил ее вздрогнуть. Она быстро обернулась.
— Наступает тяжелое время для фермеров.
— И для полицейских.
Она кивнула.
— Это был твой друг?
— Да. Кофе свежий?
— Только что сварила.
Он принес свою кружку из кабинета, налил ее до краев.
— Не знаю, поможет ли это нам, Эл, но теперь мы знаем гораздо больше, чем раньше.
— Что ты хочешь сказать? — Она взволнованно переплела пальцы.
Он прислонился к стойке и, подняв кружку, сделал большой глоток, вздохнув от удовольствия.
— Черт возьми, Рыжик, клянусь, ты варишь лучший в мире кофе!
— Я покупаю лучшие в мире зерна. Что сказал твой друг?
