Снимая пальто прямо на ходу, Гермиона семенит по каменному полу в свой отдел, цокая каблуками, и открывает дверь, толкнув ее бедром.
— Блейз, прости! — сходу начинает она, снимая с руки пальто. — Прости меня за опоздание, я просто…
Она непроизвольно замолкает, когда поднимает взгляд. Забини проводит рукой по влажным волосам и поправляет рукава рубашки, едва торчащие из-под пиджака. Он поднимает указательный палец вверх, потому что возле уха держит телефон.
— Да, именно так, — строго произносит он. — Во второй половине дня мне нет до вас дела, мне нужно, чтобы мастер прибыл сегодня, что непонятного! — он замолкает на мгновение. — Это проблемы уже не мои, я готов ждать не больше двух часов.
Забини бросает трубку и кладет телефон на стол, устало выдыхая. Гермиона делает несколько шагов вперед, чуть нахмурившись, и внимательно смотрит на парня. Не так уж тут и жарко, чтобы так потеть.
— Чего опаздываешь, золотая девочка? — спрашивает он, доставая платок из кармана. — Ты никогда не опаздывала раньше.
— Да я просто, — указывает она себе за спину на дверь, теряет мысль и снова хмурится.
Она может сказать все, что угодно. Знает, что Блейз — отходчивый. Может разозлиться ненадолго, но ситуацию отпустит. Ее сейчас беспокоит нечто другое. Она только сейчас понимает, что Джинни в Министерстве оказывается не по прямой необходимости.
Она вообще здесь не бывает, если быть точным. Арена для квиддича далеко отсюда. Что тогда она делает здесь с утра пораньше? И почему вышла такой же взвинченной и краснощекой, как выглядит Блейз сейчас?
Забини воспринимает немой вопрос в глазах девушки по-своему.
— Кондиционер сломался, — кивает Блейз на адскую машину, чуть кашлянув. — Тут градус за пару минут до твоего прихода был просто бешеный.
Гермиона сжимает пальцами ручку сумки. Что-то ей подсказывает, что дело тут совсем не в кондиционере. Эта мысль громом поражает ее. Нет, не может этого быть.
— Да прохладно, вроде, — едва находит в себе силы на ответ Гермиона, не доверяя собственным догадкам.
Как она хочет ошибаться. Мерлин, как сильно хочет.
Забини криво ухмыляется, чуть вздергивая подбородок.
— Так это потому что я окно открыл, — указывает он себе за спину. — Ладно, за работу, — прихлопывает он в ладоши. — И я жду свой кофе.
Блейз уходит в свой кабинет, снова не закрывая дверь, и берет трубку, отвечая на следующий звонок. Гермиона так и стоит в фойе, сжимая в одной руке пальто, а в другой свою сумку. Где-то в глубине души что-то непоправимо надламывается, когда она осознает то, что происходит.
В этом офисе слышится запах Джинни.
Духи лучшей подруги Гермиона ни с кем никогда не перепутает.
***
Весь день Гермиона пребывает в смешанный чувствах. Она не может толком смотреть на Блейза, почти не разговаривает с ним, отказывается вместе пойти на обед, потому что ссылается на важный звонок, и совсем не задает ему вопросов, хотя в работе с клиентами они есть, и их много.
— Гермиона, — окликает ее наконец Блейз.
Девушка приподнимает брови, нехотя бросая на него взгляд.
— Если есть вопросы — задавай, — немного холодно замечает он, — мне перезванивают твои клиенты и просят дать вразумительный ответ. Будь добра относиться более ответственно к звонкам, не создавай себе двойной работы.
Девушка кивает. Кивает, хотя ее сильно злит, что ей приходится работать с ним сейчас.
— Хорошо, — коротко отвечает она и снова берет трубку.
Вопросы она задает. Холодно, отстраненно, без большого желания. Она просто не может смотреть на Блейза, не может говорить с ним. Он ведет себя так, словно ничего не случилось. Словно он не спал с ее замужней лучшей подругой.
Словно не использовал Гермиону, чтобы добиться встречи с Джинни.
Гермиона морщится от собственных мыслей. Ей противно, ей горько, ей обидно. Противно от того, что это случается с ее близкой подругой. Горько за Гарри, который ни о чем не знает, хотя он ее лучший друг. Обидно за свою наивность.
