– Если их не будет в доме, никто не будет подвергаться искушению, – заявила она, проводя пальцем по собственной сурово соблюдаемой талии.
Сама КиКи сопротивлялась искушению с тех самых пор, как достигла пубертатного возраста, и сейчас явно настало время и Элейн также к этому приучаться. КиКи проконсультировалась с диетологом в школе «Клаймер», и они выработали для Элейн специальное меню для ланчей и перекусов. К разочарованию КиКи, лишние фунты веса ее дочери отнюдь не рассосались, несмотря на особые упражнения, разработанные ее собственным личным тренером.
Папа сердито ворчал по поводу этого нового режима. Сам-то он любил съесть вечерком мороженое, но если Элейн нельзя было есть мороженое, то его не мог получить никто, хотя Эбби унаследовала от отца прекрасный обмен веществ.
– Только не говори КиКи, – предупреждал он Эбби, когда они иногда тайком выбирались из дому полакомиться пломбиром с орехами и фруктами в парке Серендипити.
– Не скажу, – всякий раз обещала Эбби. Она хорошо научилась хранить секреты и никогда никому не рассказывала о запасе карамелек, спрятанных в шкафчике Элейн.
– Слава богу, ты и мозги мои унаследовала, – заметил однажды папа, когда в соседней комнате разразился очередной скандал между КиКи и Элейн по поводу скверных отметок последней. – Две команды репетиторов мне не потянуть.
Что же касается самой Эбби, то у нее отметки всегда были настолько хорошими, что ее назначили помогать некоторым младшим осваивать искусство быстрого чтения. Но не успела она начать той осенью заниматься с новой девочкой, как одна из учительниц отозвала ее в сторонку.
– Следи за тем, чтобы Уитни все время не снимала свою шерстяную шапочку. И никогда не прикасайся к ней головой.
А когда Эбби подняла на нее удивленный взгляд, пояснила шепотом:
– У нее вши. Тебе не стоит беспокоиться на этот счет, если будешь соблюдать осторожность, когда занимаешься с нею или она тебе читает.
В школе «Клаймер» год назад имела место короткая вспышка педикулеза. Рассчитывая подавить все страхи еще до того, как родители начнут посматривать в сторону других школ – например, Чапина или Спенса, – директриса пригласила врача, чтобы тот прочитал лекцию в большом актовом зале школы и убедил всех, что гниды не могут перепрыгивать с головы на голову при отсутствии физического контакта и что в этом заболевании нет ничего зазорного или нечистого.
– Я надеюсь, что вы, родители учениц школы «Клаймер», будете следить за тем, чтобы ваши дочери вели себя по-доброму по отношению к заразившимся одноклассницам, – сказала им директриса. – Вшам безразлично чье-либо богатство или привилегии.
Родители девочек школы «Клаймер» хорошо понимали, что такое богатство и привилегии. Обучение в этой закрытой частной женской школе было лучше, чем в большинстве подобных учебных заведений, так что когда Элейн через неделю или чуть позже стала чесаться, КиКи пришла в ужас, а папа пришел в ярость. «Черт возьми, КиКи! Сорок пять тысяч в год, и в этой школе она заполучила вшей?!»
Он был не из тех людей, кто занимается проблемами ликвидации пауков в ванной или тараканов в кухне, поэтому заболевание Элейн совершенно выбило его из колеи. И несмотря на возмущенные протесты КиКи, папа тут же отправил Эбби обратно в Уэст-Сайд, пожить с теткой Джесс, пока у Элейн – по крайней мере, в течение недели – не будет обнаружено никаких гнид.
Эбби понимала, что ей не угрожает заражение вшами до тех пор, пока они с Элейн не пользуются одной щеткой для волос или одними головными уборами, но она с удовольствием приняла участие в этих спорах и обсуждениях, особенно после того, как папа стал ужинать вместе с ними по меньшей мере пару раз в неделю. Это было совсем как в прежние времена, и Эбби, когда обнимала его, прощаясь перед уходом, он, кажется, сожалел, что ему нужно уходить.
Настал праздник Хеллоуин, потом он прошел, прежде чем отец разрешил Эбби вернуться в квартиру, которую все еще именовал «новой». Она уже все знала про скучное и утомительное двухчасовое расчесывание волос с помощью частой металлической расчески как про единственное средство вычесать из волос всех гнид, если не прибегать к очистке каждого волоса по отдельности.
– Триста долларов за сеанс, – ворчал папа, сообщая об этом тете Джесс. – А у нее волосы такие длинные, что требуется три сеанса!
– А разве КиКи сама не может ее расчесывать? – спросила тетя Джесс.
– Я не хочу, чтобы она даже прикасалась к этим проклятым насекомым! Что, если она сама заразится? – Он содрогнулся при одной мысли об этом.
