— Муж справится, — сказала Эйлин.
Физический труд пойдет ему на пользу. Эйлин уже так и видела, как он, в футболке и джинсах, прихлебывает пиво из банки, положив бейсболку себе на колени и утирая лоб.
— А теперь посмотрим вашу спальню! — объявила Глория.
Оставив Коннелла в первой комнате, они пошли дальше. По пути заглянули еще в две небольшие комнатки и ванную с зеркалами в обрамлении лампочек, словно в артистической уборной. Унитаз скромно прятался за дверью матового стекла.
При хозяйской спальне имелась гардеробная — размером с их нынешнюю гостевую комнату. Эйлин мгновенно высмотрела себе уютный уголок, где можно поставить диван или пару кресел. Спальня тоже выходила на солнечную сторону, и притом окно не заслоняли деревья. В такой комнате невозможно думать о плохом.
Вот уже несколько лет, как их с Эдом отношения в спальне слегка омрачились. Появилась какая-то неуверенность, словно каждый заново узнавал тело другого. Требовалось внести нотку эксперимента, игры. Если они увидят друг друга обнаженными при ярком солнечном свете — быть может, что-то изменится.
Обои пузырились и отслаивались по краям. И с разводами на потолке в углу надо было что-то делать, но об этих частностях можно подумать потом, когда появятся время и деньги.
Эйлин подошла к окну. Она много слышала о скуке пригородного житья, однако в таком доме невозможно скучать. Просторные светлые комнаты ежеминутно будут напоминать о том, как далеко она ушла от своего прошлого, а если случится минута неуверенности, стоит только раздвинуть шторы и полюбоваться на пустую улицу, где редко-редко проедет машина-другая. От этого на душе воцаряется покой. Сюда не приезжают посторонние, разве что в гости.
— По-моему, вам нравится! — сказала Глория.
— Да, — тихо ответила Эйлин. — Очень нравится. Я стараюсь сообразить, как бы выкрутиться с деньгами.
В такие минуты человек творит будущее силой своего воображения. Скоро очарование развеется, но Эйлин старалась его продлить, насколько возможно.
Вряд ли они сумеют сделать высокий первый взнос. И выплачивать ежемесячно придется больше, чем она рассчитывала. Скорее всего, необходимый ремонт сразу осилить не выйдет. Действовать надо будет постепенно, экономить, не ходить в рестораны и в театр.
— А ты что скажешь? — спросила Глория Коннелла.
— Можно будет во дворе установить баскетбольный щит с кольцом?
Как у него все просто, восхитилась Эйлин. Мне бы его заботы...
— Почему бы и нет?
— Ура! — Он вскинул сжатый кулак.
— Хоть у кого-то я вижу энтузиазм, — улыбнулась Глория.
— Энтузиазма и у меня хватает, — отозвалась Эйлин. — Теперь надо уговорить главу семейства. Если несущие конструкции в порядке, и ремонт окажется нам по силам, и финансов хватит — то, наверное, это действительно идеальный дом для нас.
Глория захлопала в ладоши:
— Правильный подход! Не будь здесь особых моментов, за эту цену такой дом никто бы не продал. А теперь пойдем посмотрим эти самые особые моменты.
Спускаясь по лестнице, Глория указывала на следы сырости — Эйлин их раньше даже не заметила. Она и сейчас старалась не слишком приглядываться, пропуская все недочеты мимо сознания. Коннелл ткнул пальцем в подгнившую стенку и отколупнул кусочек древесины. Эйлин почти не стала его ругать. Она слушала, словно из-под воды, повесть о злоключениях дома, кивала, когда нужно, и делала озабоченное лицо. Даже вздохнула, когда Глория показала промокшую насквозь стену в гараже, которая грозила обвалиться. Пусть все эти детали так и остаются на заднем плане. Когда-нибудь и до них руки дойдут. Сейчас важно сохранить в неприкосновенности придуманный ею образ будущей жизни. Пусть основа дома прогнила — то, что на виду, поражает воображение.
— Работы здесь порядочно, — сказала Глория.
— Мы бы справились. Коннелл, вы с папой могли бы все здесь привести в порядок, правда?
— Не-а.
— Тебе просто неохота. Вы справитесь, я уверена.
— Как скажешь, мам.
— Что, если мы будем тебе платить за помощь в ремонте? Пора тебе зарабатывать свои карманные деньги.
— Не все здесь можно сделать своими силами. Я уже говорила — надо менять крышу. Хотя это не очень срочно. Небольшой запас времени у вас есть. Электропроводка довольно старая. Возможны короткие замыкания. И не все розетки исправны. Я вас еще не напугала?
— Я просто слушаю.
— Водопроводные трубы и вентиляционная система изолированы асбестом. Из-за этого могут возникнуть трудности, если вы захотите продать дом. Как и из-за врытого в землю топливного бака.
