— Какой телефон? — возмутился было Дмитрий Владимирович. — Да кто вы такой…
Но он уже понял, о каком телефоне говорит незнакомец, и с невыразимым ужасом почувствовал, как смертный холод поднимается по его ногам прямо к сердцу.
— Подождите, — просипел он и попытался встать и позвать невесть куда подевавшуюся охрану. — Подождите, какая плата? Я платил…
— Нет, — жестко усмехнулся тощий и небритый незнакомец. — Вы не платили. Просто вам был предоставлен кредит. И теперь он, как уже и было сказано, исчерпан. Платить же придется, увы, прямо сейчас. Минута разговора — пять дней жизни. Это дневной тариф. Ночью, как и было сказано, дешевле. У нас все честно.
— Но… как же… я же разговаривал… в числе прочих… с покойным другом… он не мог меня не предупредить…
— А кто вам сказал, что это был ваш покойный друг?
— Голос… невозможно…
— Любой голос легко сымитировать. Впрочем, дело не в этом. Вы ведь добились за эти годы всего, к чему стремились, верно?
— Да, но я не …
— Конечно, не знал, — забирая сотовый телефон из кармана обмякшего на скамейке глубокого старика, сказал незнакомец в видавшем виды плаще. — Но можно было бы и догадаться, что находка опасна. Некоторые догадываются.
Не торопясь, он спустился вниз по бульвару до ближайшей не занятой скамейки, сел на нее, с независимым видом огляделся, выкурил сигаретку, поднялся, свернул к тротуару, пересек улицу и скрылся в ближайшей подворотне.
А рядом с только что покинутой им скамейкой остался лежать на земле маленький черный сотовый телефон.
Сквозь пелену
Непогода случилась внезапно.
Еще четверть часа назад вокруг был тихий, пронизанный лучами полуденного солнца, лес конца сентября. И вот уже налетел северный ветер, небо стало темно-сизым и опустилось до самых верхушек елей, где-то в отдалении, словно нехотя, заворочался гром, и хлынул тяжелый холодный дождь.
«Пятачок, ты взял зонтик?» — процитировал я вслух любимый мультик и рефлекторно огляделся в поисках укрытия.
Одни деревья. Вот и все укрытие. Не слишком надежное, прямо скажем.
Как бы в ответ на мой ищущий взгляд, небо вспорола молния, и гром обрушился так близко и резко, что я невольно присел.
Черт возьми, кажется, мой поход за опятами превращается в настоящее приключение. А как еще назвать серьезную грозу с проливным ледяным дождем в конце первого осеннего месяца? Да еще с учетом того, что до машины, оставленной мной на обочине лесной дороги, километра два, не меньше, а до ближайшего жилья все пять.
Пожалуй, все-таки лучше вернуться к машине. Два километра по лесу — это около получаса ходьбы. Если идти быстро и знать направление. Возможно, я даже не успею промокнуть до нитки. Эх, говорила жена — возьми плащ-палатку. Не послушал. И кто из нас после этого глупец?
То, что я не просто глупец, а еще и глупец самоуверенный, стало ясно через те самые полчаса, по истечению которых я не вышел к своей машине. И даже к проселочной дороге, на которой она была оставлена. Не вышел я к ним и еще через десять минут. Зато родилось и постепенно окрепло подозрение, что я заблудился. На то, чтобы подозрение переросло в уверенность потребовалось добавочных четверть часа, в течение которых я таки вконец промок и начал замерзать. Правда гроза к этому времени закончилась, и дождь стих, но веселее в лесу не стало. Непонятно откуда наполз холодный туман. Поначалу не слишком густой, он становился с каждой минутой все плотнее, и вот я уже с трудом различал стволы деревьев в нескольких шагах от меня.
Нужно было срочно принять меры.
Я остановился под крепким молодым дубом, листву которого только-только тронула осень, сбросил с плеч рюкзак и достал из бокового кармана плоскую бутылку. Хороший глоток хорошего коньяка в создавшемся положении — это то, что нужно. И черт с ним с рулем. Все равно машину найти не могу.
Так.
А теперь — сигаретку и подумать, что делать дальше. Уж точно не паниковать — рано. На крайний случай со мной мобильник, и я всегда могу вызвать помощь.
А могу ли?
