За пределами моей машины серо, уныло и адская влажность: то ли туман, то ли мелкий моросящий дождь. А в салоне тепло, уютно, комфортно. Лиля спит на плече у Дины. Красивая. Без грамма косметики. На голове как обычно капюшон толстовки, скрывающий от меня её длинные волосы и половину лица.
Немудрено, что Гордееву срубило. Вчера допоздна обменивались с ней сообщениями. И наша переписка, перевалившая глубоко за полночь, неожиданно под конец приобрела пикантный характер. Инициатором подобного окраса, конечно, был я. Слово за слово, и Лиле улетела моя фотография. Весьма нескромного для неё содержания. Нет, никаких дикпиков. Боже упаси. Это не моя тема. Такие внезапные вбросы, а если они ещё без разрешения и согласия девушки, — только для закомплексованных и жадных до «трусливого» адреналинчика парней. А ведь по большей части никто из них не умеет фотографировать правильно и красиво свой член. Высылают, зачем-то придерживая его рукой, со всей мишурой заднего фона. Это примитивно, несексуально и невозбуждаемо для девушки. И кроме как чувства неловкого стыда или раздражения ничего у неё не вызовет.
Вот лично я поступил корректно и грамотно. Во-первых, спросил Лилю. Не против ли она, если я ей «кое-что» пришлю? Её ответ был положительным. Во-вторых, мой член Гордеева и так видела. Разве мог я её им удивить? Да и эксбиционизмом вроде как не страдаю.
Поэтому я ей выслал по-домашнему тёплую фоточку. В кадре часть меня, начинающаяся с пояса, расположившаяся на матрасе и вытянувшая ноги. И самое интересное, крупным планом стояк в моих трусах. Ещё и переведённый в чёрно-белый фильтр для эстетики восприятия. И подпись: «Члену, как сердцу, не прикажешь».
Не, ну а чё? Я ж не виноват, что Лиля своими ночными, околоинтимными разговорчиками пробудила во мне желание? Я один, что ли, должен был на это любоваться? А так, типа «на, смотри: хочет, думает, скучает». Даже сквозь экран телефона почувствовал тогда, как Лиля покраснела от такого моего достаточно смелого мессенджа.
«Я тут чаем захлебнулась», — прислала аудиосообщение.
«Эхх, а я думал слюнями».
Попросил ненавязчиво мне ответочку выслать. Она: «Зачем? В интернете скачай первую попавшуюся. И любуйся».
«В интернете не интересно. Там любое фото без души. А вот если знать, что смотришь, скажем, на фото груди знакомой девушки, душа магическим образом проявляется».
«Вот и попроси какую-нибудь знакомую девушку прислать. В чём проблема?»
Проблемы нет. Вот только «какую-нибудь» мне не надо.
Не заметив, что за своими размышлениями слишком увлёкся лицезрением спящей в машине Гордеевой, перехватываю взгляд Дины. Та, еле сдерживая улыбку, качает головой. Я вопросительно хмурю брови. Дина лишь ухмыляется с посылом: «Я всё понимаю».
Чё она там понимает? Когда я нифига не врубаюсь.
Переключаюсь на дорогу. Упираюсь глазами на впереди ползущий седан, точнее, на наклейку во всё его заднее стекло: «Не жмись ко мне, мы не знакомы».
«Да, что-то в последнее время жаться к незнакомкам совсем не хочется, то ли дело…» — снова неконтролируемый взгляд падает на Лилю. И мысли, которые вполне могли бы спродюсировать Бразерс, начинают преследовать мою голову.
Гордеева ещё как назло, немного меняя позу и устраиваясь поудобнее на плече Дины, обнимает себя руками и облизывает губы. Из динамиков магнитолы рифмуется что-то сопливое вперемешку с переливами саксофона. Прямо-таки идеальное музыкальное сопровождение для сценария горячих осенних посиделок с девчонкой на заднем сиденье автомобиля. Когда окна запотевают от повышающегося градуса обнимашек и связанного с ними неозвученного желания поизучать анатомию в замкнутом пространстве и в неудобных позах.
Вот только на месте Дины сейчас должен быть я. И на моём плече должна спать Лиля, которую, сонную, я с превеликим удовольствием разбудил бы губами.
