угол девушки, оказавшейся на грани жизни и смерти. Она обвиняла, обвиняла жестко и бескомпромиссно. Но кого?
– Маша, Маша, скажи, ты цела? Он не тронул тебя? – Взгляд майора беспорядочно блуждал по карте страны, висевшей на противоположной стене оперативного штаба.
Казалось, он хотел пронзить взглядом пространство, посмотреть вдаль. Пронестись через десятки километров и увидеть, что происходит в этом злополучном домике.
Но взамен Симонов лишь слышал, словно в замедленном кино, как на том конце трубки чье-то тело переместилось в дальнюю часть помещения. Ему мешали, пытались остановить, но не смогли.
«Что там происходит?!» – Мозг майора разрывался.
– Отстань от нее! Отпусти! Слышишь?! – Михаил кричал в трубку, что было сил. Но его никто не слушал! Кроме нее…
– Послушайте… – В полной тишине резко изменившийся и убитый голос Марии звучал откуда-то издалека, как будто она отбежала от телефона на несколько метров. – Послушайте! Простите меня! Я не знала! Я ничего не знала!
Раскатов грома и молний за окном не было давно. Но сейчас Михаилу показалось, что снаружи разорвалось что-то очень мощное. Наподобие вакуумной бомбы. Сначала оно обернулось болезненным и ужасным звуком повешенной трубки телефона. А потом резко затихло, так, как будто сильный взрыв вобрал в себя все звуки вокруг и погрузил мир в полный и непроницаемый вакуум.
Связь прервалась…
Симонов не слышал, как открылась дверь в помещение оперативного штаба. Он вообще больше ничего не слышал… Только видел краем своего подрагивающего глаза, как на пороге в пятне желтого света одинокой коридорной лампы, висевшей прямо над входной дверью, появились силуэты Старыгина и следака из Москвы. Чуть позади них маячили напряженные фигуры двух спецназовцев в полном боевом вооружении, масках, шлемах и со штурмовыми винтовками на изготовку.
Михаил не понимал, как долго открывалась дверь. Возможно, это длилось полсекунды. Точнее, это произошло еще быстрее. Ведь ее резко распахнул привычным и тренированным движением третий боец, находившийся за косяком двери справа.
Но Михаилу казалось, что все это длилось целую вечность. И полковник очень медленно поднимал руку, останавливая рвущихся внутрь бойцов.
– Я сам! – Сергей говорил резко, как всегда в таких ситуациях. Но в этот раз казалось, что в голосе полковника было больше просьбы, чем команды.
Конечно! Ведь не он был тут главным.
Бойцы смотрели на следака. Тот не торопился давать согласия. Секунды шли, тянулись, превращаясь в вечность… Лебедев не спешил. Бойцы, не видя реакции старшего, устремились в сторону дверного проема. Полковник почти инстинктивно отпрянул в сторону, устремив мольбу в глазах суровому москвичу. Этого нельзя было допустить!
И только тут быстрый взгляд довольного победителя остановил решительных спецов.
– Учтите, он вооружен, полковник! – Максим как будто играл с Сергеем. Они оговаривали между собой момент задержания Симонова сутки назад. И следак согласился не применять силу… Но сейчас, на глазах у всех он решил подставить полковника. Обычная аппаратная игра – переложить ответственность на другого.
– Михаил не применит оружия. Я гарантирую! – Старыгин еле говорил. Предательское горло отказывалось издавать звуки.
Следователь кивнул бойцам, и они сделали три шага назад, оставаясь на изготовке.
Полковник тяжело вздохнул и посмотрел на замершего и подрагивающего от напряжения Михаила. Последний не шелохнулся и не опустил трубку телефона. И никак не среагировал на распахнувшуюся дверь.
Сергей не знал, не понимал, что делать дальше.
Вернее, он все отлично знал… Формально алгоритм был известен и понятен. Старыгин прорабатывал его в своей голове сотни раз с момента, когда стало известно о проведении спецоперации. Но по-человечески так и не нашел ответа. Как ему себя вести?.. Точнее, как им обоим сейчас себя вести?!
В тишине, почти идеальной, несмотря на присутствие в помещении, прилегающем коридоре и на лестнице двух десятков вооруженных человек – бойцов спецназа, сотрудников полиции, прокуратуры и Следственного комитета, – было слышно, как на улице в стоки ливневой канализации стремятся остатки ночного дождя.
Полковник стоял на пороге и пытался заставить себя войти внутрь, чтобы самому сказать другу о задержании. И не мог этого сделать… Слишком многое было между ними! В том числе жизнь, вернее, смерть его сына Кости, друга Маши – его дочери. И бездыханное тело Машеньки, которое они вместе ездили опознавать в морг… В тот день Сергей и Михаил снова заговорили друг с другом…
Полковник знал – Миша не будет таить зла… Миша хотел, чтобы его остановили…
Миша не будет его прощать… Они, два ближайших друга, простили друг друга за все давным-давно… Миша будет рад, если за ним сейчас зайдет именно он!
И все равно Старыгин не мог заставить себя подойти к другу. Как будто чего-то ждал… чьей-то помощи. Кто-то должен был поддержать полковника в его тяжелой миссии.
И помощь пришла!
Телефон на коммутаторе зазвонил совершенно неожиданно. В полной тишине он трезвонил так угрожающе, что пот проступил у всех участников операции. Кроме следователя…
Полковник вошел в комнату, сделал пять тяжелых шагов и нажал кнопку громкой связи.
– Алло, Миша! Миша, ты меня слышишь, Миша?! Я доехал! – Энергичный голос Арутюнова взорвал все вокруг.
Симонов не реагировал. В его дрожащей руке по-прежнему поблескивала прижатая к уху трубка телефона. Казалось, Михаил не хотел… вернее, не мог завершить один разговор и переключиться на другой.
– …Я не понимаю, ты слышишь меня или нет?! Миша! Я сделал, как ты сказал! Я у домика! Только тут что-то странное происходит… куча народа вокруг! Кажется, опергруппа. Только это все не наши, Миша! Я их в первый раз вижу! И криминалисты… криминалисты из Краснодара! Их помню. Миша! Они ствол изымают! Слышишь, ствол нашли какой-то! Да что ж такое! Миша, не молчи!
Полковник медленно поднял руку и протянул ее к трубке коммутатора. Надо было заканчивать…
– Миша, ты куда меня послал?! Тут… тут только одна девица! Молодая, с красными волосами. Нервная, но вроде целая. Блин, где я ее видел?! – Арутюнова осенило. – Вспомнил! Это же актриса из сериала! И пацан с ней рядом – тоже актер! Они что здесь, кино снимают, что ли?! Командир, что происходит, а?! Миша, ты меня слышишь? Что творится? Где этот маньяк на тачке? Его что, уже взяли? Слушай, тут Арсен подъехал! Твой друг, таксист! Бабу привез какую-то! Кто это, Миша? Ты ее знаешь? Миша, скажи что-нибудь!
Старыгин внимательно следил за другом. Веки Михаила дрогнули. Взгляд оторвался от невидимой точки в пространстве и чуть ожил. Полковник понял, что Симонов все осознал.
«Какой же ты молодец, Арутюнов!»
– Поезжай домой, Артем! – Хриплый голос Старыгина сейчас не раздавал приказаний. Только просил.
– Что? Куда? Домой?! – Крайне удивленный Арутюнов
