Смогла. Не только жить, но и еще радоваться, наслаждаться жизнью. Забыть все, как страшный сон.
— Эй! — слышу я вопль Амины, — хватит там довольно скалиться! Иди поболтаем!
Черт, я совсем про нее забыла. Я прячу глупую улыбку, опускаю голову и иду к машине. Девушка сидит, хитро ухмыляясь и постукивает пальчиками по коленке.
— Судя по всему, у тебя или в жизни все прекрасно, или тебя так порадовал конвертик с пятью окладами. Или больше выбила из Регинки?
— Нет, пять окладов, — хмыкаю я, — почему она такая помятая?
— Пф, — усмехается Амина, — эта дурная полезла соблазнять моего мужа, когда ее пришли нагибать. Тот ее и встряхнул хорошенько, рассказав, что у нас на родине с такими женщинами делают!
— Ясно… — я тихо откашливаюсь в кулачок. Регина ко всем лезет, что ли? — так там твой муж торчит до сих пор?
— Ага. Выкупает эту шарашкину контору за копейки, — снова ухмыляется Амина, — я вчера пришла черт знает как домой, он и взбеленился. Заставил меня рассказать, что там Регинка творит, я ж молчала до этого. Разозлился еще больше. У тебя есть куда пойти? А то могу предложить местечко…
Я подозрительно смотрю на нее.
— Почему сама не пойдешь?
— Ой. — вздыхает Амина, — к мужу работать? Нет, спасибо. Он мне поблажки будет делать. Я хочу трудностей, конкуренции, карьерного роста…. а у него стоит мне скукситься, так он мне сразу и зарплату поднимет, и в отпуск внеплановый погонит отдыхать. Еще и другим из-за меня достанется. Ну так что?
Я вспоминаю мрачных мужчин в кабинете Регины и качаю головой.
— Да нет, Амин, спасибо. Мне место неплохое предложили.
— Где? — заинтересованно спрашивает она, — у кого хоть?
— Переводчиком… в “Ясной поляне”.
Амина изгибает бровь. Потом изгибает вторую и внезапно хмурится.
— Это Ярышева контора?
— Ага… откуда знаешь?
— Блин, Настя… — она поджимает неприязненно уголок губ, — слушай, не хочешь дождаться моего мужа? У него с этим Ярышевым давние счеты. Тот в начале двухтысячных его кинул и чуть не завалил потом.
— А я тут при чем? — хмыкаю я.
— Как при чем? За промышленный шпионаж хорошо нынче платят! — радостно заявляет мне Амина, отчего я осторожно оглядываюсь. Слава богу, парковка пуста, и никто не слышит, о чем мы тут говорим, — а если накопаешь что-нибудь серьезное на этого толстопуза — да озолотим тебя в момент! Амир уже несколько лет пытается своих туда заслать. Эта скотина всех раскусила и уволила!
Кажется, я начинаю понимать. Я отвожу взгляд и задумчиво смотрю на лужи, которые блестят в лучах солнца и отражают синее небо. Как сказал мне Олег Николаевич — он давно ищет переводчиков, предыдущие долго не держались на месте… похоже, он просто приукрасил. Увольнял он, наверное, их, подозревая в шпионаже. А встретил меня и, видимо, решил, что старая сотрудница уж точно не станет за ним шпионить.
В сердце легкими крылышками трепещет грусть. Я-то думала, что я такая незаменимая… эх!
— Не, Амин, я не буду вмешиваться в такое… — бормочу я, а девушка машет ручкой.
— Ой… ну как хочешь. Ничего тогда Амиру не скажу. Но если вдруг надумаешь или чего разузнаешь — звони мне! А если накопаешь что-нибудь, за что его посадить можно… — она подмигивает мне, смотрит за плечо и внезапно вопит:
— Машка! Ты за зарплатой? Выходи потом, поболтаем!!!
— Поеду я, Амин, — говорю я, понимая, что она уже нашла себе новую собеседницу. Девушка пожимает плечами.
— Спешишь? Ладно-ладно. Звони хоть, не забывай! У меня через неделю день рождения, не придешь — обижусь!
Я машу ей рукой и ухожу. Снова подставляю лицо солнцу — теперь меня греет не только оно, но и пухлый конвертик в кармане пальто. Жизнь прекрасна! Только короткая вибрация телефона отвлекает меня от веселых мыслей.
Я достаю его и смотрю на экран. Смс-ка от неизвестного номера.
“Анастасия, получил ваше резюме на почту. В ближайшее время сможете подъехать? Ярышев О.Н”.
