Опуская подробности – все прошло благополучно. И статью я накропал, и на работу съездил, и заявление написал, и денежку получил – кстати, приличную премию мне отломили. И уже вечером решил, что надо доделать два оставшихся дела – поговорить с Элькой и глянуть, что на форумах – газеты и игровом.
Сначала я решил позвонить любезной моему сердцу представительнице Золотой Орды. Если честно, я порядком побаивался – ну не люблю я криков и скандалов. Но оттягивать разговоры и дела, даже если к ним не лежит душа, я не люблю еще больше. Когда-то, как и большинство живущих на этой планете, все неприятные вещи и разговоры я старался отложить на потом. Ну знаете, как бывает. Ждет тебя неприятный разговор. И ты начинаешь выдумывать себе дела, причины, что угодно, лишь бы оттянуть этот момент. В результате играешь на чужом поле – время-то упущено. При этом изводился целый день, прокручивал в голове развитие диалога, портил себе карму и расходовал дефицитные невосстанавливаемые нервные клетки. Есть ли в этом смысл? Люди, которые ведут себя подобным образом, напоминают мне мужчину, заходящего не в очень теплое море. Вот он идет, плещет себе на причинное место водичку, будто та согреет, поджимает мышцы на животе, по-женски приседает и подвизгивает, когда наконец вода достигает пояса. Не проще ли сразу целиком окунуться? И все.
– Алло. Эль, привет.
– Ты где был?
– На даче был, у стариков. Помочь надо было. Ты эсэмэс не получила, что ли?
– Нет. А ты писал?
– Конечно. Сразу, как узнал, что ехать надо. Я и звонил. Ты недоступна была.
– Я волновалась.
Да уж, вот теперь совсем не по себе. Может, она залетела? Нет, дети – это здорово. Но в целом, в данный момент…
– Эль, у тебя ведь шенген есть?
– Конечно.
– И подруга у тебя вроде была в турагентстве?
– И сейчас есть.
– Слушай, не хочешь денька через четыре куда-нибудь съездить? Только не в Турцию. В Испанию или там в Грецию? Спроси у нее горящие туры какие-нибудь.
В трубке помолчали. Потом спросили очень тихо:
– Ты не шутишь?
– Какие шутки.
– Ладно. Но если через четыре дня ты мне скажешь, что все отменилось, я ведь правда тебя убью.
– Не скажу.
– Я перезвоню.
Ну вот и еще одно дело доделано, и опять на удивление удачно. Хотя странная она, конечно, сегодня. Но понять женщину дано только другой женщине.
Что до форумов – там все было предсказуемо. На газетном полемика была такая, что треск стоял. Сторонники и противники компьютерных игр ломали копья друг о друга. Не думаю, что причиной тому стал мой художественный талант. Просто удачное совпадение – статьи оказались в нужное время в нужном месте. Но, наблюдая за этими дебатами, я испытывал вполне понятное удовлетворение ремесленника, глядящего на свою работу.
На игровом форуме, напротив, страсти поутихли. Большинство игроков решили, что вся эта ерунда по поводу эпического квеста – всего лишь развод, и нашли более интересные темы. Хотя меня смутило то, что большинство топиков на эту тему написаны довольно профессионально. Чувствовалась рука опытного пиарщика, который направлял мнение народа в нужное русло. Сдается мне, что какой-то клан или группа кланов решили притушить народные страсти и убрать возможных конкурентов в поисках квестовладельца. Что могу сказать – молодцы. Удачи вам в поисках. Может, и найдете чего… А я спать.
Я потянулся, и тут зазвонил телефон.
– Киф. Это я. Есть тур в Коста-Дораду, в Салоу. Это курортный городок такой в Испании.
– А, Каталония. Это хорошо. Когда вылет?
– Пятнадцатого, через четыре дня. В шестнадцать сорок пять из «Шарика».
– Отлично. Тем более и не чартер, в аэропорту сидеть не будем.
– Так я резервирую?
– Конечно.
Элька посопела и тихонько буркнула:
– Ну до завтра.
Каталония, фрукты, сангрия, порт Авентура… Осталось только еще одну статью закончить и сдать – и туда.
В принципе, в игру уже можно было особо и не ходить – я и так понимал, про что буду писать. Но делать все равно было нечего, да и соскучился я немного по синему небу Файролла.
…Я снова стоял на причале. Юное утреннее солнце бликами играло на волнах Великой реки, в небе кружили чайки. На редкость умиротворяющая картина. Слева от причала, на берегу, сидели рыбаки.
Я постоял еще пару минут, полюбовался на вселенский покой и равновесие и пошел в город. Надо было перво-наперво найти мастера-наставника и получить полагающиеся мне два умения. А то, зная мое цыганское счастье, завертит какая нелегкая.
