- Артемис, я знаю, у тебя есть сердце. Ты хороший человек, даже если сам этого еще не знаешь. Ты пожертвовал бриллиантами, чтобы спасти меня. Что тебе стоит отпустить нас?
Юный Артемис обдумывал это тягостные полторы минуты.
- Правда, - Внезапно сказал он. - Мне нужно знать всю правду о вас. Что вы за существа? Почему ОН выглядит таким знакомым? Что делает этого лемура особенным? Все.
Артемис старший прижал Джейджея к груди.
- Дай-ка мне ножницы, - сказал он.
Опал вбежала в особняк, ощущая приступ магической тошноты, следующей от входа в дом неприглашенной.
"Временной поток," - думала она. "Наконец то я проверю мои теории."
Управление временем долгое время было главной целью Опал. Чтобы контролировать перемещение через время, нужно было обладать огромной силой. Но ее магия без лемура была недостаточно сильна. Нужны были целые команды колдунов ЛеППРКОНа, чтобы на несколько часов остановить время. Чтобы открыть тоннель времени, нужна была колоссальная магическая сила. Гораздо проще сбить луну с небес.
Опал набрала это в электронный блокнот.
"Напоминатель. Сбить луну с небес? Возможно?"
Но, если бы ей удалось заполучить вход в тоннель, Опал была уверена, что смогла бы быстро распутать головоломку науки.
"У меня очень хорошая интуиция, и я в конце концов гений."
Она взбежала по лестнице, вне себя от того, что высокие человеческие ступеньки повредили ее туфельки. Мервал и Дескант плелись позади, удивленные таким отношением к обуви.
- Я был брошен в камеру со свиньей из-за ее туфелек, - пробормотал Дескант. - А эти она рвет в клочья. Типичная непостоянность Кобой. Кажется я язвлю.
Опал добежала до конца лестницы и немедленно побежала к открытой двери.
- Откуда она знает, что это нужная дверь? - подумал вслух Дескант.
- Ох, я не знаю, - сказал Мервал, уперев руки в колени. Ходить человеческими шагами непросто для пикси. У них большие головы, короткие ноги и слабые легкие. - Может из-за магического красного сияния из-под двери, или возможно, из-за оглушительного завывания временных ветров.
Дескант кивнул.
- Ты можешь быть прав, братец. И не думай, что я не слышу сарказма в твоем голосе.
Опал устало вышла из комнаты, ее лицо было темным, как ночь.
- Они ушли, - объявила она. - И тоннель почти закрылся. К тому же, мои туфельки уничтожены. Так что ребята, мне нужен козел отпущения.
Братья Брилл всего раз посмотрели друг на друга, затем развернулись и побежали настолько быстро, насколько позволяли их тонкие ножки.
Недостаточно быстро.
Глава 14
Прореха в тузе
Элфи позволила себе расслабиться, как только они вошли в поток. Безопасное мгновение.
Джиджи был в безопасности. Скоро мать Артемиса поправится, и Элфи решила, что когда это случится, то она врежет бывшему другу кулаком по его самодовольному лицу.
- Я сделал то, что я должен был сделать,- сказал Артемис,- И я сделал бы это снова.
И она поцеловала его. Поцеловала его!
Элфи поняла мотивы Артемиса, но все равно её глубоко ранило то, что он чувствовал необходимость шантажировать её. Она помогла бы ему в любом случае. Определенно.
«Помогла бы? Не повиновалась бы уставу? Действительно ли Артемис был прав, выбрав такой путь?» - Элфи знала, что эти вопросы будут часто посещать ее еще много лет. Если она позволит им.
Этот переход был сложнее, чем раньше. Поток времени разрушал ее разум, он был как сладкий сироп, искушал её расслабиться, ослабить концентрацию. Завернутый в искрящиеся волны, ее мир казался не таким важным. Быть частью вечной реки казалось приятным способом существовать. И если волшебный народец будет уничтожен чумой, что из этого?
Присутствие №1 укололо ее сознание, поддерживая ее решение. Власть маленького демона была видна в потоке как мерцающая нить темно-красного цвета, натянутая сквозь миазмы. Что-то перемещалось в тени. Что-то стремительное, острое. Малой почувствовала зубы и кривые пальцы.
Кажется №1 упоминал что-то о квантовых зомби? Это, скорее всего, было шуткой. Пожалуйста, пусть это будет шуткой!.
- Сконцентрируйся!- сказала Элфи себе. - Или ты растворишься в потоке.
Она могла чувствовать присутствие другого существа рядом с собой. Джиджи был удивительно спокоен, осматриваясь вокруг. Где-то на периферии ощущался Артемис, и его желание достичь цели было острым, как лезвие бритвы.
