— Вполне себе выход, — кивнул Леонид Петрович. — Мы ведь это и планировали делать изначально. Но нужно будет взять на борт фон Бревена с его людьми, думаю, он уже нанял нужных специалистов. Без хорошей десантной секции о грабеже станций и речи быть не может. Уничтожить-то мы легко можем любую, но толку от этого — ноль. Нам их захватывать, а не уничтожать надо.
— То есть все согласны, — констатировал Дархон. — Хорошо. В ближайшие пару дней я, используя металл со «Второй надежды», сооружу еще пару интересных устройств, все-таки у вас найти такой металл невозможно.
— А что за устройства? — тут же оживился Инголин.
— Нечто наподобие электромагнитных орудий, но куда более любопытное. Всю электронику атакуемого объекта при удачном залпе вырубает полностью, никакие защитные поля не помогут. Также возможно отключение только избранных систем, причем атака идет через гиперпространство. Второе — боевые минидроиды. Не наниты, конечно, в несколько раз больше, но тоже видны только в микроскоп. Облако минидроидов опять же через гиперпространство перемещается к кораблю или станции, которые требуется захватить, и примерно через полчаса они под нашим контролем. Моих старых врагов так, конечно, не взять, но всех местных — без малейших проблем.
— А кто они все-таки такие — ваши старые враги? — поинтересовался Моисей Соломонович.
— Кто? — сымитировал тяжелый вздох искин. — В общем-то, это мы сами. Когда-то очень давно, десятки миллионов лет назад, наш народ из-за идеологических разногласий разделился на две части. Они полагали истинно разумными только себя, а всех остальных — всего лишь ресурсами. В общем, такое мировоззрение вам прекрасно знакомо и называется нацизм. Мы же, наоборот, считали, что любой разум — это хрупкий и очень ценный цветок, который нужно растить и готовить к Переходу. Они ведь даже от Перехода отреклись ради своего владычества. Договориться нам не удалось. Началась война. И длилась, как я уже говорил, очень долго. Но у меня появилась надежда, что раз они уцелели, то и мой народ мог выжить. Где-то и как-то. Прошу учесть, что поиск выживших для меня крайне важен и ради него я отдам все свои силы.
— В таком деле грех не помочь, — переглянулись земляне.
— Благодарю. А теперь пора заняться другими делами — императорский челнок совершил посадку во втором, наиболее близком от рубки ангаре. Подаю транспортные платформы, его величество с сопровождающими будет здесь через десять минут.
— Буди Бора и Михаила Ивановича, — распорядился Артем. — Думаю, что их присутствие лишним не будет. Наверняка император захочет видеть весь экипаж супердредноута, устроившего врагу такой разгром.
— Хорошо, — ответил Дархон. — Но хочу сразу предупредить, что все автоматические системы на случай попытки захвата корабля активированы. Пока с вашей стороны все было нормально, но доверять полностью я никому не могу, извините уж. Также предупреждаю, что если что пойдет не так, то я активирую самоуничтожение без колебаний. Это особого рода мина, при использовании которой вся ваша звездная система накроется медным тазом.
Он не стал говорить людям, что на самом деле для образования черной дыры достаточно вывести в неконтролируемый режим мю-генераторы. Искин очень надеялся, что не придется это использовать, что таорцы сдержат свое слово и не попытаются нагнуть его, чтобы заставить служить себе. Но доверять им не имел права, слишком часто сталкивался с предательством со стороны биоников — носителей биологического разума. Слишком их много, тысячи групп и группировок, и у каждой свои интересы. Может император и готов честно соблюдать договор, но ведь существует и другие. Вон, хоть тех идиотов-адмиралов взять с кучкующихся неподалеку флотов. Ведь понимают, что в случае чего с ними будет то же самое, что с флотами заклятых друзей, но все равно жаждут заполучить полный контроль над кораблем, способным в одиночку справиться с целым флотом. Почему? Почему они такие? Почему обязательно нужно становиться сволочами? Искин никогда не понимал этой особенности живых разумных. Казалось бы, все оговорено, все хорошо и правильно, но нет, чья-то жадность обязательно все портит. Сколько в итоге таких событий войн началось! Поэтому надо будет предупредить императора, чтобы он устроил своим подчиненным хороший такой раздрай. Может, не станут делать глупостей, хоть это и сомнительно. Живые же! Они без глупостей просто не могут, совершаемые сгоряча глупости — основа их существования. Они, бедолаги, иначе просто не могут, не умеют, да даже представить не могут, что можно руководствоваться разумом, а не возникшим в левой пятке зудом. Нет, относительно разумные среди них иногда попадаются, но тут ключевым является слово «относительно».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вскоре появились сонные Бор с Михаилом Ивановичем, которых с ходу ошеломили известием о скором визите императора — Дархон их разбудил и велел срочно идти в рубку, не объяснив в чем дело.