Городок был невелик – десятка три домов, среди которых я сначала увидел знакомый знак мастера-наставника, а после уже родной для меня символ ордена Плачущей Богини. Затем разглядел здание порта – одноэтажный домик барачного типа, таверну, гостиницу и приземистый домик с надписью «Мэрия».
Я задержался на секунду у миссии ордена, подумал, не зайти ли, не передать ли привет от майорда Гуго, но передумал – не приведи господь, еще какого ведьмака ловить придется. Ну его на фиг. И двинулся к дому с щитом и мечом.
«Интересно, каким народным промыслом занимается этот наставник? – размышлял я. – Первый резьбой промышлял, второй змеев мастерил. Может, этот лапти плетет или, к примеру, на балалайке играет?»
Я постучался в калитку.
– Откр-р-рыто, – раздался детский голос, напирающий на букву «р» Я вошел во двор и увидел девчушку лет пяти, сидящую на крылечке с соломенной куклой в руках.
– Привет, – сказал ей я.
– Пр-р-ривет, – ответила она.
– А ты чего так на «р» налегаешь?
– А я недавно ее говор-р-рить научилась. Я так хвастаюсь!
– А. Понятно. Тебя как зовут-то?
– Адель.
– А где дедушка твой, Адель? Я вообще-то к нему пришел.
– Деда ушел на р-р-реку ловить р-р-рыбу. Как наловит – пр-р-ридет и леденец мне прринесет. На палочке! А у тебя есть леденец?
– Нет у меня леденца.
– Жаль, – вздохнула девчушка.
– Жаль, – согласился с ней я. – А где деда обычно рыбу ловит?
– У пр-р-ристани. Ср-р-разу за ней. Он там один такой, с бор-р-родой!
– А как деду зовут?
– Деда! – Девчушка с недоумением посмотрела на меня: мол, а как же еще деду могут звать?
– Это понятно. А как его соседка называет?
– Стар-р-рый чер-р-рт Гр-р-род!
– Ага, ладно. Ну с меня леденец! И… «р» у тебя здорово выходит!
– Пр-р-равда? Не обманешь с леденцом? – просияла девчушка.
– Конечно нет! – кивнул головой я.
По дороге на пристань я завернул в трактир, обнаружил там всего трех посетителей, и то НПС, и купил у трактирщика леденец, повергнув его в тягостное недоумение. Обычно игроки брали у него пиво и брагу. Видать, конфету я первый попросил. А почему бы мне и не купить девочке леденец? Тем более обещал. И не передать его через дедушку? Дедушки любят, когда их внучками восхищаются. И конечно, передать его до того, как он даст мне умения.
А вообще, после Фладриджа с его беспокойными жителями и толпами игроков, снующих по улицам, Меттан производил умиротворяющее впечатление. По дороге я видел только двух игроков, да и те, похоже, целенаправленно шли сдавать задания.
Я снова подошел к причалу. И впрямь – с бородой был только один из удильщиков.
– Мастер Грод? – обратился я к седобородому.
Тот обернулся и сделал знак: мол, потише!
– Мне бы поговорить с вами.
– Я еще часа два ловить рыбу буду, так что приходи ко мне домой. Знаешь, где живу?
Я кивнул.
– Я когда на рыбалке, о деле не говорю.
– Понимаю, у меня папаша такой же.
Грод кивнул и помахал рукой: мол, все, давай отчаливай, не загораживай.
Нет так нет. Два часа в активе – повод прогуляться по городу и, кстати, зайти в порт – там какой-то крученый квест был. Кораблики, конечно, страхолюдные, но лучше плохо ехать, чем хорошо идти.
Я остановился у здания порта и сказал вслух:
– Вот сюда и зайдем.
Потом постучался в дверь – я ж порядочный человек.
– Входи, кто бы ни пришел! Только ноги вытирай, – ответил хриплый голос.
Я вытер ноги и толкнул дверь.
Глава 20
На берегах великой реки (начало)
Начальник порта напомнил мне Мамонта. Нет, особого внешнего сходства не было, не считая роста и волосатости. В отличие от Мамонта этот просоленный и продубленный всеми ветрами морей-окиянов моряк был одноглаз, одноног и невероятно мохнорыл. На его лице застыла злобная гримаса, в углу рта торчал окурок сигары. Но было у него и у Мамонта что-то общее в глазах и в манере держаться. Звали его Нильс Хольгеррсон.
– Ну какого тебе тут надо? – вместо приветствия уточнил господин Хольгеррсон.
О, еще одна родственная черта. Узнаю родного мне человека, с его приветливостью и радушностью. И с любовью к ближнему.
– Мне бы место на корабле, – сообщил я этому морскому волку.
– Ишь чего, тысячу гарпунов тебе в печенку. Впрочем, если ты богатый мальчик и вместе с одеколоном «Роза-Мимоза» маменька выдала тебе на дорожку мешок золота, то гони десять тысяч монет в день и плыви куда хочешь! Хоть кракену в пасть!
