– Угу, – оторопело кивнула Валентина Васильевна.
– Мы ведь все заинтересованы в том, чтобы прекратить этот поток преступлений и постараться обезопасить тех, кто может пострадать. Вы и с этим согласны?
Кечмарева кивнула.
– А теперь я напомню. Вы живете через два квартала от салона. Полгода назад вы вышли из своего подъезда – дело было в девятнадцать часов, – дату вы сможете потом посмотреть по материалу, полученному нами из архива, – и увидели, как человек, снимающий квартиру в вашем доме, подошел к машине соседа, который только что вышел из нее, и начал битой выбивать стекла. Сосед – Федор Карякин – попытался его остановить. Но нападавший сбил его с ног, нанес несколько ударов битой по голове, а потом… Не напомните, что было потом?
– Потом он Федю вроде ножом пырнул.
– Дальше.
– Дальше он сел в машину и уехал.
– Кто-то позвонил в полицию, «Скорую», помог?
– Я хотела позвонить. Но председатель кооператива сказала: «Не лезь». Я так и поняла, что это по ее заказу. Федя на нее жалобы писал. Говорил всем, что надо остановить ее воровство. И еще, что она чужие квартиры продает, а люди неизвестно куда исчезают. Бумаги какие-то показывал.
– Да. И вы все разошлись по своим делам. А помощь вызвал дворник-мигрант. Приехали наряд, «Скорая»… Дело вскоре было списано в архив, поскольку все жильцы сказали, что не знают ничего, не видели, вы в том числе. А Федор Карякин не умер, просто никто из вас не поинтересовался. Он сейчас в доме инвалидов. И готов опознать всех, в том числе и напавшего на него квартиранта. Который попросту переехал через несколько домов, даже район не поменял. Вы его после этого случая не встречали?
– Нет, конечно. Я не гуляю по району. Особенно после той истории. Такси вызываю даже в магазин. А этого бывшего квартиранта вдруг тут увидела. Удивилась. Он вроде меня и не признал. Я думала сначала, что ошиблась, но потом руку увидела. У него татуировка паука на руке. Сверху. Увидела, когда биту держал. И у этого… Он у Володи раковину чистил. Когда ушел, я и сказала.
– Почему отрицали?
– Интересный вопрос. Чтобы и мне сейчас, как Феде, в инвалидном доме лежать?
– Понятно. И кто-то из добрых соседей переступил бы и через вас. А теперь попрошу вас сосредоточиться и посмотреть на всех. Среди этих людей есть тот, который напал на Федора Карякина?
– Вот он, – угрюмо кивнула Валентина в сторону сантехника Толи, который в полной тишине зло выругался. – Арестуйте его. Вы слышите: он собирается и меня убить-искалечить.
– Это резонная просьба. Раз «меня». Ребята, подарите человеку браслеты.
– Анатолий Васильев, в комнате, где был убит Петр Иванов, он же Нарцисс, есть отпечатки не только ваших ботинок. Вы – один из гостей, которые остались в своей обуви, отказавшись от тапок, предложенных хозяйкой. Но только ваши и в этой комнате, и в кухне рядом с подставкой для ножей, то ли любовались, то ли размышляли, не украсть ли, – и у входной двери, которую вы закрыли снаружи. С трудом, но удалось вычислить на двери отпечатки ваших пальцев. Не напрасно мы всех обидели, собирая отпечатки. Никто не заметил вашего отсутствия, потому что погас свет. Что интересно, эти же ботинки – и сейчас в салоне. Запасливый вы человек. И скажу просто по доброте душевной, интересный вы, Толян. Хотя в ближайшие годы вам мой совет вряд ли понадобится. Но лучом света в темном царстве вы не станете и после тюрьмы. Это же надо быть последним козлом, извиняюсь перед животными, которые ведут себя куда более честно и разумно, чтобы не избавиться хотя бы от одежды и обуви, в которой вы помогали убийце. Отпечатки обуви мы брали у всех сотрудников салона. И вы, как и все, прекрасно это видели. Разумеется, у большинства ботинки-сапоги уже другие. У вас тоже. Но в своей подсобке, которую мы на ваших глазах обшаривали, стояли эти, ну, не самые золотые ботинки, в которых вы были на вечеринке. И только вы один в них топтались не только в спальне убитого, но и в кухне рядом с ножами, может, и украли один, уже продали, это не проверишь. В кухню никто из гостей больше не заходил! Ну а с отпечатками пальцев на ручке входной двери снаружи да теми же ботинками на крыльце, причем другие следы были пятками к двери, а ваши – носками к ней, – все и сошлось. Ведь мы искали убийцу именно в салоне после слов гражданки Кечмаревой. Она их сейчас подтвердила.
– Жлоб – это навечно, – заметил Кирилл.
– Да и рыбой в детстве мама не кормила… – философски заметил Слава.
