— Попалась, дура? — хихикает Даша, а я в ответ бью ее локтем и попадаю во что-то мягкое, отчего она взвизгивает и сгибается, — ай, кретинка! Ты меня в грудь ударила! Знаешь, сколько она стоит?!
Я отбегаю от нее на приличное расстояние, к стене. Даша стоит, держась за свою “четверочку” и яростно сверкает глазами.
— Ты тоже сядешь, — обещаю я, а она мерзко хихикает в ответ.
— Докажи что-нибудь. Сейчас твоего дорогого Элиаса отправят кормить рыб и ноги переломают, и останешься ты без богатенького покровителя. Потом и от тебя избавимся.
— “Мы”? — передразниваю я, — тебе тут уборщицей предлагали работать, а не правой рукой начальства. И даже не левой.
— После того, как я привела Элиаса в лапы Олега, поверь, уборщицей я не буду, — ухмыляется Даша, распрямляясь, а я пячусь назад, поглядывая на окно. В конце концов упираюсь попой в подоконник и смотрю вниз, за стекло. Этаж-то всего лишь второй. А под окном козырек. Спрыгну спокойно, даже не переломаюсь.
Я просто встаю на цыпочки и поворачиваю ручку, распахивая окно.
— Ты что делаешь?!
— Планы твои грандиозные ломаю, дура, — в тон отвечаю я, подтягиваясь, и залезая на подоконник. Сейчас выйду отсюда и как-нибудь предупрежу Элиаса о том, что не стоит вестись на звонок Олега с моего номера. Как только? Лене позвоню. Ее номер я уже выучила наизусть, а она предупредит Элиаса или Эрика.
— Никуда ты не пойдешь! — рычит Дарья, хватая меня за шкирку и пытаясь стянуть назад. Между нами завязывается потасовка, где Даша пытается сбросить меня вниз, а я пытаюсь оттолкнуть ее. Мажу, потому что эта стерва вертится, как уж на сковородке, уходя от ударов, — этот идиот еще пожалеет, что расстался со мной! Я бы так тупо… никогда не попала!
— Окстись, блин! — пытаюсь я воззвать к ее разуму, отпихивая туфлей, — ты не попала, да. А просто пошла подкладывать Элиасу жабу и стелиться под конкурента. Может я и тупица, но хоть не подлая!
Она замирает, сдувая нервно с покрасневшего лица прядь, но меня не отпускает, по-прежнему вцепившись в ногу.
— Да, — соглашается внезапно она, — я так отомстила ему. И отомщу еще раз. И еще, до тех пор, пока он не приползет ко мне на коленях. Я превращу его жизнь в ад, и твою тоже, если не отвалишь. До твоего появления у нас все было прекрасно! — зло выплевывает она мне в лицо, — ты появилась на свадьбе Эрика, и именно в тот вечер он сказал мне о расставании!
— Дурная ты, — усмехаюсь я, — в тот вечер я послала Элиаса к черту, потому что пятнадцать лет он считал меня предательницей. Той, кто разрушила нашу дружбу и бросила его когда-то одного в больнице. Так что в тот вечер мы поцапались и разбежались в разные стороны.
— Не ври. — мотает головой Даша, — он бы не стал просто так разрывать отношения между нами!
—Так, может, не просто так? — пожимаю я плечом, — знаешь, мне б и в голову не пришло вести себя, как психопатка после расставания с мужчиной. Я думаю, он просто тебя боится.
— Ах ты…
Она краснеет, захлебнувшись воздухом.
— Дрянь!
Дарья вскидывает руку и со всей силы бьет меня по лицу. Я не успеваю закрыться — с такой яростью она на меня кидается. Щека и скула вспыхивают болью, в глазах темнеет, а в ухе громко звенит. Пытаюсь отшатнуться от следующего удара, и неожиданно с ужасом чувствую, как теряю равновесие.
— Мамочки! — визжит испуганно Даша, когда я падаю за окно. Это последнее, что я слышу.
“Слава богу там козырек” — мелькает мысль, и в следующий момент я обрушиваюсь на твердый бетон, ударившись головой. Больше я ничего не успеваю подумать, потому что проваливаюсь в темноту. Только в угасающем сознании вспыхивает одно слово “Соня!”.
Эпизод 57. Элиас
Пальцы отбивают по столу какой-то ритм, пока я гоняю в голове невеселые мысли. Эрик с аппетитом жрет шашлык, мыча от удовольствия, пока Андрей, вжав голову в плечи, понуро смотрит вниз. Он старается избегать наши взгляды, несмотря на то, что мы сейчас сидим именно у него на даче.