Есть только одна вещь, о которой она совсем не думает. О том, что она спешит с выводами.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Шесть вечера, закругляемся, — без энтузиазма произносит Блейз, выходя из офиса.
Он замечает поведение Гермионы с самого утра, но вопросов не задает. Если Гермиона не поднимает какой-то темы, значит она личная. Забини не любопытный и не сует нос в темы личных взаимоотношений, поэтому отпускает ситуацию.
Просто сегодня день такой.
Неудачный в личном плане для всех.
— Ты идешь? — снова предпринимает Блейз попытку заговорить.
Гермиона складывает бумаги в папку.
— Я сегодня останусь в городе, у меня встреча, — не глядя на него, отзывается она.
Блейз чуть вскидывает брови и кивает. Сегодня правда какой-то странный день. Он скомкано прощается с коллегой и входит в камин, исчезая в пламени. Гермиона бросает бумаги и садится на стул, скрещивая на груди руки.
Ведет она себя, конечно, глупо, но она зла. Мерлин, она так зла, что этому не подобрать никаких слов. Ей так неприятно от всей этой всплывшей ситуации, что даже слегка подташнивает. Как Джинни могла так поступить!
У Гермионы не укладывается это в голове. Ее мутит так сильно, что кружится голова.
Она не хочет видеть сегодня Джинни, не хочет появляться в городе, но и домой не хочет. Нужно хоть немного привести в порядок собственные мысли.
Она оставляет туфли под столом, чтобы не тащить лишнюю тяжесть в сумке, надевает зимние сапоги, белое пальто и захватывает замшевые перчатки.
Может, свежий воздух поможет ей.
Благодаря тому, что она намеренно задерживается после шести, она не встречает добрую половину уходящего домой Министерства, наверняка успевает пропустить перед собой Северуса и надеется, что ей вообще больше никто не попадется.
Гермиона с удовольствием бы погуляла в мантии Гарри, но она возвращает ему ее сразу, как принимает решение выйти за Северуса замуж. Гермиона уже идет к каминам, чтобы встать в небольшую очередь, как вдруг чувствует, как ее плеча кто-то касается.
Она останавливается, обернувшись назад.
И вздрагивает всем своим существом глубоко внутри.
— Привет, Гермиона, — криво улыбается он.
Девушка прищуривается, даже в какой-то момент собственным глазам не верит.
— Рон? — щурится она.
Он выглядит иначе. Прошло почти полгода с момента свадьбы Джинни и Гарри, и девушке сложно представить, что человек так способен измениться за такой короткий срок. Все дело в том, что она не очень внимательно смотрит на собственное отражение в зеркале.
Осанка Рональда стала ровнее, у него другая мантия, рангом выше, он набрал мышечную массу, сделал короткую стрижку и… О, Мерлин!.. И отрастил усы. Гермиона непроизвольно окидывает его взглядом снизу вверх, не замечая, как от этого парня чуть передергивает.
Знает он этот взгляд. Знает прекрасно еще со времен школьной скамьи. Только один человек способен был одним взглядом заставить кожу покрыться мурашками. Теперь и Гермиона так умеет.
— Хорошо выглядишь, — кривовато улыбается он, глядя на нее.
Гермиона изменилась, Рон понимает это сразу, как она оборачивается. Внешний вид не является основным критерием этих изменений. Он замечает ее снова сияющий изнутри огонь, это видно в искрящихся энергией глазах. Рон чуть хмыкает.
Он знал, что она изменится ради него.
— Спасибо, — коротко кивает она, на мгновение бросив взгляд на его обувь.
Еще одна привычка, которая появляется у нее не по своей воле.
— Как ты? — склоняет он голову вправо.
Гермиона перехватывает в ладонях ручку сумки.
— Замечательно, — кивает она, чуть поджав губы. — Спасибо, что спросил.
Рон снова чуть улыбается, ждет, когда она спросит его о чем-нибудь. Гермиона не спрашивает. Она вообще хочет побыстрее уйти отсюда, пусть и не отрицает очевидного: старые раны затягиваются, ей хотя бы терпимо находиться с ним рядом. А еще она понимает в это самое мгновение, что, кажется, скучала по нему.