«У №1 случится удар, когда он увидит, что мы притащим», - подумала Малой,
№1 оказался не очень потрясенным, когда группа вереницей выпала из потока, застывая на полу комнаты Артемиса.
- Посмотри, никаких зомби? - спросил он зловеще шевеля своими пальцами.
- Слава тебе, Господи, - сказал Жеребкинс с телевизионных экранов, громко выдыхая воздух через широкие ноздри. - Это были самые долгие десять секунд моей жизни. Вы принесли лемура?
Отвечать не потребовалось, поскольку Джиджи решил, что ему нравится голос Жеребкинса и облизал ближайший экран. Язык небольшого примата затрещал, и он убежал назад, бросая сердитые взгляды на кентавра.
- Один лемур, - сказал кентавр. - А женской особи нет?
Малой встряхнула головой, чтобы прогнать звезды из глаз и туман из головы. Память о потоке казалась ей прошедшими мгновениями сна.
- Нет. Женской особи нет. Мы должны будем клонировать его.
Жеребкинс посмотрел мимо Малой на дрожащую фигуру на полу позади нее.
Кентавр поднял бровь. - Я вижу, что у нас есть.
- Давай поговорим об этом позже, - резко сказала Элфи, прерывая кентавра, - пока мы должны сделать кое-какую работу.
Жеребкинс глубокомысленно кивнул. - Я предполагаю, исходя из некоторых вещей, что у Артемиса есть какой-то план. Это для нас будет проблемой?
- Только если мы не остановим это, - сказала Элфи.
Артемис взял Джиджи на руки, поглаживая небольшой ирокез лемура и успокаивая его ритмичными щелчками языка.
Элфи чувствовала, что тоже успокаивается, но не под действием щелчков Артемиса, а видом ее собственного лица в зеркале. Она была снова самостоятельной; ее целостность полностью восстановилась. Взрослая женщина. Никакой больше подростковой угловатости. Она почувствует себя еще лучше, как только вернет своё оружие. Нет ничего лучше для повышения уверенности в себе, как Нейтрино на бедре.
- Сейчас я должен увидеть Мать, - мрачно сказал Артемис, вынимая костюм из платяного шкафа. - Какое количеством жидкости я должен ввести?
- Это - мощное вещество, - сказал Жеребкинс, вводя в кое-какие данные через свою клавиатуру. - Два кубика. Не больше. На прикроватной тумбочке лежит медицинский комплект Малой, там есть шприц. Будь очень осторожен при заборе ликвора. Там же есть обезболивающее. Смажь место укола у Джиджи, и он ничего не почувствует.
- Очень хорошо, - сказал Артемис, беря комплект. - Я пойду один. Я очень надеюсь, что Мать узнает меня.
- Я тоже, - согласилась Малой. - Или она может начать возражать против введения ликвора лемура совершенно незнакомым человеком.
Рука Артемиса зависла над хрустальной ручкой на двери спальни его родителей. В его гранях он мог видеть дюжину отражений его лица. Каждое было вытянутым и взволнованным.
Последний шанс. Мой последний шанс спасти ее.
- Я всегда пытаюсь спасти людей, - подумал он. - Я должен быть преступником. Где все пошло не так, как надо?
Нет времени для раздумий. Под угрозой находится нечто большее, чем золото или слава. Его мать умирала, и ее спасение находилось на плече Артемиса, ища в его голове блох.
Артемис положил пальцы на ручку двери. Нет времени, чтобы тратить его впустую на размышления, теперь время для действий.
Комната казалась более холодной, чем он помнил, но это вероятно была игра его воображения.
Все умы создают иллюзии. Даже мой. Восприятие холода - это проекция моего настроения, ничего больше.
Спальня его родителей была прямоугольной формы, простираясь по западному крылу от передней части дома в заднюю. Фактически, она напоминала больше квартиру, а не комнату, с залом и офисом в углу. Большая кровать под балдахином была повернута так, чтобы разноцветный свет от средневекового витража в окне летом падал напротив изголовья кровати.
Артемис аккуратно, как балерина, встал на коврик, стараясь не наступить на виноградную лозу на ткани.
Не становись на виноградную лозу и сделай девять шагов.
Неудача была нужна ему в последнюю очередь.
Ангелина Фаул растянулась на кровати, как если бы её бросили там. Ее голова откинулась назад так сильно, что линия от шеи до подбородка стала почти прямой, а ее кожа была настолько бледной, что казалась прозрачной.
- Она не дышит, - в панике подумал Артемис, и сердце в его груди затрепетало как птица в клетке. - Я был неправ. Я опоздал.
Вдруг все тело его матери забилось в судорогах, как будто она сделала болезненный выдох.