“Конечно”, — тут же пишу я, — “могу хоть сейчас, если вам удобно, т.к в центре”.
“Отлично” — получаю я спустя секунду смс, — “тогда жду, подъезжай”.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Элиас предупреждал меня не связываться с Ярышевым, предлагая “тепленькое” местечко. К сожалению, я собираюсь нарушить его запрет.
На это у меня две причины: слишком уж мало прошло времени, чтобы я начала доверять человеку, так резко ворвавшемуся в мою жизнь. И, почему-то я уверена — если Ярышев так трясется за сохранность корпоративной тайны, то вряд ли он просто так избавится от меня. Я буду слишком удобным сотрудником, а значит, это мой шанс долго, стабильно и без нервотрепки работать.
* * *
Когда я подъезжаю на такси к офисном зданию, где работала несколько лет назад, то на меня тёплой волной накатывает ностальгия. Как давно это было! Как сильно изменилась моя жизнь за это время. Да и я сама изменилась — из весёлой, доверчивой и жизнерадостный девчонки, с радостью помогающей устраивать корпоративы, стала достаточно циничной и усталой женщиной.
Зато тут ничего будто бы не поменялось. Я поднимаюсь по ступенькам, которые отделаны знакомой белой плиткой, на которой зимой можно ноги переломать, захожу внутрь здания, передаю паспорт охраннику, и тот пропускает меня.
— Второй этаж, — напоминает он, а я киваю.
Кажется, лифт тоже не изменился. Зеркало все то же — без одного уголка. Кто-то однажды неаккуратно отколол его кусок.
Двери открываются, и я выхожу на втором этаже, растерянно осматриваясь. Меня никто и не думает встречать. Почему? Мимо ходят люди, но ни один из них не обращает на меня внимания. Где сидит начальство я хорошо помню, поэтому решаю, все-таки, самостоятельно дойти, а не ждать. В конце концов, вдруг Олег Николаевич решил, что я, как старый сотрудник, сама найду дорогу.
Нет, все-таки, тут время не замерло. Я почти никого не узнаю. Состав кадров явно менялся и не один раз.
Я прохожу мимо странно пустой стойки ресепшена. Провожаю взглядом фикус, который вымахал до самого потолка, хотя несколько лет назад робко выглядывал из-за стола, и подхожу к знакомой двери. За ней я слышу женский голос, который льется быстро, запинаясь и эмоционально. Я на всякий случай прислушиваюсь: вдруг у Олега Николаевича важная встреча, а я тут со своим стуком в дверь?
—…вы же обещали, Олег! Обещали мне хорошее место, вот я и пришла, что изменилось?!
— Чем тебе не нравится место уборщицы? — доносится до меня насмешливый голос начальника, — зарплата неплохая. Утром и вечером пришла — целый день свободна. Сама ж хотела так.
— Где половые тряпки, и где я?! Вы серьезно?! Зарплата в сорок тысяч не считается хорошей!
— За несколько часов в день!? Так, брысь отсюда. Или ты серьезно думала, что я посажу непонятную клушу-стукачку с улицы за стол начальника какого-нибудь отдела? Брысь, я сказал! Давай, ножками стройными шевели, пока я не разозлился!
За дверью раздается цокот каблучков под тихое бормотание босса “оборзели совсем…”, и я едва успеваю отскочить назад, натянув улыбку до ушей, чтобы никто даже не подумал, что я тут подслушиваю.
Дверь резко открывается.
— Добрый… — начинаю я, и замираю, замолчав.
— Матерь божья! — взвизгивает Дарья, моргнув длинными, как опахала, накладными ресницами. Она неожиданно выбрасывает вперед руку, сгребает в кулачок ткань моей блузки и затаскивает рывком в кабинет Олега.
Я едва не падаю. Бывшая Элиаса тянет меня с неожиданной силой, а еще я полностью ошарашена. Что она тут делает?!
— Вот! — она закрывает за моей спиной дверь и подталкивает меня между лопаток, к столу Олега Николаевича. Тот смотрит на Дарью так, как смотрят на сумасшедших, — знаете, хоть кто это? А это нынешняя любовница Элиаса Бергмана!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сердце сжимается от страха, потому что брови начальника взмывают вверх, пока эта дрянь держит меня в унизительной позе — чуть согнув, сжимая пальцы на воротнике пальто.
О, нет. Я бы не хотела, чтобы мой бывший начальник об этом знал! Тем более сейчас и вот так неожиданно.