– Я не убивал этого петуха. Но что вам говорить, мусора… Столько времени придумывали, на кого повесить.
– Думали, так будет вернее, Васильев. С отпечатками все было понятно довольно давно. Поскольку мотива у вас пока не обнаружили, украсть у Нарцисса что-нибудь вы могли и без убийства, то мы искали сообщников. Присматривали за вами.
– Ну, и че? – осклабился Толя.
– Все нормально. Нашли. Все там будете. Имею в виду исключительно скамью подсудимых. Арестованы вы по подозрению в убийстве администратора салона Ирины и за соучастие в убийстве Петра Иванова.
– Как? – выдохнули сразу несколько человек.
Глава 10
Земцов уже выходил из машины у своего отдела, когда позвонил сотрудник, который вел наружное наблюдение у дома Арсения Галецкого.
– Вячеслав Михайлович, может, конечно, и моя вина, но не было указаний за ней следить. В общем, два часа пятнадцать минут назад из подъезда вышла жена Галецкого. Говорила с кем-то по мобильнику. Говорила, что у мужа началась сильная боль, врач может приехать вечером, а дома закончилось какое-то лекарство. Из интернет-магазина могут доставить только завтра. Идет в аптеку. И пошла пешком. Аптека тут за углом. Прошло уже два часа, ее нет. Галецкий уже несколько раз выскакивал на улицу, посмотрит на мою машину – и уходит. Я так понял, у нее заблокирован или не отвечает телефон. И поехал к аптеке по ее следам, тут дорожки немного снегом припорошило. В аптеке – никого. А рядом кафешка-теремок «Холмы». Я увидел эту Галину в окно. Она сидела за столиком, что-то говорила официанту, вроде ругалась… Вдруг прямо ко входу подлетает красная «Феррари». Выскочил водитель, высокий, худой, весь в черной коже, в темных очках. Набрал номер. Галина ответила. Быстро собралась, вышла. Короче, расстрелял он ее в упор из снайперской винтовки. Стрелял в лоб и грудь. Я не успел даже кобуру расстегнуть, с визгом тачка мимо меня промчалась. Проехал за ней пару метров… Догнать нереально. Номера вообще нет! На посты позвонил. Вернулся. Тут уже работает наряд. Едет «Скорая». Какие указания?
– Жди. Едем.
Глава 11
Сергею казалось, что он никогда еще не видел такой странной квартиры, не встречал таких необычных людей. Вера, простая, открытая, понятная от макушки до каблуков, вдруг посмотрела на него скорбным взглядом Мадонны. Если бывают синеглазые мадонны с золотым лучом в ресницах, на губах, в волосах. Андрей, которого в отделение привозила Елена и который казался каким-то инопланетным существом, вне времени и вне событий, сейчас, в этом сплаве горя и любви, приобрел силу, понимание, уверенность.
Они сидели втроем вокруг небольшого круглого стола. Вера поставила приборы, напитки, тарелочки с орешками, сухими фруктами. Но все пили только воду. Отсюда ушла не только яркая и властная Елена, отсюда ушел ее мир. И рождался новый. Сергей придвинул Андрею пакетик с кольцом, положил акт передачи для подписи.
– Вещи вы сможете забрать потом. Они пока на экспертизе. Снимите, пожалуйста, печать, посмотрите и распишитесь.
Андрей просто расписался.
– Я вижу, что это мамин перстень. По форме.
– В общем, так положено.
– Можно я открою? – спросила Вера. – Андрюша просто не может.
Сергей кивнул, Вера сломала печать, достала украшение, которое осветило их разноцветными лучами, как заговорщиков. Сергей понял, что он сейчас здесь лишний.
– Рад был вас повидать. Вопросов к вам у меня нет, хотел рассказать о том, как идет расследование, но, кажется, не время. И потом есть человек, который сейчас получает информацию с разных сторон и проверяет ее, что называется, руками, интуицией, логикой аналитика. Всем тем, чем я, к примеру, похвастаться не могу. А хотелось бы.
– А чем можете похвастаться? – улыбнулся Андрей.
– У меня все скромно. Я просто первопроходец. Мыслитель, который, как Мюнхгаузен, тащит себя за волосы, – Сергей скромно и с картинным достоинством пригладил свою пепельную волну надо лбом. – А вообще я – это тот случай, когда вчерашний великий профессионал сегодня с ужасом спрашивает у жены: «Ты же не думаешь, что я дурак?»
– Смешно, – серьезно кивнула Вера.
– Стараюсь, – ответил Сергей и встал.
Прощаясь, он поцеловал Вере руку, обменялся рукопожатием с Андреем, почувствовал, что у того рука крепкая и горячая. «Такие-то дела, Кольцов, – сказал он себе, выйдя из квартиры. – Черт их знает, какие дела. Просто в этом следственном материале под названием «Шоколад» зверски мощный человеческий фактор. А хотелось бы просто: ловить, догонять, брать. Так у нас, у сапог».