Ко Дню благодарения КиКи обнаружила еще больше вшей в волосах Элейн, хотя та клялась и божилась, что не надевала чужих шапок, пользовалась отдельной расческой и не касалась головой никого, когда позировала для групповых фотографий с подругами, которым теперь было запрещено приглашать ее к себе с ночевкой.
Папа уже угрожал подать иск против салона красоты, где Элейн в первый раз проходила сеанс вычесывания, и его хозяева согласились бесплатно провести еще одну серию таких вычесываний, если Элейн коротко острижет волосы. На сей раз возмущенные вопли Элейн не сработали, и ее длинные, золотистые, пораженные вшами волосы должны были в этот самый день вплотную познакомиться с ножницами парикмахера.
– Уверена, что ты просто счастлива, что уходишь, – кислым тоном сообщила КиКи Эбби, когда та застегивала молнию на своем рюкзачке; Элейн между тем валялась на постели, скребла себе голову и громко рыдала. – Может быть, если тебе повезет, ты и Рождество там встретишь.
Эбби ничего ей не ответила. Постоянные стычки и препирательства обоих взрослых уже всем надоели. Вспышки раздражения поугасли. Папа то испытывал отвращение к насекомым в волосах Элейн, то возмущался, а счета, которые КиКи приходилось оплачивать их кредитными картами, тоже примирению не способствовали. Эбби слышала, как он обвинял ее в том, что она вышла за него замуж из-за денег. КиКи в свою очередь то защищала Элейн, то негодовала по поводу его возмущения.
– Твой отец совершенно недопустимо к этому относится, – заявила она Эбби. – Я понимаю, у вас с Элейн часто возникали всякие разногласия и споры, но зачем он ведет себя так, словно она чуму подцепила?
Эбби остановилась у двери.
– Мне очень жаль, КиКи, что так получилось, – сказала она и обняла мачеху, что вообще-то случалось крайне редко. И нажала кнопку, вызвав лифт.
* * *
– Мне бы очень хотелось, чтобы вы оба пришли ко мне на Рождество, – сказала тетя Джесс, когда папа закончил развешивать на елке разноцветные лампочки.
– Не говори ничего подобного, если на это нет никаких надежд, – мрачно ответствовал ей брат.
Новая квартира отнюдь не являлась в эти дни местом радости и веселья. Вши каким-то образом перебрались с головы Элейн на голову КиКи, и папа теперь спал на диване в своем кабинете, опасаясь и сам ими заразиться.
Тем не менее в результате потоков пролитых слез, обещаний, а также, видимо, секса, как с презрением думала Эбби, все изменилось. Папа встретил ее в школе, когда там начались зимние каникулы, и сообщил, что от вшей удалось полностью избавиться. И они проведут праздники в Манхэттене, в Ист-Сайде.
Эбби кивнула и передала ему свой рюкзачок.
– Мне нужно попрощаться с одной малышкой, с которой я занималась, – сказала она и поспешно бросилась обратно в здание школы.
К счастью, ученицы младших классов все еще были заняты надеванием пальто и повязыванием шарфов и были рады любой помощи в этом трудном деле. В раздевалке стоял шум – все радостно обсуждали предстоящий приход Санта-Клауса и подарки, которые они получат на Рождество, так что никто не обратил внимания на то, как Эбби уединилась с шестилетней Мирандой Рэндолф, которой на следующий день предстояло пройти второй сеанс вычесывания и которая уже привыкла, что кто-то копается у нее в волосах.
Эбби аккуратно и осторожно перенесла три взрослые гниды и несколько яиц в маленький пузырек из-под таблеток, который еще с осени начала постоянно носить с собой. Если повезет, этот рождественский подарочек папе станет последней каплей, которая наконец переполнит чашу его терпения.
МАРГАРЕТ МАРОН написала и опубликовала тридцать романов и два сборника рассказов. Она лауреат премий «Эдгар», «Агата», «Энтони» и «Макавити», ее работы входят в список современных книг, рекомендуемых для гуманитарных учебных заведений. Она избиралась президентом национальных отделений клубов «Систерз ин крайм» и «Мистери райтерс оф Америка», в которых в 2013 году получила титул Великого Магистра. В 2008 году она получила премию «Норт Кэролайна эуорд», высшую гражданскую награду этого штата. Посетите ее сайт: www.MargaretMaron.com.
Джудит Келман
Таинственное исчезновение на Саттон-плейс
В тот вечер ужин в кафе «Ауторе» состоял из телятины по-милански, трех убийств, налета полиции на наркопритон и кражи со взломом, совершенной неким смелым и удачливым вором драгоценностей по кличке Даймонд Слим[69].