— Элиас, ну блин, — бормочет он виноватым тоном, — ну дурак я. Ну перебрал тогда, что теперь, меня вешать за это? Эту дуру я даже не трогал, хотя она пыталась тогда уже на меня залезть, уж извиняй…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Да мне уже пофиг, Андрей.
— Ну не гони ты… она мне правда говорила, что ты ее уже тогда сливал. Так бы даже болтать не стал и всем бы дело закончилось. А тут разболтался, а когда я пьяный, сам знаешь, у меня язык без костей…еще и эта стерва подливала.
Да уж, мне казалось, что я давно перестал ошибаться в людях, но тут ошибся. Даша не просто тупица, а хитрая и поганая тупица. Но хвататься за голову поздно — что вышло, то вышло.
— Закрыли тему, — произношу я, глядя на шашлык. Есть не хочется абсолютно. В желудке селится мерзкое чувство с привкусом “ты идиот, Элиас”. Такое ощущение, будто бы я где-то расслабился, а все неожиданно вышло из-под контроля. Впрочем, все так и было. С Дарьей нужно было рвать отношения раньше, Андрея надо было тащить кодироваться к чертям, а мне — думать головой.
— Может, по пиву?
— Андрей, — я пораженно смотрю на него, — ты, часом, не охренел?
— Дак пиво же…
— Чтоб до следующего понедельника закодировался. Твои приколы с алкоголем уже переходят все границы.
— Издеваешься, Элиас? — жалобно бормочет Андрюха, — как я вообще без пива-то буду? А на праздниках? Даже по пятьдесят не пропустить…
— У тебя неплохой шашлык, — подает голос Эрик, — ешь его.
— А пить-то что?!
— Ну сок.
— Издеваешься…
— Ты правда задрал, Андрюх.
Тот замолкает, как и Эрик. Мы какое-то время сидим молча — эти двое едят, а я просто пялюсь в телевизор на веранде большого коттеджа. Телефон на столе вибрирует, я бросаю взгляд на экран. Настя. Вау.
Кажется, что-то огромное в лесу сдохло. Потом мелькает мысль — “у нее что-то могло случиться” и я без промедления беру телефон.
— Да, Насть?
— Привет, Элиас, — раздается насмешливый, грубый мужской голос, который я сразу же узнаю. Я сжимаю телефон в руках, что он едва не трещит.
— Какого черта ее телефон делает у тебя, Ярышев?
— Одолжил, — усмехается этот говнюк, а Эрик поднимает на меня задумчивый взгляд, — заедешь, заберешь? А то чего я девчонку держу… у нее дела, наверное.
— Заберу, Ярышев, — рычу я, — можешь прямо сейчас ее отпускать, мы с тобой серьезно поговорим.
— Полегче, Элиас, — смеется он, — я не собираюсь с тобой устраивать перестрелки. Девку я не отпущу, чтобы ты был сговорчивее и не таким борзым. Давай, жду.
Он сбрасывает трубку а я со всей силы опускаю смартфон на стол, прибивая ладонью.
— Тварь!
— Эээ, потише, Эли, — тянет Эрик, глядя, как по экрану расходятся трещины, — еще одна тебя сдала, что ли?
—Я тебе сейчас голову откручу, — я убираю руку с телефона и, выругавшись, пихаю его в карман, поднимаясь. Эрик встает следом за мной.
— Понял, не рычи. Украли твою бабу, едем за ней. Поднимайся, Андрей.
— А? А я нужен? — растерянно произносит Андрюха, отчего Эрик за шкирку вытаскивает его из-за стола.
— Твою мать, нужен! Отсидеться думал? Двигай своими батонами, алкаш.
Настя, черт побери. Я тебя же предупреждал. Я вылетаю с веранды, пикая брелком сигнализации, и иду к машине, припаркованной во дворе.
Если Ярышев что-нибудь сделал Никольской — я просто его убью.
* * *
Когда мы подъезжаем к офису “Ясной поляны”, то я сначала думаю, что рядом внезапно возникла пробка или авария — слишком уж много машин там стоит. Потом взгляд выхватывает какую-то толпу ребят кавказской национальности и я напрягаюсь. Дьявол, что тут происходит? Машина скорой помощи, две полицейские…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Я резко торможу, сворачивая к обочине, потом глушу машину и рывком открываю дверь. Мне кажется, что полицейские уводят девушку, уж больно похожую на Дарью, а еще в толпе мелькает бледное лицо Ярышева.
Эрик впихивает машину чуть дальше, приткнувшись между черными БМВ, и тоже выходит вместе с Андреем.
