От него пахло коньяком, архивной пылью и отчего-то землей.
Эллина полной грудью вдохнула пеструю смесь и вернула поцелуй. Ну вот, хотя бы так, а то и не рад совсем.
Хорошее быстро заканчивается.
Гоэта сползла с колен супруга и направилась в спальню.
Завтра рано вставать: вряд ли Брагоньер отложит отъезд до полудня.
Соэр не обманул, как обещал, через час погасил свечи и лег рядом с женой. Она уже спала и выглядела такой беззащитной.
Рот трогательно приоткрыт, сама свернулась калачиком.
Брагоньер коснулся ладонью щеки жены и устроился у нее под боком.
Ничего, Эллина вскоре сама запросится домой. Нет, он ничего делать не станет, но беременность, судя по всему, трудная. Во всяком случае, сестра выглядела гораздо лучше, когда носила обоих детей. Эллину же тошнило с первых дней.
Интересно, когда?
В любом случае хорошо, удалось избежать унизительного осмотра. Одна мысль о мужской несостоятельности отвратительна. Он ведь тогда солгал, чтобы успокоить жену, никуда не ходил.
Эллина сонно заворочалась. Брагоньер легко поцеловал ее, успокаивая, и смежил веки.
Рука легла на живот супруги.
Вот и все, дети. Теперь нужно думать о будущем. Столичный пансион — отличная школа. Эллина станет возражать, но соэр отправит сына к бабушке. Потом… Хорошо бы вырастить юриста. Захочет поступить на военную службу? Брагоньер возражать не станет. Подойдет любая благородная профессия, лишь бы не прожигатель жизни. Денег на девочек и дурь соэр не даст, мигом отучит.
Мысли о сыне постепенно вытеснили дела. Засыпая, Брагоньер воображал представление наследника ко двору.
Однако отдохнуть супругам не дали — в дверь номера постучали, затем, отбросив деликатность, и вовсе забарабанили.
Брагоньер вскочил, впотьмах, не зажигая света, нашарил брюки и отправился открывать нежданному визитеру.
Эллина тоже проснулась и теперь сидела, прижимая одеяло к груди и зевая во весь рот.
— Спи, я разберусь, — бросил через плечо супруг и прикрыл дверь в спальню.
«Надеюсь, не пустяк, иначе одним безработным станет больше», — мрачно размышлял соэр, чиркая огнивом.
Дождавшись, когда свеча разгорится, он щелкнул задвижкой и впустил ночного гостя. Им оказался Малис. Всклоченный некромант предстал при полном параде, оттолкнул хмурого Брагоньера и захлопнул дверь. После обернулся и выпалил: — Требую защиты!
Оторопевший соэр не сразу нашелся, что сказать. На его памяти темные никогда не просили помощи у властей. Обретя дар речи, Брагоньер указал на стул и на минутку отлучился, чтобы успокоить жену.
— Надеюсь, у вас нашлась веская причина для столь позднего визита, — возвратившись, Королевский прокурор зажег свет в комнате, которая одновременно служила столовой, кабинетом и гостиной. Он успел надеть рубашку и пригладить взъерошенные после сна волосы. — В противном случае обещаю массу проблем.
Взглядом соэр сообщил, каких именно.
Тирада не произвела впечатления на Малиса. Он по-свойски потянулся к коньяку, отхлебнул из графина и перешел к сути: — Настало время возвращать долги.
— Разве я вам еще что-то должен? — приподнял брови соэр.
Наглость темного раздражала, но Королевский прокурор пока не спешил выставить его за дверь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Жизнь, — с мнимым безразличием напомнил Малис. —Всего лишь собственную жизнь.
— Помилуйте, господин Вер, не далее, как вчера, вы получили в обмен свою. Или жизнь некроманта дороже жизни чиновника моего ранга? — Глаза Брагоньера сузились, пальцы нащупали инквизиторское кольцо.
Темный маг мгновенно уловил перемену настроения собеседника и напрягся, готовый в любую минуту вскочить и дать отпор.
— Хорошо, — неохотно согласился он, — я прошу об услуге.
— Так-то лучше, — кивнул соэр и сел, перестав нервировать тенью визитера. — Итак, какого рода услугу вы желаете получить и чем намерены расплачиваться?
— Вы прекрасно знаете! — огрызнулся Малис и снова потянулся к графину. Пить из бокала Брагоньера он не решался. — Сотрудничество. Мне не впервой.
— Слышал, — Королевский прокурор намекал на рассказы жены о совместной работе темных и светлых магов. — Обещаю подумать. Дальше.
Скрипнув зубами, некромант начал рассказывать. Вернее, сначала показывать — на стол легла курица с отрубленной головой.
— Вот что я нашел в постели. И не надо говорить о шалостях мальчишек!
Брагоньер глубокомысленно изучал мертвую птицу. Голову ей отрезал вовсе не повар: слишком ровные края раны.
— Ритуальный нож? — сразу определил соэр.
Малис засопел.
— Послание?
— Нашлось. Чтобы выбирал: на костре или в канаве без кишок.
— Кровью? — Брагоньер уже сталкивался с подобными случаями.
Винсент Маснед, больше некому.
— Того самого мальца, которого я сегодня прикончил, —подтвердил догадки темный маг.
— Так вы кого-то убили?
Другой бы хотя бы удивился, но не соэр. Он привык к шокирующим откровениям, а уж некромант-убийца —обыденное явление.
— Сначала он пытался убить меня. Второй раз за сегодня, господин соэр. Сначала один, потом другой пытался отправить к предкам, — осклабился Малис. — В совпадения я не верю, а вы?
— Взаимно. Как и говорил, я подумаю и сообщу о принятом решении утром. А теперь, — соэр встал, побуждая собеседника тоже подняться, — уходите.
Некромант скривился и напрямик спросил: — Умоете руки?
— Повторять не стану, — Брагоньер тоже умел стоять на своем, невзирая на грозный вид противника. За это его и не любили. Никакого трепета перед власть имущими! —Выезжаем в семь утра, тогда я и сообщу о принятом решении.
Спокойной ночи, господин Вер.
Шумно сопя, темный маг неохотно покинул номер. Он сомневался, что в сложившихся обстоятельствах способен дожить до утра. Но тем темные маги в отличии от прочих людей, не надеялись ни на чью поддержку, значит, справится.
Дурно пахнущая история!
Либо ты, либо тебя. Как знакомо!
— Заходил Малис? — из спальни высунулась Эллина. — Что ему нужно?
— Спи! — грубее, чем хотелось, приказал Брагоньер.
