Клацающий звук разорвал тишину, исходил он от телевизора, находящегося напротив кровати.
Так как, казалось, настало самое время что-то сказать, Энди спросила:
― Что это было?
Блейк взглянул в направлении звука.
― Просто DVD заработал.
Она потянулась.
― О! Что ты записываешь? ― вероятно, какой-то скучный документальный фильм на канале «История». Или «Военный канал», он больше подходил его манере ведения бизнеса.
― Ничего. ― Погодите, что?
Она повернулась так, чтобы видеть его лицо.
― Что ты имеешь в виду под «ничего»? Очевидно же, что это «что-то». Что это?
Его молчание вместе с болезненным выражением лица вызывали любопытство.
― Почему ты не можешь мне сказать? ― она прищурила глаза. ― Это порно? ― это, должно быть, порно. В таком случае, она, вроде как, хотела включить и посмотреть, какой секс нравится Блейку, хотя она была уверена, что уже знала, учитывая их последнюю активность.
Но он запротестовал:
― Нет. Это не порно.
И ее интерес возрос еще больше.
― Тогда что?
Жесткая линия рта говорила о том, что он не собирается говорить. Но она уже увидела пульт дистанционного управления на прикроватной тумбочке рядом с ней, поэтому быстро развернулась и нажала кнопку «Включить».
― Нет! ― закричал Блейк, когда понял, что она делает. Он боролся с ней за пульт, возобновленный физический контакт почти полностью отвлек ее от DVD. Но музыка привлекла ее внимание, и когда она посмотрела на экран, то увидела живописную местность и красивое английское поместье, заполняющее экран телевизора.
Она была ошеломлена.
― «Аббатство Даунтон»?
С отвисшей челюстью она повернулась к Блейку, который покраснел.
И она не смогла удержаться ― разразилась звонким смехом.
― Блейк Донован, ― вырвалось у нее со стоном, ― смотрит «Аббатство Даунтон»?
― Ха-ха-ха. Очень смешно. ― Блейк вырвал из ее ослабевших от смеха рук пульт, нажал «Выключить» и бросил его на пол. ― Спасибо, что одобрила мои вкусы.
Его тон говорил, что она должна прекратить, но она не могла дышать. Это было ужасно смешно.
― Налить тебе еще немного чаю? Съедим булочку во время просмотра? Где мои жемчуга? ― ее британский акцент был ужасен, но она не собиралась останавливаться.
― Продолжай в том же духе, и я покажу тебе, как смеяться. ― Блейк бросил ей вызов.
И так как она не могла остановиться, он начал ее щекотать. Это было слишком. Ее раскаты смеха перешли в истерику. Слезы заполнили глаза, и она схватилась за бока, чтобы облегчить боль и отогнать нападающего. Она не могла говорить, чтобы попросить его прекратить.
Со вздохом Блейк сдался и прекратил свою пытку.
― Я подожду.
Ей понадобилось немного времени, чтобы успокоиться. Затем, почувствовав, что Блейку нужно утешение или извинение, или и то и другое, Энди подарила ему чувственный поцелуй. К тому времени, как она отпустила его, у них обоих не хватало дыхания.
Она села и стукнула его по кончику носа.
― Знаешь ли ты, скольких женщин мог бы покорить, если бы они знали, что ты смотришь «Аббатство Даунтон»?
Он захватил ее палец ртом и пососал.
― Ты имеешь в виду, что я должен был использовать это в качестве первоначального предложения тебе?
― Нет, не мне. Но другим женщинам. Женщинам нравятся чувственные натуры, знаешь ли. ― Эта чертова вещь могла заставить ее раздеться за долю секунды.
― Ты не фанатка? ― его голос прозвучал немного разочарованно.
Она снова устроилась в его руках, положив голову ему на грудь.
― Не знаю. Я никогда не смотрела.
Блейк поцеловал ее в голову.
― О, надо это исправить, в будущем.
Будущее. Стоит ли ухватиться за это слово, как доказательство того, что их взаимоотношения теперь изменятся? Доказательство того, что у них есть будущее? Она так не думала. И поэтому сказала правду:
― Не могу дождаться.
Они снова вернулись к тишине. Блейк проводил пальцами вверх и вниз по ее руке. Спустя несколько минут он сказал:
― Как ты появилась в моей жизни, Андреа «рифмуется с принцесса Лея» Доусон?
Она думала об этом же.
― Ты дал объявление о вакансии, и моя сестра договорилась о собеседовании.
― Э-э. Слишком неопределенно. Почему ты вообще искала такую работу, как я предлагал?
Она постукивала пальцами по его груди, пока раздумывала над ответом.