— Продавать этот дом я не собираюсь. Мне бы придумать, как его купить.
— В камин затекает вода. Кое-какие неполадки исправить будет недешево. Плесени, к счастью, нет — это я вам могу сказать со всей ответственностью.
— Видимо, нам понадобятся водопроводчик и кровельщик.
— И строительный подрядчик, — прибавила Глория. — И электрик. И муж, готовый к труду на благо семьи.
— Без лишних розеток я как-нибудь проживу. А вот смогу ли жить без этого дома...
На обратном пути Эйлин заехала на заправку. Зайдя расплатиться, она впервые в жизни купила пару лотерейных билетов и, жуя печенье, соскребла монеткой защитный слой. Ничего не выиграла и тут же приобрела еще пять билетов. На них выиграла два бесплатных билетика, но и они оказались пустышками. Эйлин взяла еще пять билетов и пачку печенья для Коннелла. Мальчик ждал в машине, знать не зная, в каком смятении пребывает его мама.
От волнения тянуло под ложечкой. Эйлин держала одной рукой руль, а другой нервно теребила кнопку, опускающую и поднимающую стекло. Во дворе возле дома Эйлин увидела свою лучшую простыню — Эд прикрыл ею разложенные на земле инструменты, придавив по углам кирпичами. Дверь гаража стояла нараспашку. От вида белоснежной простыни у Эйлин холод прошел по коже.
Эд сидел за письменным столом. От прихожей его отделяла стеклянная дверь кабинета. Обычно, заслышав, что Эйлин пришла домой, Эд сразу оборачивался вместе с вертящимся стулом, а на этот раз не шелохнулся.
— Мы вернулись! — крикнула Эйлин.
Эд не ответил. Она подошла и остановилась у него за спиной. Эд занимался подведением оценок за семестр. На столе были разложены контрольные и лабораторные работы. Эд что-то подсчитывал, делая пометки в тетради. Эйлин никогда не видела, чтобы он с таким сосредоточенным усердием вычислял оценки. Он выписал в столбик фамилии студентов, против каждой под римскими цифрами, обозначающими номер контрольной, стоял длинный ряд оценок. Сейчас Эд сверял их с результатами в самих работах. Двойной труд, и к тому же обычно Эд проделывал эту операцию в уме.
Эйлин положила руку ему на плечо. Эд подскочил так, что чуть не свалился с кресла, и все-таки не повернул головы, только вскрикнул:
— Ты что?
— Я не хотела тебя пугать.
— Нельзя меня отвлекать, когда я вывожу оценки!
— С каких это пор?
— Нужно все перепроверить. Группа в этот раз большая, и заданий было много, я немного запутался. А ошибок допускать нельзя. У меня уже в глазах двоится.
— Что ты сделал с простыней?
Эд снял очки, словно собираясь всесторонне обдумать этот вопрос, но потом безнадежно сгорбился.
— С простыней?
— Там, во дворе.
— Надо было прикрыть инструменты.
— Зачем брать хорошую простыню?
— Хорошую?
— Другую взять не мог?
Эд со стуком положил карандаш на стол.
— Какая разница?
— На этих простынях мы спим. В шкафу штук десять старых, взял бы любую.
Эд развернулся на стуле. Эйлин невольно попятилась. Лицо у него побагровело, рот искривился.
— Взял, что под руку попалось! — заорал он, вскакивая. — Некогда мне разбираться, такая простыня или не такая! Просто взял первое, что подвернулось! — Он поднес руку к лицу, словно хотел укусить ее или ударить Эйлин. — Мимо целый день люди ходят, заглядывают к нам во двор. Надо было чем-то закрыть инструменты!
Эйлин уже хотела выйти из комнаты, но тут остановилась:
— А зачем ты вообще оставил их во дворе?
— Чтобы потом заново не раскладывать! Понятно тебе? Черт! Черт!
Эйлин молчала. Слышит ли Коннелл эти крики?
— Прости, — сказал Эд. — Устал я. Со студентами так трудно. Молодежь никого не уважает. Кошмар.
— Что ты говоришь? Что случилось?
— То случилось, что меня все время отвлекают от работы!
Эйлин сдержалась и снова промолчала, хотя в последнее время у нее иногда возникало подозрение, что Эд вообще забросил работу — потому и скопилась такая куча невыставленных оценок.
— Я отвлекся, и в расчеты вкралась ошибка. А студенты подняли из-за этого вонь, только и всего. Нынешние детки хотят получить все и сразу. Ты им говоришь, что объявишь оценки на следующем занятии, а они не желают ждать. Как с цепи сорвались! Я привык работать не спеша. Разве можно все тщательно проверить, когда вокруг студенты толпятся да еще хамят?
