Морфи криво усмехнулся. С первого раза, как он увидел эту женщину — тогда она показалась ему чопорной и неприступной, — он захотел ее. С тех самых пор он откровенно мечтает увидеть ее распростертой на белых простынях, распятой тяжестью его тела, влажной и блестящей от испарины… Он мечтал о том, как будет держать ее руки, закинутые за голову, как будет целовать…
— Проклятье! — Он резко выпрямился и отогнал прочь волнующие картины. Нельзя позволять себе думать об этом, если не хочешь навлечь на себя и на Эллис большие неприятности. Займись-ка лучше делом — позвони Робинсону. И он потянулся к трубке.
— Нейл!
Пронзительный женский крик заставил его вскочить. Он бросился из кабинета и только успел распахнуть дверь, как Эллис упала в его объятия.
— Эллис? Что случилось?
Крупная дрожь сотрясала ее тело, пальцы впились в свитер Нейла, как будто Эллис хотела забраться внутрь и спрятаться там.
— Эллис?
— Нейл, Нейл, он был в маске! В ужасной, отвратительной маске!
Он обмер.
— Кто был в маске? Кого ты увидела, Эллис? Кто-то заглянул в окно?
Она замотала головой.
— Нет… нет… Я вспомнила. О Боже, я не выдержу! Я не вынесу этого!
Морфи еще крепче обнял ее, прижав ее голову к своему плечу.
— Ты вспомнила еще что-то?
Эллис кивнула.
— Я видела его, — в ужасе шептала она, — только голову и маску. И я знала, что… что ранена… и… и не могла пошевелиться. Мне было страшно… Так страшно!
Нейл понимал, что должен отвести ее на кухню, налить ей бренди, усадить за стол, сесть рядом и приготовиться слушать. Но вместо этого повел ее в спальню. То, что сейчас действительно нужно Эллис, не имеет ничего общего со здравым смыслом и предосторожностями.
— Хорошенько укутайся, — сказал он, подводя ее к постели. — Через пять минут я принесу тебе бренди.
— Но… — В глазах ее стояли ужас и смятение.
— Доверься мне, Рыжик. Вот и все. Я сейчас вернусь.
Руки тряслись. Разбитая и измученная, чувствуя себя совершенно больной, Эллис с трудом переоделась в байковую ночную рубашку и забралась в постель. Когда Нейл вошел к ней, она лежала, укрывшись до подбородка и глядя на него широко раскрытыми глазами. Он присел на край постели.
— Вот. Выпей.
— Но это уже было! — испуганно воскликнула Эллис. Она сомневалась, что выдержит повторение вчерашнего.
— Просто выпей это проклятое бренди, Эллис. — Сурово сдвинув брови, Нейл вложил рюмку ей в руку и заставил поднести ко рту.
— Я прошел через это, леди. Сначала выпей, а потом будешь говорить, пока не обессилеешь.
Первый же глоток обжег ей горло, она поперхнулась и закашлялась, но выпила все до капли.
— А зачем говорить? — хрипло спросила она и испуганно округлила глаза, увидев, что Нейл встал и вынул ремень из джинсов.
— Потому, что ты все равно не можешь сейчас думать ни о чем другом. — Уж это-то он знал точно. — Есть вещи, о которых нужно говорить до конца.
Он снял только ремень и ботинки и лег поверх одеяла рядом с Эллис.
— Свет оставить или выключить?
— Оставь, — попросила она. — Пожалуйста.
— Хорошо, — протянув руку, он сгреб ее вместе с одеялом и привлек к себе.
— Закрой глаза и говори. Расскажи мне все, что вспомнила, что чувствовала тогда, что чувствуешь сейчас.
Некоторое время она молчала. Нейл не торопил ее. Он понимал, что творится в ее душе. Слишком тяжело говорить о самом страшном, о глубоких ранах. Но именно этот ужас человеку порой бывает жизненно необходимо облечь в слова.
Нейл гладил Эллис по спине поверх одеяла, несколько раз нежно поцеловав в рыжую макушку… Странно, но только став взрослым, он неожиданно понял, как важно бывает крепко обнять того, кому больно. Но понял слишком поздно, что поцелуй и объятие могут нести облегчение.
— Я сумасшедшая, — тихо прошептала Эллис.
— Я тоже так думаю, — хмыкнул он.
— Я просто бешеная.
— Вполне созрела для отстрела.
Он почувствовал, как ее кулачок уперся ему в грудь.
— Возможно, — резко ответила Эллис. — О Нейл, ну как люди могут совершить такое? Как кто-то…
— …Как кто-то мог сделать такое с тобой? — закончил за нее он, и сам же ответил. — Что я скажу тебе, Эл? То, что это всегда было и всегда будет?.. Если люди ведут себя несколько беззаботно, я прекрасно понимаю их… Но вот продуманную, расчетливую жестокость, нет, этого я не могу понять.
— Он, должно быть, ненормальный.
— Наверное.
Она снова замолчала, и, если бы ее руки машинально не поглаживали его, Нейл подумал бы, что она уснула. Неужели она даже не замечает, что ласкает его? Нет… Она погружена в свои воспоминания. Он знал, как это нелегко. Помнил, как мучительно преследует тебя каждый клочок воспоминаний, вырванный у забвения, как ты вертишь и крутишь его, пытаясь вставить в картину, которая начинает медленно вырисовываться из тумана. Как пытаешься заполнить пустоту вокруг случайно восстановленного кусочка памяти. С каким ужасом ожидаешь прояснения неизвестного.
— У него была маска, — снова повторила Эллис после долгого молчания.
Голос ее звучал ровно. И сама она чувствовала себя гораздо спокойнее. С Морфи она была в безопасности, да и выпитое бренди давало о себе знать.
— Как ты думаешь, Нейл, зачем ему нужна была маска?
— Не знаю. Возможно, ради предосторожности, на тот случай, если кто-то увидит его.
…А может, он хотел, чтобы жертва не узнала его?
— Что это была за маска?
— Одна из тех омерзительных полупрозрачных масок, которые выглядят совсем как настоящее лицо. — Вздрогнув, она пододвинулась ближе. — Я почти разглядела его сквозь маску. Почти. Казалось, что, если бы мне удалось всмотреться повнимательнее, я увидела бы его лицо.
Нейл снова погладил ей спину, потом вытащил заколку из ее волос, распустил их и принялся нежно массировать голову, снимая боль и напряжение.
— Не противься этому, Эллис. Поверь мне, ты все равно все вспомнишь в свое время.
— Я предпочла бы забыть.
— Я знаю, знаю…
Да, он знал. И мучительно жалел Эллис, которой предстояло пройти через еще одно испытание. Он сам хотел бы надеяться, что травма головы навсегда стерла из ее памяти самые жуткие подробности той ночи.
Есть вещи, о которых не стоит вспоминать. Он знал и это. Эллис пошевелилась и снова заговорила. Голос ее превратился в еле слышный шепот:
— Когда… когда я очнулась в больнице, я… я… я не знаю, как это сказать… Я как будто…
— …Как будто проснулась в чужом теле в середине чьей-то незнакомой жизни? — снова подсказал ей Нейл.
