все дело в том, о хорошем пойдет речь или о плохом.
Несколько мгновений они стояли рядом, наблюдая за курами.
— Прошлым вечером я пыталась связаться с офицером Боннивалом, но его телефон был недоступен.
— Наверное, он искал руку. — Ричард, развернувшись, направился к дому. — Хочу сказать, часто ли из-под надзора полиции пропадают части тела? Кажется, это признак халатности.
— Думаю, все это затевалось ради запястья, — принялась рассуждать вслух Валери.
— А почему запястья?
— Мари сказала, что мсье Граншо опознал тело брата по армейскому номеру, выбитому на запястье, под ремешком часов.
— Так, значит, по-твоему, убийца тот, у кого рука?
— Совсем необязательно. Существовало множество причин прикончить бедного мсье Граншо, Венсана Граншо. А цену за его голову назначили только после того, как он пропал.
— А мы так и не узнали, когда же это произошло. Как долго Мелвил изображал старика, по-твоему?
— Не знаю.
— И кстати, помнится, ты говорила, что Мелвил не мог изображать остановившегося здесь мсье Граншо из-за линий на его ладони.
— На стене был определенно не его отпечаток. В этом я уверена.
Ричард, обернувшись, посмотрел на нее.
— Значит, мсье Граншо изображал кто-то другой? Как это все не с руки. — Он запнулся. — Прости за каламбур.
— Или здесь на самом деле останавливался мсье Граншо.
Ричард потряс головой, надеясь привести мысли в порядок.
— Все так запутано, — сказал он, признавая поражение.
— Ну, одно мы знаем точно. — Валери оказалась более стойкой и надеялась, что это заразно. — Тот, у кого рука, — сейчас в числе премиальных претендентов на куш.
Внезапно Ричард кинул на нее острый взгляд.
— Что ты сказала?
Валери, казалось, была озадачена.
— Я говорила про руку: у кого рука, у того и деньги.
— Нет! Ты сказала не так, ты сказала: «премиальный», «премиальный претендент». Боже, каким же я был дураком!
— Ты в порядке, Ричард?
— Ха! Премиальный! Ха! Ты наверняка решила, что я полный идиот.
— О чем ты говоришь?
Она начала терять терпение.
— Премиальный! Вот о чем я говорю, а точнее, preeme. — Он произнес это с нарочитым французским акцентом. — Preeme, или по-английски премия, награда!
— Да, и… — Уже не в первый раз Валери оказывалась сбитой с толку загадочным английским чувством юмора.
— Ты охотница за наградой! — Ты chasseur de primes! — Она кинула на него странный взгляд, затем чуть склонила голову набок, и внезапно вся его уверенность испарилась. — Это ведь правда? — спросил он с сомнением.
— Да.
Произнеся это, она скрестила руки на груди, словно говорила: «Ну и что?».
— Да я бы ни за что! — Он вдруг понял, что это самое типично английское из всего им когда-либо сказанного. — Вот ты меня сейчас огорошила. — А, нет, вот это стало самым типично английским из всего сказанного.
— Ричард.
— Нет, не перебивай меня. — Вредители! Ты говорила, что твой первый муж занимался вредителями! Крысы и кроты! Очень умно. — Он внезапно встревожился. — Он был наемным убийцей у мафии, да? — Дернув плечами, она поджала губы, что, по опыту Ричарда, у француженок означало «попалась». — А Текс? Мясник, ты сказала, но не из Тура?
— Он из Тура, — заявила она уверенно и добавила тише: — Из Тура в Техасе.
— В Техасе есть Тур?
— Да.
— Господи боже. Итак, Текс.
— Итак, Текс.
— Который отправился назад в Техас? Полагаю, в парке французского Тура у вас был брифинг на тему раздела территории? Кто получает, выразимся так, «товар»?
— Текс сказал, что должен улететь вчера вечером. А ты, похоже, ужасно доволен собой, Ричард. Это тебе не идет.
— А ты, похоже, не особо довольна тем, что тебя раскрыли.
Он втянул живот и торжествующе выпрямился.
— Я слегка удивлена.
— Что я обо всем догадался?
— Что тебе потребовалось столько времени.
— О. — Он слегка сдулся. — А Риззоли — коллеги, как я понимаю?
— Соперники, Ричард. Риззоли — соперники. И я никогда с ними раньше не встречалась.
— Из молодых да ранних?
— Методы у них не совсем этичные, должна признать.
— Так в мире наемных убийц своя этика? Честно?
— Конечно! — Она выглядела обиженной. — Он не беззаконен. — И чуть тише добавила: — Не совсем беззаконен.
Он улыбнулся ей, отчасти с теплотой, которую определенно испытывал, но также в поисках поддержки. Ведь сейчас он стоял в собственном саду, пытаясь наладить «взаимопонимание» с наемным убийцей. Никогда еще он не чувствовал себя настолько не в своей тарелке, к тому же в голове плыл какой-то туман. Он попытался взять себя в руки, словно пьяница, который пытается принять трезвый вид.
— Ну и как становятся охотниками за наградой? Охотницами за наградой? — Он очень не хотел никого оскорбить. — Охотницами за головами?
— Это в крови, — спокойно ответила она.
— Ясно. — Он кивнул. — Это подсказка.
— Ты разгадываешь анаграммы, Ричард?
— Нет, обычно нет.
— А о Французской революции тебе что-нибудь известно?
— Только то, что я…
— Только то, что ты видел в фильмах, да, я так и думала. Вспомни Шарлотту Корде.
— Шарлотту Корде? — Не имея другой точки опоры, Ричард решил обратиться к впечатляющей картотеке фильмов, хранившейся в его памяти. Фильмов про Французскую революцию было не так уж много: «Отверженные», «Повесть о двух городах», «Скарамуш», «Алый первоцвет».
— Гленда Джексон! — воскликнул он внезапно, очень довольный собой.
— Что?
— Гленда Джексон. В фильме 1967 года «Марат/Сад» Гленда Джексон играла Шарлотту Корде.
— И? — Она снова скрестила руки.
— Вот, собственно, и всё.
— Шарлотта Корде была известной фигурой во времена революции. Возможно, печально известной, зависит от точки зрения. Ее отправили на гильотину за убийство Жан-Поля Марата, бывшего виновником многих смертей во времена Террора. Он был злодеем.
— Значит, она была борцом за справедливость?
— Альфонс де Ламартин называл ее l’ange de l’assassinat, ангельской убийцей. Это в крови.
— Корде, д’Орсе[78]. Ясно, я понял. Однако это вовсе не обязательно; мой прапрадедушка был постижером.
— Кем?
— Постижером. Он изготавливал парики.
Она посмотрела на него так, словно он бредит.
— Ты о чем вообще?
— Сам не знаю, — сказал он с преувеличенной уверенностью. — Послушай, я не считаю, что ты убила Граншо. Будь это так, ты бы имела на руках все доказательства, стала на пару миллионов евро богаче и не торчала бы здесь, со мной и моими курами. И я в самом деле не знаю, в чем тут все дело, правда. Но я так не развлекался долгие годы. — Он выдохся и теперь казался каким-то потухшим. — А еще какой-то гад убил Аву Гарднер.
Она накрыла его руку своей, и его пронзило током.
— Ты правда давно так не веселился? Честно?
— Да, — сказал он просто, — в некотором роде, ты мой Кларенс. — Она недоуменно покачала головой. — Он был ангелом из фильма «Эта замечательная жизнь». Джеймс Стюарт, «Эта замечательная…». А, неважно.
— Может,