Я вытащил телефон и глянул на дисплей. Так и есть — связь отсутствует. Эх, и велика ж ты, Россия-матушка…
Все равно не паниковать. Чай не в глухой тайге, и наверняка еще до темноты выйду к какой-нибудь дороге или жилью. Главное — не ошибиться с направлением. Одного раза вполне достаточно. Ага, кажется, вон в той стороне туман редеет. И вроде бы там посветлее. Может, поляна, или просека. А то и вовсе опушка, за которой — поле и деревня. Сейчас попробуем определиться…
Бутылку — в рюкзак, окурок тщательно затушить, рюкзак — за спину. Мне кажется, или туман исчезает? Точно исчезает. Ползла тучка по небу, устала и опустилась на лес отдохнуть. Отдохнула и дальше поползла. Очень похоже. Но подобные явления нередки в горах. Здесь же, на равнине… Хотя сегодня меня трудно чем-либо удивить. Сначала гроза эта внезапная, потом туман. Интересно, снег и метель будут?
Это и правда оказалась поляна. Даже, скорее, большая проплешина в лесу. Метров триста от края до края — не меньше. И точно посреди этого, свободного от леса, поросшего уже чуть пожухлой высокой травой, пространства стоял… Дом.
Именно так, с прописной буквы.
Я плохо разбираюсь в архитектуре, но больше всего это сооружение вызвало у меня ассоциации с французскими деревенскими усадьбами каких-то, давно прошедших, веков. А может, и не французскими, черт его знает, но точно европейскими.
В три этажа, сложенный из дикого камня, под красной черепичной крышей, из которой вырастали две солидные печные (или каминные?) трубы, с узкими высокими окнами и широкой деревянной галереей на уровне второго этажа. Плюс несколько разномастных пристроек по бокам. Каменных, и деревянных. Целое хозяйство, однако. И полное отсутствие забора или ограды вокруг, что характерно. Эдакое одинокое французское хозяйство прошлых веков посреди современного русского леса. Без ограды. Очень интересно. Тем более что никакие подъездные дороги и даже тропинки, ведущие к дому, в поле зрения не попадались.
Или я вышел с тыла, на зады, так сказать?
В любом случае, это было вожделенное человеческое жилье, и я побрел к нему по мокрой траве, очень надеясь, что если дом и охраняют какие-нибудь волкодавы, то они на привязи.
Ага, вот и дорога — неширокая колея в траве, уходящая в лес. Уже лучше. Теперь попробуем все-таки познакомиться с хозяевами. Может, чаем горячим напоят да обсушиться позволят. А то коньяк коньяком, но эдак и до простуды недалеко.
Таких собак я не видел даже на фотографиях.
Ростом мне по грудь, головастая, с короткой густой черной шерстью, она, не торопясь, шла мне навстречу, и по ее хвосту и медвежьей морде абсолютно нельзя было определить, что у нее на уме.
Я остановился, всем своим видом показывая, что у меня-то на уме ничего плохого нет. Зашел дорогу спросить. Нельзя разве? Если нельзя, дальше себе пойду, не вопрос.
Пес приблизился вплотную и обнюхал мою руку. От него самого пахло как-то странно, не по-собачьи. То ли сухим нагретым камнем, то ли и вовсе песком. И еще, кажется, морем. Совсем чуть-чуть. Йод и ветер.
— Ну, привет, — я решился подать голос. — Ты меня пропустишь, или как?
Пес едва заметно повел хвостом и посторонился, давая дорогу. Я прошел в глубь двора и остановился.
Черт возьми, да это же самая настоящая коновязь, и возле нее неторопливо жует овес из торбы самый настоящий конь! Оседланный, между прочим. Серый, в яблоках. И не просто оседланный — еще и две кожаные сумы, вон, приторочены по бокам и… Мама дорогая, — колчан со стрелами, чтоб мне коньяка больше не пить! И лук в специальном чехле. Даже отсюда видно, что лук не спортивный, а боевой, сработанный под старину. Хотя я, конечно, не специалист и могу ошибаться.
Это куда ж это я попал, ребята? Может, какая-то загородная база ролевиков? Их сейчас с каждым годом все больше и больше. Модное увлечение. А что, вполне может быть. Отстроили себе дом с целым хозяйством подальше от города и спокойно воссоздают милое сердцу европейское средневековье в русском лесу. Без лишнего шума и чужих любопытных глаз. Не бедные ролевики, ежели так. Земля тут не слишком дорогая, надо думать. Но отгрохать такой домину… Впрочем, были бы руки и желание. Ролевики народ дружный и работящий, а уж энтузиазма им и вовсе не занимать. А почему нет? Вода тут есть — вон колодец-журавль посреди двора, и подъездную дорогу я тоже видел. Что же касается леса для строительства и дров для печки-камина, то этого добра вокруг навалом.
Найдя для себя более-менее приемлемое объяснение, я пересек двор, поднялся на веранду (круглый стол, два крепких табурета, кресло-качалка) и постучал в дверь тяжелым железным кольцом, специально ввинченном в дерево для этих целей.
— Открыто! — послышался из глубины дома чей-то басовитый мужской голос.