— Да твою же мать! — огорченно выматерился кореец, всплеснув руками. — А заранее, в каюте, нельзя было сказать? Я бы хоть парадку надел!
Он брезгливо осмотрел свой мятый, замызганный комбинезон, понимая, что времени на переодевание уже нет. Ну вот, впервые в жизни доведется встретиться с императором, и на тебе — выглядеть при этом канонир будет, как последний бомж. Бор его переживаний не разделял, в последнее время молодой навигатор был крайне мрачен и постоянно о чем-то напряженно размышлял, даже победа его ничуть не порадовала, он остался таким же отстраненным. Артем, глядя на него, понял, что после визита его величества надо будет обязательно поговорить со школьным приятелем, что-то с ним не то происходит.
Примерно через пять минут в рубку проскользнули четверо гвардейцев в легких бронескафах, они рассредоточились и постарались слиться со стенами. Понятно, император без охраны не ходит, и эти четверо, скорее всего, являются бойцами запредельного уровня. Вслед за ними в рубку вошел Ашен III в сопровождении высокого худого старика с шапкой седых кучерявых волос, лысого плечистого мужчины и невысокого, невзрачного, серого какого-то человека, на нем даже взгляд не задерживался, хотелось смотреть куда угодно, но только не на него. За ними шли еще четверо гвардейцев.
— Ваше величество! — встал по стойке смирно экипаж «Петрограда».
— Вольно, господа и товарищи, — кивнул император, подтянутый мужчина средних лет с черными волосами и внимательным взглядом синих глаз. Одет он был в самый обычный на вид комбез, но это, скорее всего, только на вид. — Рад вас всех видеть. Сразу хочу вынести вам императорскую благодарность за спасение системы Орвис. Также сообщаю, что постановлением коронного совета все члены экипажа этого корабля награждены золотой звездой героя Таоры.
— Служим империи! — отозвались земляне.
Позже Артем узнал, что эту награду позаимствовали в СССР, наслушавшись переселенцев оттуда. Его, если честно, имперские награды интересовали крайне мало, поэтому он принял коробочку со звездой героя совершенно спокойно, но, конечно, поклонился и поблагодарил, удостоившись заинтересованного взгляда Ашена.
— Позвольте представить вам, господа и товарищи, моих сопровождающих. Старший арм-мастер Ирренара, Хьюг Штар.
Высокий старик коротко поклонился.
— Старший социомастер Онтага, Тим Лов. Старший инспектор Ринхайда, Дек Вар.
Теперь по очереди поклонились плечистый лысый мужчина и невзрачный человек. Наемники переглянулись — перед ними стояли люди, реально правящие империей. То, что один из них, Тимофей Ловенев, их соотечественник, ничего не меняло. Он давно уже не советский политрук, а старший социомастер Онтага, от него в стране зависело очень многое. И во многом благодаря именно ему в Таоре был практически коммунизм, разве что без всяких глупостей наподобие демократического централизма и выпячивания прогрессивной роли пролетариата.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А теперь, господа и товарищи, прошу оставить меня наедине с Артом Даром и Дархоном, — негромкий голос Ашена III заставил всех вздрогнуть. — Приношу свои извинения, но речь пойдет о государственных тайнах уровня альфа-ноль.
