Похоже, что да. Судя по его небрежному отношению.
— Ах, вот кто устроитель сегодняшнего веселья… — усмехнулась она. — Это же твой подарочек.
— Что ребенок попросил, то я и подогнал. Зато вон как шикарно все вышло. Видишь, водочку употребляем, от стресса тебя лечим, а то сидели бы про оперу-балет-кино-домино разговаривали. Тебе оно надо? — криво ухмыльнулся он.
Что тут скажешь…
Уж точно не думала она, что пока Ваня будет перебирать тарелки, ей выпадет счастье пить водку. Скорее, должно быть как раз наоборот. Совсем не так Алёна представляла себе вечер в окружении семейства Шауриных и не могла поверить, что все это происходит с ней, а не с кем-то другим.
Тут Денис Алексеевич бросил на Артема жесткий давящий взгляд, и тот мигом собрался, сбросив развязность. Напрягся, будто ощутил на себе не взгляд, а давление пресса.
Ага, вот оно…
Алёна повернулась к Ванькиному отцу, осторожно тронула кончиками пальцем его крепкое запястье и чуть улыбнулась.
Мужчина посмотрел на нее прямо и пристально.
— Спасибо вам, Денис Алексеевич. За понимание. Может быть, для ровного счета?.. Бог любит троицу, — сказала, как будто непринужденно, хотя каждое слово давалось с той же легкостью, с какой можно шагать по минному полю.
— Вот. Вижу в твоих словах рационализм.
И он улыбнулся. Этот крупный серьезный мужчина улыбнулся с нескрываемым теплом и одобрением. Что-то лопнуло внутри и медленно потекло по напряженным венам, возвращая способность дышать свободно. Алёна посмотрела на Ваню, подождала, пока он взглянет на нее и шевельнула рукой. Он сразу подошел к ней. Встав за спиной, коснулся плеча и чуть пригнулся.
— Можно мне воды? — тихо попросила она. — Просто воды, без газа.
— А, может, лучше морс? Клюквенный.
— Да, — согласилась, и Ваня принес ей стакан морса.
Алёна тепло сжала его ладонь, задерживая около себя. Подняла лицо, и Ваня коснулся губами ее шелковистой щеки. Потом положил руки на плечи, и она чуть отклонилась, уютно оперевшись на его грудь. Поймав на себе внимательный прищуренный взгляд Артёма, ухмыльнулась и подняла рюмку:
— Ну, тогда за знакомство, что ли. Гера.
Подумалось, что не так уж плохо пить водку с Денисом Алексеевичем, вместо того чтобы протирать тарелки с Юлией Сергеевной.
Артём смотрел на улыбающуюся блондинку, отчасти понимая, почему Ванька залип на ней как привороженный. Не отнять, что смазливая. И смотрела на него глазами влюбленной кошки, оторваться не могла. Сколько таких прошло через постель Шаура. Но только ни одна из них не смогла бы так невозмутимо, без глупого жеманства и хихиканья хлестать водку с Денисом. Хотя, понятное дело, волновалась девка. Зрачки были расширены и говорила иногда невпопад.
Ненадолго установившуюся тишину нарушил громкий топоток. На кухню влетела Катюха, взорвав воздух звонким смехом и быстрой речью.
— ЗдорОво! — хлопнула Геру по плечу. — Привет! — довольно посмотрела на Алёну.
— Катя, где ты ходишь! — возмутилась мать.
— Дел куча, пока всех «твитнешь», с ума сойти можно, — хихикнула Катя и вытащила из ящика снежно-белую скатерть. — Ща все будет, мам, не переживай. Ты что правда так крыс боишься? – напрямик спросила Алёну.
— Я вообще всех животных побаиваюсь. Ничего не могу с этим поделать.
— Ну ты же психолог! Должна уметь собой владеть.
— Катя, покажи мне хоть одного стоматолога, который сам себе вырвал зуб.
— А-а-а, — многозначительно протянула Катя. — Тогда ладно.
— Психолог – это хорошо, — с едва заметной иронией сказал Денис Алексеевич. — У нас в семье как раз не хватает психолога. Одни экономисты и юристы – поговорить не с кем.
Юлия, услышав слова мужа, засмеялась.
Алёна расплылась в улыбке.
— Это да. Поговорить я люблю. Поговорим.
ГЛАВА 15
Алёна влезла в футболку и джинсы, стянула волосы в хвост и вышла из спальни.
На кухне ее ждал Ваня. И кофе.
— Мурка, ну не сексом же единым жив человек. У тебя в холодильнике одна трава. Траву курить надо, а не есть. Уже обед, а я еще не завтракал. — Шаурин стоял перед открытым холодильником, задумчиво изучая его скудное содержимое.
Биойогурт, пара яблок, овощи и салат. Негусто.
— Ванечка, так ты выпускай меня хоть изредка из спальных хоромин, будет у тебя и обед, и завтрак. А так…
— А так придется ехать к маме, там точно накормят.
— Поехали, — согласилась Алёна, торопливо отхлебывая кофе. — У меня как раз кое-что есть для твоих родителей. Так сказать, мое алаверды.
— Не стоило…
— Стоило, — уверенно отмахнулась она от его вялого протеста. — Если уж ржать надо мной, то по делу. И для тебя я припасла подарок.
— Я заинтригован.
Они быстро допили кофе, хотя спешить было некуда. Вернулись в спальню. Ванька присел на кровать. Алёнка нырнула в гардеробную и через минуту появилась с пакетом в руках. Из него она выудила небольшую коробочку. Ваня взял ее осторожно, не спеша срывать цветастую обертку. Алёна еще ни разу ничего ему не дарила. Не мог представить, что бы это могло быть. С трудом верилось, что какая-то безделушка или галстук. Не в ее стиле такая банальность.
— Давай уже, — подогнала Лейба, сгорая от нетерпения посмотреть на его реакцию. — Я старалась.
— Вот именно это меня и настораживает, — ухмыльнулся Ваня, распаковал подарок… и взорвался от хохота, вытащив черную футболку. Так рассмешила его, до коликов, разумеется, не сама футболка, а изображенный на ней принт.
— Я знала, что ты оценишь, — самодовольно сказала Алёна, расплываясь в улыбке.
— Лейба, ты неподражаема. Я хочу надеть ее сейчас. И так прийти к родителям, — выдохнул Шаурин, когда взял себя в руки.
— Давай отутюжу и напялишь. — Забрала у Ваньки футболку и, приложив к его груди, разгладила ладонями строгую белую надпись «I killed Kennedy». — Твой Че Гевара отдыхает.
До того как Алёна успела отступить, Ваня обхватил ее руками. Она податливо навалилась на него и на мгновение крепко прижалась к губам.
— Ванечка, можно тебя попросить? — Взгляд голубых глаз стал вдруг странно напряженным.
— Попросить можно.
— Только не смейся.
— Ладно, — пообещал он, не будучи столь уверенным, что сумеет сдержаться. Хороший получил заряд позитива.
— Я хочу… Хочу, чтобы ты показал мне ваши детские игрушки.
Он заметно удивился, но кивнул согласно.
— Хорошо. А зачем?
— Потом скажу. Ну, вот такая я любопытная! — Соскочила с его колен. — Поехали, чего время попусту тратить.
Всю неделю Алёну не отпускала эта мысль. Навязчиво она всплывала то в книге между строк, то в пенке утреннего кофе, то закрадывалась в туманную полудрему.
