растрепались, на щеках румянец.
Ну и видок. Кира обвела глазами салон, волнуясь о том, как бы ее не приняли за психа, сбежавшего из больницы, но в ее сторону никто не смотрел.
Увидев номер маршрута, девушка поняла, что едет в противоположное от ее дома направление, поэтому дождавшись пока автобус остановится, вышла на первой же остановке и пошла пешком в сторону дома. Странно, но на удивление она чувствовала себя вполне умиротворенно. Весть о своем возможном безумии мозг принял с абсолютным спокойствием. Видимо, пока не мог осознать масштабы содеянного.
Кира неторопливо шла домой, наслаждаясь первым весенним теплом и заходящим солнцем, стараясь не подпускать к себе ни единой мысли. Блокируя разум от атакующих стрел позднего сожаления и осознания допущенной непростительной ошибки.
И ей неплохо это удавалось. До поры до времени. Девушка благополучно добралась до дома. Поужинала с мамой, и даже смогла поддержать какой-то разговор о школьной реформе. Каким-то чудом закончила начатый вчера реферат по истории психологии. Взяла в руки книгу, решила разбавить времяпровождение художественной литературой.
Однако прочитать не смогла и двух страниц. Вклиниваясь между строк, осознание накрывало медленно, позволяя насладиться последними секундами блаженного беспамятства. Мозг, словно оберегая душевный покой своей хозяйки, выдавал мысли, которым она так усиленно сопротивлялась, небольшими порциями. Сначала девушка обнаружила отсутствие телефона, тот остался в сумке, сумка — в машине Андрея.
Что Андрей подумал о ней? О ее странном неожиданном побеге. И как ей теперь объясняться с ним? Снова врать? Нет, хватит. Хватит с нее вранья. У нее больше нет сил на ложь. Да и Андрей не заслуживает такого отношения. Милый Андрей. Добрый, нежный, такой хороший…
Сердце сжалось, на грудь навалилось неприятное давящее чувство. Это конец, наверное. Конец их отношениям. Андрей не сможет понять ее поведения. Она и сама не в состоянии себя понять. Это что-то слишком большое, слишком сильное, она не в силах охватить это своим сознанием. Это какое-то помешательство. Синдром. Болезнь. Клиника.
Кира обессиленно опустилась на кровать и до боли сжала колени тонкими пальцами. Что с ней происходит? Ну же Кира, давай, скажи, что с тобой, ты же будущий психолог. Одаренный студент. Давай, поставь диагноз. Что с тобой, шизофрения, ОКР? Что? Что толкнуло тебя на сегодняшний безрассудный поступок и как ты собираешься расхлебывать последствия?
Последствия…
Тут уж Киру окончательно пришибло, огромной такой плитой осознания. Придавило так, что не вздохнуть. До тошноты, до неконтролируемой дрожи. Поток мыслей, чувств, сожалений, отсроченных реакций, задушенных эмоций, вероятных прогнозов и ярких воспоминаний обрушился на ее бедный мозг мощным потоком. Что она сделала? Что она сделала со своей жизнью? Она потеряла своего Андрея, теперь уже наверняка. У нее нет никаких идей, как можно исправить содеянное, как загладить вину перед парнем, как оправдаться перед ним.
Но и это, наверное, не самая большая беда.
Игорь. Она «убила» его мотоцикл.
Разозлила дьявола, плюнула ему в лицо. Открыла ящик Пандоры, из которого на нее очень скоро обрушится вселенский гнев и сжигающая все на своем пути жажда отмщения.
Ей конец.
Из горла вырвался истерический смешок. А по телу прошлась горячая волна.
Перед глазами тут же возник образ парня: вот он выходит из здания, на лице такой шок и такое неверие, что Кира, кажется, возносится в небеса, выходит за пределы атмосферы — такое наслаждение дарит ей его обалдевший вид. По телу янтарным сиропом разливается сила и удовольствие, подаренное самым ярким, самым приятным гормоном, гормоном действия — адреналином. Она убегает от погони с улыбкой на лице, она бежит быстрее той скорости, на которую способен ее организм. Она счастлива как никогда. Блаженство в чистом виде. Чистое, грубое, взрывоопасное. Она дошла до фазы наивысшего возбуждения. Это лучше, чем самый дорогой подарок, лучше, чем секс, алкоголь, наркотики, долгожданная победа в самом важном состязании. Это лучше, чем полет. Лучше, чем любое чувственное удовольствие. Эти ощущения настолько эйфоричны, что она не понимает, как раньше жила без этого. Ей хочется ощущать это снова и снова…
Кира, потрясенная внезапным открытием, распахнула глаза. Она, как и прежде, сидела на своей кровати, в своей комнате, вонзив ногти в ладони.
Проклятье.
Все это сильно попахивает зависимостью.
Да она чертова адреналинщица. Вот так новость.
В памяти тут же, очень кстати, возникли обрывки воспоминаний о прочитанном когда-то эксперименте над крысами, которым предлагали на выбор две кнопки — одна отвечала за подачу еды, вторая за электроимпульс, вырабатывающий адреналин. Удивительно, но крысы пренебрегли возможностью получать пищу, отдав предпочтение кнопке, которая позволяла им получать приятные ощущения в любой момент. Подопытные крысы умерли от голода. Они не хотели получать еду, не хотели пить. Они стали заложниками собственного наслаждения, настоящего наркотика, который теперь могли иметь в неограниченных количествах.
Такая же участь ожидает и Киру. Из-за нездорового стремления вывести Игоря из себя, разозлить, как следствие обрушить на себя всю его ненависть, и тем самым получить дозу наслаждения, она считай сама загнала себя в могилу. Господи, да лучше бы она прыгнула с моста, эффект тот же, но тогда хотя бы было ясно что ждет ее в конечной точке: шмяк, в лепешку.
А вот чего ожидать от Игоря, практически невозможно предугадать.
О Боже.
Когда это с ней случилось? Она ведь всегда была благоразумной. Ответственной, рассудительной, спокойной. Предсказуемой. Ей никогда не была свойственна вся эта импульсивность. Это не в ее характере.
Кто же скрывается за обличием милой, доброй, послушной Киры? Что за девушка имела столько смелости, чтобы вот таким наглым, коварным образом отомстить обидчику за все его злодеяния?
Это не Кира, нет. Кира на подобное не способна.
Эта странная девочка просто обожала себя раздваивать, становиться двумя девочками одновременно — очень кстати вспомнились слова из «Алисы в стране чудес».
Может ли быть такое, чтобы в одном человеке мирно уживалось двое — славная, милая, добрая девочка, с синдромом спасателя, и отпетая адреналинщица, эгоистичная, храбрая и безрассудная? Но… Сильная? Способная бросить вызов самой тьме, и улыбаться, глядя ей в глаза, нетерпеливо потирая руки в ожидании своей смерти.
Сильная. Кира повертела на языке это слово. Посмаковала его. Применила к себе. Примерила, словно новенький пиджак в дорогом магазине. Ей нравится. Ей бы пошло.
Она так этого хотела. Она так жаждала быть сильной. Но сегодняшний ее поступок разве свидетельствует о силе? Или, что вероятнее всего, о глупости?
Как же она запуталась. В себе, в своих чувствах, мотивах, целях. Вообще во всем происходящем.
Во всей этой до ужаса непонятной ситуации