― Когда я перестала работать на Марка Элиса, то ушла не на хорошей ноте. На такой ноте, которые подвели к нулю мои шансы найти достойную работу. ― Она игриво ткнула ему пальцем в ребра. ― Поэтому вынуждена была принять то, что могла получить.
― Класс. ― Он положил ее на подушку рядом с собой, чтобы они лежали лицом к лицу. ― Но это не все. Расскажи мне об этом. Что произошло?
― Ну… ― Она не могла поверить, что собирается рассказать правду. Хотя, лежа обнаженной с Блейком, ничем не прикрытая, это не казалось уже таким большим делом. ― Ладно. Последний год, что я работала на Макса, он становился все более и более… опасным… так сказать. Наконец, он открыто предлагал мне.
― Секс?
Она кивнула.
― Когда я отказала ему, он уволил меня. Уверена, если бы у меня была голова на плечах, я могла выиграть судебную тяжбу против него. Но, когда он уволил меня, я не смогла сдержаться, так разозлилась, что мне нужно было немедленно что-то сделать. Поэтому я, эм, сожгла стопку файлов его работников. Я имею в виду стопку. ― Она не поднимала глаз, чтобы не встречаться взглядом с Блейком. ― Это он предъявил мне иск. И выиграл дело, неудивительно, что это стоило мне всех моих сбережений и маленькой квартиры, которая мне принадлежала. И моей машины. И брильянтового браслета, который я сама себе купила. Фактически, он оставил меня нищей и зависящей от своей сестры. Достаточно жалко, я знаю.
― Но ты с ним не спала?
Она подперла голову локтем и встретилась с ним взглядом.
― Это все о чем ты можешь думать, после того как я рассказала тебе всю историю?
― Нет. Меня также интересует, как мне удалось сохранить свой офис без разрушений после моего собственного предложения. ― Его ухмылка говорила, что он шутит лишь наполовину.
Но она знала Блейка ― или только начинала его узнавать ― и поэтому знала, что он также наполовину серьезен.
― Я бы не сказала, что он остался в целости. ― Она подмигнула ему. ― А сломанное кресло.
― Я никогда не был так счастлив потерять предмет мебели. ― Он притянул ее за шею для короткого поцелуя.
Она задрожала от его слов, так же как и от поцелуя. Неправильно истолковав ее дрожь, Блейк предположил, что им нужно забраться под одеяла. Когда они были укрыты, и она снова уютно устроилась в его руках, они возобновили разговор.
― Ты сожалеешь? ― спросил он.
― Относительно кресла? Нет. ― Вовсе нет. ― О Максе Элисе? Да. Сильно.
― Почему?
― Мне не следовало сжигать его файлы, но я не чувствую себя плохо из-за того, что сделала это. Эти файлы были результатом моей работы, за всю мою карьеру. Только то, что я изучала людей поверхностно, не говорит о том, что я не работала тяжело. Восемь лет активного применения психологии, которые он собирался оставить себе, а в довершение еще и поиметь меня. Сожжение ощущалось как очищение. Если бы его иск не стоил мне так дорого, я бы вообще не ощущала вины.
Она вырвалась из объятий Блейка и села, облокотившись на изголовье кровати. Хоть она и обдумывала это много раз на протяжении прошедшего года, она никогда не говорила об этом вслух.
― Больше всего я сожалею о том, кого он из меня сделал. Он научил меня выискивать слабости в работниках, которые не позволили бы им преуспеть в его компании. И я была хороша в этом. Хороша в том, чтобы губить людей, игнорируя лучшее в них. ― Это была не радужная картина, она знала, и в какой-то степени ей было стыдно признаваться в этом.
Когда она взглянула на Блейка, его лицо выражало лишь сочувствие и интерес. Это воодушевило ее на продолжение.
― Но теперь я понимаю, что нельзя судить человека по его анкете. Это хорошая идея, но не очень практичная. И если ты свою жизнь или бизнес основываешь на этом, то, скорее всего, ты пропустишь несколько на самом деле удивительных людей.
Энди еще раз проиграла свои слова в голове. Хоть она и говорила о своей работе на Макса Элиса, она могла с легкостью сказать то же самое и о работе с Блейком. Она не могла найти ему пару, потому что анкеты не содержат всю информацию о человеке. Они просто не могут. Поэтому она могла найти женщину с правильным цветом глаз, правильным социальным положением, правильными целями и амбициями, но как это может служить показателем химической или эмоциональной совместимости?
Тот же самый урок можно применить и к ее первому впечатлению о Блейке. Разве она не судила его по анкете? Она решила, каким мужчиной он является ― высокомерный, эгоцентричный, непреклонный. Время, проведенное вместе, научило ее, что он был лучше, чем эти качества. Если бы жизнь не заставила ее вернуться в его компанию, она никогда бы не взглянула на него дважды. И это было бы самой большой ошибкой в ее жизни.
