если надумаю нечто подобное, вас извещу первым.
— Ни в коем случае не стоит этого делать, — замахал руками Беня. — Ни делать, ни извещать ни к чему. Ибо неведающий спит сном младенца… А я очень люблю крепко высыпаться.
— Я заметил, — скупо улыбнулся молодой человек.
Кто-то из писателей сказал: «Наша жизнь состоит из череды встреч и расставаний». Вот и теперь, прощаясь с Александрой, Март смотрел на нее и думал. Что дает нам основания считать человека близким? Пожалуй, самый простой рецепт проверки — провести с ним или с ней достаточно много времени и не устать. Не надоесть друг другу. И наоборот. Если, едва разлучившись, хочется встретиться вновь, названивать по телефону и болтать часами — это, пожалуй, влюбленность, а может быть, любовь…
— Теперь твоя очередь побывать у меня, — заявила Шурка, пока вызвавшийся помочь Дугин грузил ее вещи в багажник «Альфы».
— Хорошо, только я не знаю, где живет твоя семья.
— А почему ты решил, — вопросительно посмотрела на него девушка, — что я живу с матерью и отчимом?
— Но тебе ведь и семнадцати нет, — смешался никак не ожидавший подобного Март.
— Я смотрю, папенька не слишком посвящал тебя в подробности моей жизни?
— Не особо, — кивнул Колычев. — К слову, у меня сложилось впечатление, что он и сам не очень-то в курсе.
— Это на него похоже, — кивнула Шурка. — Еще в прошлом году я решительно распрощалась со своим пансионом! О причинах распространяться не буду, но, можешь поверить на слово, они более чем весомы.
— Не буду! — сделал честные глаза Март, сразу же решивший, что непременно выяснит все подробности.
— Ври больше! — отмахнулась ничуть не обманувшаяся его видом невеста. — Но это пустяки. Главное, что с начала учебного года я — вольнослушатель в Академии одаренных.
— Звучит как «Школа магии»!
— А выглядит как интернат для умственно отсталых!
— Ты серьезно? — захохотал Колычев.
— Нет, конечно, хотя «непризнанных гениев» там хватает, — хмыкнула Шурка. — Теперь я считаюсь частично эмансипированной и получила право самостоятельно снимать жилье. Чем и воспользовалась. Так что приглашаю в любое время, только позвони заранее, я не так часто бываю дома. Вот мой номер и адрес, — и она протянула ему изящную визитку.
— Договорились, — кивнул он и потянулся к невесте, чтобы поцеловать на прощанье.
Это занятие так увлекло молодых людей, что они едва не пропустили появление новых действующих лиц. Совсем рядом громко взвизгнули тормоза роскошного лимузина, после чего открылась дверь, и на тщательно расчищенном ото льда и снега летном поле появилась разгневанная женщина лет сорока.
— Немедленно отойдите от моей дочери! — гневно заявила она, метая глазами молнии и сопроводив слова не слишком сильным, но, тем не менее, ощутимым ментальным ударом.
— Здравствуйте, мама, — не нашел ничего лучшего для ответа Март и, судя по всему, подписал себе этими неосторожными словами смертный приговор.
— Слава всевышнему, — ледяным тоном процедила бывшая мадам Зимина, — я вам не мама, а вы мне не зять. И я сделаю все, чтобы сохранить это положение вещей!
— Maman! — вспыхнула Шурка. — Vous ne pouvez pas…[25]
— Еще как могу! Как смели вы, юная барышня, сбежать из дому, забыв о чести и репутации семьи?
— Насколько я помню, мы с Александрой вполне официально помолвлены, — попытался возразить Колычев, и снова неудачно.
— Это ненадолго! Будьте покойны, я исправлю это недоразумение. Как вы могли поставить под угрозу жизнь моей дочери, вы — пустой, тщеславный мальчишка?!
Говоря по совести, на это возразить было нечего. Все же они летали не на пикник…
— Послушайте, сударыня…
— Нет, это вы послушайте меня! Я запрещаю вам приближаться к моей дочери…
— Мама, не смейте! — снова подала голос Зимина-младшая. — Я не ваша вещь, чтобы вы распоряжались мной по своему усмотрению. Что касается нашей поездки, то я получила разрешение у отца!
— Вот как?! — ядовито усмехнулась Татьяна Александровна. — Что ж, это будет прекрасный повод пересмотреть решение о твоей эмансипации и его праве на участие в воспитании и опеке! А теперь изволь немедленно сесть в машину, мы уезжаем.
— У меня есть свой автомобиль, и я поеду на нем!
— Ты не забыла, что это подарок Роналда?
— Хочешь отобрать? — закусила удила Шурка. — Пожалуйста! Вот ключи! Я все равно больше за ее руль не сяду! Но учти, больше ноги моей не будет в твоем доме!!
— Садись в машину! — проигнорировав жест дочери, потребовала мать.
— Нет!
— Très bien[26], — почти спокойно заявила будущая теща, — надеюсь, ты не пожалеешь о своем опрометчивом решении…
Поняв, что ничего больше сегодня не добьется, Татьяна Александровна вернулась в лимузин. Через секунду взревел двигатель, и мощная машина, плавно ускоряясь, двинулась прочь.
— Какая женщина! — восхищенно выдохнул внимательно наблюдавший за происшедшей на его глазах сценой Дугин.
В определенном смысле Степан был прав. Природа щедро оделила бывшую супругу капитана Зимина красотой, характером и харизмой. Имелся и дар, пусть не особо сильный, но дававший своей обладательнице определенные привилегии. А второе замужество принесло немалое состояние, которое еще больше укрепило ее положение в высшем свете. В общем, знойная женщина — мечта поэта, как сказал классик, если бы не одно «но». Дочь прославленного адмирала привыкла, что мир крутится вокруг нее.
— Вы уже закончили? — поинтересовался спускавшийся по трапу Беньямин, который благоразумно не стал встревать в конфликт с миссис Шеннон, оставаясь сторонним наблюдателем.
— Как видите, — буркнул в ответ занятый Шуркой Март.
Та явно чувствовала себя не в своей тарелке и поминутно шмыгала носом, очевидно, еле сдерживая слезы.
— У Татьяны Александровны тяжелый нрав и хорошая память, — покивал адвокат. — Впрочем, вас бы она все равно запомнила, молодой человек.
— Это плохо?
— Как знать, — развел руками Бенчик.
— Вы знаете, я, наверное, поеду, — тряхнула головой Александра.
— Саша, я так понимаю, ты скоро останешься безлошадной? Если что, всегда можешь воспользоваться моим «Опелем».
— Спасибо, но тебе самому машина нужна. К тому же ключи у меня еще не отобрали, а если дойдет до этого, то буду пользоваться общественным транспортом. В крайнем случае такси.
— Вот что, молодые люди, — вмешался Беня, — Александре Владимировне сейчас не стоит самой за руль садиться. Лучше я сам ее довезу прямиком к отцу. Думаю, это будет наилучшим решением. А затем мы доставим мадемуазель Зимину-Колчак, куда она укажет. Прошу прощения, если вмешиваюсь не в свое дело, но…
— Вы правы, это совершенно не ваше дело!
— Мартемьян, послушай доброго совета, если она не хочет ехать со мной, сам отвези девочку домой. И еще раз повторюсь. Сначала следует заехать к ее отцу.
— Вы думаете?
— Таки я знаю! Причем не только Сашину маму, но и совсем немножко
