– Нет, спасибо. – Отто поставил кружку на пол рядом с кроватью, а сам вновь улегся, неожиданно почувствовав липкую сонливость, наливающую веки свинцом.
– Какие у нас планы? – Голос Эрнеса Майсер слышал словно через несколько слоев ваты.
– Думаю, нам перво-наперво нужно выяснить примерную зону действия этих крыланов, чтобы позднее вычислить место их базирования.
– Большая территория получится.
– Не очень. – Отто протер глаза и, зевнув, решительно сел на кровати, усилием воли отгоняя упорно подступающий сон. – На самом деле радиус действия крылана небольшой. Посуди сам, много ли топлива он может унести?
Менал на секунду задумался, потом понимающе кивнул.
– Хочу поговорить с ястанскими аэронавтами, видевшими крыланы, – это позволит сузить зону поисков. Или есть другие идеи? – вопросил конструктор.
– Есть. – Эрнес отложил ложку и отодвинул от себя опустевшую тарелку. – Задействую наших агентов, думаю, так быстрее будет.
– Одно другому не мешает, – пожал плечами Отто. – Наша главная задача – поймать эту птичку, а для этого желательно найти ее гнездышко.
– Разрешите? – Дверь приоткрылась, и в комнату вошел высокий пожилой офицер. – Капитан Нацуро прибыл, – доложил он, прижимая ладонь правой руки к левому плечу и коротко кланяясь.
– И что это такое? – штаб-канцлер Карнот кинул папку на стол и угрюмо посмотрел в сторону стоявшего навытяжку личного секретаря императора.
– Доклад генерала Кутесова его величеству по поводу некоего аппарата под названием… – Юноша на мгновение замялся.
– Крылан, – услужливо подсказал ему начальник внешней разведки. – И что?
– Но… – секретарь явно растерялся. – Но вы же требовали, чтобы я вам докладывал обо всех документах, присылаемых из штаба УВРа[15].
– Обо всех, но не о подобной ерунде! – Карнот почувствовал, что злится, и, заметив в глазах секретаря огонек испуга, попытался взять себя в руки, продолжив уже спокойным голосом: – Я знаю об увлечении нашего государя всякой технической лабудой, и если господин Кутесов решил ему потакать в подобных прихотях, то это его дело, меня подобное не интересует. Понятно?
– Так точно, господин Карнот.
– Вот и замечательно, мой мальчик! – канцлер улыбнулся и подтолкнул папку к краю стола. – Можешь отнести ее императору.
Юноша щелкнул каблуками и, схватив документы, буквально выбежал из кабинета, заставив Карнота усмехнуться.
– Когда подчиненные боятся, это хорошо, – пробормотал он, возвращаясь к раскладыванью пасьянса.
На миг его рука замерла в нерешительности над стопкой фишек домно, и он пару минут раздумывал, правильно ли поступил, не вникнув в суть доклада Кутесова, – генерал был старым разведчиком и наверняка не стал бы беспокоить императора по пустякам. Но затем он решительно тряхнул головой, отгоняя прочь дурацкие сомнения. В конце концов, еще один несбыточный прожект очередного проходимца, щедро оплаченный из скудной казны империи, – это черный камень на весы доверия этому молодому идиоту в короне.
Он ухмыльнулся и, подняв из стопки очередную фишку, пристроил ее к вершине выложенной на столе причудливой пирамидальной фигуры, после чего расплылся в довольной улыбке – пасьянс сходился.
Аэростат завис над платформой, а сброшенные с него концы причальных тросов были подхвачены матросами причальной команды и вставлены в распахнутые жерла притяжных машин. Заурчали невидимые моторы лебедок, и машина медленно опустилась вниз. Из днища гондолы выдвинулись швартовочные полозья, которые с лязгом вошли в специальные углубления, а громкий щелчок фиксаторов оповестил об окончании процедуры причаливания.
– И откуда этот хлам взяли? – Кончик профессорской трости указал в сторону причалившего аэростата.
– Откуда я знаю? – пожал плечами Алай, подхватывая тяжелый саквояж ученого и направляясь с ним к платформе.
Профессор Ленс экс Кунгуров бросил нахмуренный взгляд из-под седых кустистых бровей на своего новоявленного помощника и, возмущенно буркнув себе под нос пару нелестных фраз в его сторону, направился следом. Поднявшись по металлическим ступеням на платформу, они подошли к приветливо распахнутой дверце гондолы, рядом с которой застыла высокая стройная фигура в светло-синем мундире.
– Капитан Анюткина, рада приветствовать вас на борту нашей «Надежды», господин профессор.
– «Надежды»… – профессор саркастически хмыкнул. – Это скорее уж «Отчаянье», милая, – бросил он, поправляя сползшие к кончику носа очки и исчезая внутри гондолы.
Алай тяжело вздохнул и, виновато улыбнувшись Анюткиной, в глазах которой зажегся гневный огонек, последовал за своим подопечным.
Приказ генерала сопровождать профессора аэронавтики в Наймарскую крепость для того, чтобы тот дал наиболее точную техническую оценку разработкам Эйтана, стал для Алая полной неожиданностью. По всей видимости, Кутесов действительно считал разработки этого аэр-лейтенанта чем-то стоящим, и, судя по косвенным данным, не только он один. Данные о появлении крыланов были засекречены, а распространение слухов пресекалось. Мало того, с экипажей кораблей, видевших их в действии, была взята подписка о неразглашении государственной тайны. Эйтана надо было давно брать за грудки и переправлять с полуострова вместе с его аппаратами, но генерал почему-то не спешил это делать.
Алай получил приказ отправляться в Наймарскую крепость вместе с профессором и, разобравшись со всем на месте, действовать по обстановке. Создавалось впечатление, что Кутесов сомневался в своих действиях и решил всю ответственность за возможные последствия переложить на его плечи. Алай усмехнулся. Генерал всегда славился умением выходить сухим из самых скандальных ситуаций. Только вот его подчиненные частенько при этом страдали. Однако надо отдать ему должное – своих людей он никогда не бросал. И частенько бывало так, что его подчиненный, лишившийся погон за какой-либо провал, неожиданно оказывался устроен на тепленькое местечко с приличным окладом. Случалось, что обвиненный в предательстве агент был не только оправдан трибуналом, но даже награжден самим императором, причем все это проделывалось без излишней помпы и объяснений.
– А вот и ваша каюта, господа! – голос сопровождающей их девушки-матроса вывел Алая из пучин размышлений, заставив вернуться к действительности.
– Спасибо, доченька, – бросил профессор, распахивая дверь каюты и входя внутрь.
Довольно просторное помещение с большим круглым столом посередине, вокруг которого стояли мягкие кресла. Вдоль одной из стен протянулся книжный шкаф, а на противоположной – прямоугольники иллюминаторов. Из комнаты вели сразу три двери. Одна выходила в узкий коридор, еще одна вела в тесную спальню с двумя откидными кроватями, третья являлась входом в небольшой отсек с санузлом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
