Следует заметить, что некогда гражданство в Империи и связанные с ним блага доставались трудно и не сразу. Одним из способов получения гражданства была служба в армии — путь, который избирали для себя тщеславные и умные жители Империи. Гражданство завоевывали, оно считалось наградой. Но когда его стал получать любой житель Империи еще при своем рождении, государству был нанесен непоправимый ущерб. Я повторяю это еще раз для того, чтобы пояснить замечание Юлиана.
— Стремления людей переменились, — заметил со вздохом Иаак.
— Скоро вся армия будет состоять из варваров, — сказал Юлиан.
— Они голодны, — засмеялся один из придворных. — Они будут работать на нас почти бесплатно.
— Почему мы должны утомлять себя грубой работой, если есть те, кто может служить нам хорошо и дешево? — вмешался другой.
— Берегитесь, — предупредил Юлиан, указывая вверх, — среди звезд появились волки!
— Пусть волки дерутся с волками.
— Но это должны быть волки такие же сильные и свирепые, как те, что сейчас подбираются к нашим границам, — сказал Юлиан.
— Империи нечего бояться, — пренебрежительно высказался один из мужчин.
— Империя вечна, — подхватил другой.
— Нас защитят техника, оружие, корабли!
— А что вы будете делать, когда у варваров тоже появится такое оружие и корабли? — поинтересовался Юлиан. — У Аброгастеса из народа алеманнов уже есть тяжелые крейсера, равные по возможностям нашим истребителям.
— Никогда не слышал про Аброгастеса, — удивился один из придворных.
— Надейтесь, что вам никогда не придется вновь услышать о нем, — мрачно заметил Юлиан.
— Вот прелесть! — воскликнул император, не отрываясь от шарика.
Императрица встала с трона и платком стерла слюни с его губ.
Затем она вернулась на место.
— Вы позволите мне говорить, ваше величество? — осторожно спросил Иаак.
— Конечно, — кивнула императрица.
— Возлюбленный Юлиан, благородный потомок Аврелиев — рода, которому мы многим обязаны, каким образом подразделение этого вашего коллеги, Оттония, будет служить Империи?
— Должен ли я оправдываться тем, что прошу лишь самой малой из почестей и признаний, которые могут быть оказаны моему роду? — осведомился Юлиан.
— Конечно, нет, — смутился Иаак. — Прошу меня простить.
— Чин капитана можно было бы получить и без аудиенции, — заметил кто-то.
— Я просил аудиенции, потому что хотел объяснить, что в Империи не все так спокойно, как кажется — ей угрожает смертельная опасность, — отчетливо сказал Юлиан.
— Налоги сокращаются, — вздохнул один из придворных. — Земля перестает давать урожаи, люди бегут, забывая про свои ремесла…
— Обязательства изменят эту ситуацию, — возразил другой. — Они надежно гарантируют сбор налогов.
— Мне приходится настаивать на своей просьбе, — решительно объявил Юлиан. — Я боюсь варваров на службе Империи больше, чем кто-либо другой; я понимаю их. Я осознаю опасность, которую они представляют, но рискнуть все-таки стоит. У нас нет выбора. Под угрозой сама цивилизация. Патриотизм, гражданский долг, преданность — все эти слова потеряли смысл для жителей Империи.
— Вздор! — сердито отозвался придворный.
— В каких войсках вы служили? — спросил его Юлиан, и мужчина сразу смутился.
— Это всего лишь один варвар, — заметил придворный, указывая на Отто.
— Да, но это только начало, — подхватил Юлиан, — зародыш нового. В прошлом ауксилии набирались из членов определенных племен, которым позволялось селиться у границ Империи, и федератов, которым давали землю в обмен на военную службу. Эти войска сохраняли собственную племенную структуру, в них властвовали вожди. Воины были преданы своим племенам.
— Среди них бывали мятежи, — напомнил кто-то.
— Я встречал наемников-варваров с разных планет; их призывали на службу не за членство в племени, а за опыт и умение, и какими бы жестокими ни были эти люди, они оставались преданными не своему племени и вождю, а своему офицеру.
— От которого зависела их служба и плата, — уточнил придворный.
— Да, — кивнул Юлиан.
— Безземельные люди, воины без родных планет… — начал придворный.
— Полностью зависимые от Империи, — добавил Юлиан.
— Воины, и ничто иное! — с дрожью заключил придворный. — Наемные воины!
— Да, — подтвердил Юлиан.
— А что думаете вы, почтенный Иаак? — спросила императрица.
— Идея интересна, но опасна, — ответил Иаак.
— Слишком опасна, — подхватила императрица.
— Но альтернативы нет, — возразил Юлиан.
— Потомок Аврелиев настроен слишком пессимистично, — заметил придворный.
— Совсем наоборот! — сердито воскликнул Юлиан.
— У Империи всегда бывали трудности, и власти успешно преодолевали их.
— Что бы вы решили, благородный Иаак? — спросила императрица.
— Я с уважением отношусь к мнению Юлиана, которого все мы сердечно любим, — произнес Иаак, — но при всем моем доброжелательном отношении даже я иногда осмеливаюсь не согласиться с ним.
— Вот как? — удивилась императрица.
— Боюсь, Империя в самых удаленных и незначительных своих частях подвергается некоторой опасности…
— Но нам же нечего бояться? — с тревогой перебила императрица.
— Нет, конечно, нет, ваше величество, в самой Телнарии — нечего.
— Дайте ваш совет, — попросила императрица.
— Мы могли бы сделать первый шаг, — осторожно заметил Иаак, — а потом, если опыт ничего не даст, прекратить несостоятельное дело.
— Эти варвары могут пойти куда угодно; мы сможем отправлять их в самые опасные точки, — с воодушевлением сказал Юлиан.
— Они могут оказаться самым полезным оружием на службе Империи, — подтвердил Иаак.
— Я не убеждена в необходимости таких действий, — сухо возразила императрица.
— Окончательное решение можно на время отложить, — подсказал Иаак.
— Прелесть! — громко воскликнул император, вертя шарик.
— Да, дорогой, прелесть, — отозвалась его мать.
— Ваш друг — варвар? — поинтересовался один из придворных.
— Думаю, да.
— Каковы его умения? Достоин ли он капитанского звания?
— Оцените это сами.
— Камарий! — позвал придворный одного из стражников и коротко указал на Отто.
Камарий бросился вперед, но Отто молниеносным движением схватил его за руку, заломил ее и повалил стражника на пол, не выпуская руку и выворачивая ее из сустава. Стражник вопил от ужаса и боли, и тогда Отто с нечеловеческим криком ярости, ибо он был нетерпелив и раздражителен, рванул стражника за руку и уложил лицом вниз на свое колено, намереваясь одним ударом переломить его спину на этой живой опоре.