В юношеские годы, когда ещё баловался никотином, в подобных случаях, накрываемый тестостероновой волной, скуривал сигарету до бычка за пару-тройку затяжек, чтоб мозги отвлечь. Но сейчас приходится прибегать к самовнушению.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Спокойно, Артёмка. Дыши ровно. Всё под контролем. Всё в ажуре.
Минуя бесконечную цепочку оранжевых конусов и временных бетонных ограждений, выруливаю в левый ряд и, соскучившись по адекватной скорости, плавно вжимаю в пол педаль. Мимо проносятся смазанными жёлто-коричневыми штрихами леса, поля, посёлки. Яркими пятнами вклиниваются дорожные знаки и указатели.
Абстрагируюсь, выныривая из бессмысленных разговоров с самим собой. Закидываю в рот фруктовую жвачку. Но напоследок всё-таки решаюсь ещё раз посмотреть на Гордееву. Усмехаюсь сам себе.
Скажи, откуда ты взялась такая на мою голову?
* * *
Забив на тайминг, пропускаем торжественное открытие, регистрацию и мастер-классы. Приезжаем непосредственно ко времени соревнований. Погода не летняя, поэтому вся движуха фестиваля проходит под крышей огромного спорткомплекса. В программе: битвы по брейкингу, соревнования по воркауту и паркуру. Огромная площадка с интерактивами, тематическими зонами, фуд-кортами и большой музыкальной сценой, на которой приглашённые диджеи отрабатывают свои бодренькие музыкальные сеты.
Я сразу включаюсь в работу. Лиле с Диной даю свободу действий, но с оговорочкой: чтоб они старались быть в поле моего зрения. Или держали при себе телефон, чтобы я мог в любой момент с ними связаться. Я ж как-никак за них отвечаю. А то кругом кишат самоуверенные, спортивные парни, жаждущие почувствовать вкус опьяняющей победы. И на фоне предстоящих соревнований теряющие здравый рассудок по отношению к красивым, одиноким дамам.
Хотя и самоуверенных, спортивных девушек, заряженных на успех, здесь тоже предостаточно.
— Тёма, привет! — вот и одна из них. — Какая встреча, — рядом со мной как из-под земли вырастает Инга.
Инга — моя хорошая… знакомая, с которой около года назад я пытался замутить. Но, как оказалось, что нас с ней объединяет только спорт. Во всём остальном мы настолько разные, что и поговорить нам было не о чем. Поэтому в постели мы, как правило, не разговаривали. Ни до, ни после, ни во время.
— Слышала, что ты переехал, — рассматривает меня с ног до головы.
— Информация у тебя верная, — делаю тоже самое. Но кроме констатации факта, что у Инги из-за постоянных тренировок в меру накаченное тело, которое по-своему привлекательно, никаких других мыслей по поводу неё не возникает.
— Номер телефона не сменил, надеюсь? — кокетливо накручивает локон на палец.
— Нет.
— Значит, можно будет тебе как-нибудь позвонить? Поболтать?
Поболтать? С тобой? О чём?
— Ну… — пытаюсь подобрать слова. Всматриваюсь в окружающую нас толпу. И почему-то задаюсь про себя вопросом: «Где там Гордеева с Диной?»
— Встречаешься с кем-нибудь? — Инга пытается поймать мой взгляд. — Не думаю, что такой красавчик, как ты, одинок.
— Ты знаешь, работы много, — перевожу объектив фотоаппарата на площадку, где в скором времени начнёт фристайлить мой друг. — Как-то не до отношений мне сейчас.
— Та же фигня, — Инга поправляет лямку спортивного топа. Мнётся на месте. — Ладно, не буду отвлекать. Рада была тебя увидеть.
— Я тебя тоже.
Провожая Ингу взглядом, поворачиваюсь назад и замечаю стоящую за моей спиной Лилю.
— Дина пошла перекусить, — слишком резким движением руки в сторону фуд-корта пытается замаскировать непонятную для меня растерянность.
Киваю, рассматривая незнакомую бейсболку, которую она сжимает пальцами.
— Это мне один паркурщик подарил, — смущённо пожимает плечами, — в обмен на мой номер телефона.
Не собираюсь погружаться в анализ подрывающих моё спокойствие ощущений, поэтому просто от них отмахиваюсь.
— Поделилась?
— Пока не поняла, заслуживает ли он место в моём списке контактов или нет.
— А я до сих пор так и записан у тебя как «неизвестный номер»?
— Почему же? Ты записан у меня как «Артём».
