в нужный момент убить Нефертари. – Эта новость окончательно выбивает почву у меня из-под ног. – Если тебя это утешит, он отказывался. Почти до самого конца. Но мы все равно положились на то, что Сет поступит правильно, как бы тяжело ему это ни далось. Он ненавидит совершать ошибки, на что мы и рассчитывали.
– Вы ходили по очень тонкому льду, – произносит Гор.
«Всего каких-то пятьсот лет назад ты бы накинулся на нее и оторвал голову».
«И сделаю это, когда она все нам расскажет».
Геката лишь слабо улыбается на наш молчаливый обмен мнениями. Несомненно, она подслушивает.
– Он склонился перед необходимостью. Сет никогда не позволил бы чувствам возобладать над разумом. Если он убежден, что какое-то дело нужно сделать, то его не остановят даже три тысячи лет в ссылке.
– Потому что он идиот, – бурчит Гор, но в его тоне звучит восхищение. Но я все равно убью Сета.
– Он всегда знал, что Нефертари должна умереть?
Сидел за одним столом, смеялся вместе с ней, смотрел фильмы и защищал ее и все это время помнил, что станет ее убийцей.
– Ты ничего ему не сделаешь, – требует Энола, читая все по моему лицу. – Единственный, на ком на самом деле лежит вина, – это Осирис. Только из-за его жажды власти все оказались в этом хаосе. Он убедил всех, что обратное превращение не сработает. Он научил Аль-Джанна проклятию. – У пери едва не срывается голос от ярости, а я сдерживаю тихое ругательство.
– Тебе правда стоит принять мое предложение, – говорит Геката в последовавшей тишине, которую нарушает лишь пение птиц. – Ты стала бы мудрым оракулом. Мы бы вновь смогли открыть храм для смертных. Им нужно указывать путь.
– Но я хочу вернуться в Атлантиду. – Энола пытается взять себя в руки. – Нефертари не сумеет вернуть остров и повернуть превращение вспять?
Взгляд Гекаты смягчается. Она понимает тоску пери, поскольку желает того же для Платона. Бьюсь об заклад, богиня не представляла, что у них уйдет столько времени на поиски смертной, на которую возлагались все надежды. Подвергла бы она возлюбленного превращению, если бы знала об этом?
– Тот не верит, но мы понятия не имеем, что означает первая часть фразы. Ты спишь, чтобы проснуться, – негромко повторяет она. – Регалии сами решат, что считают правильным. – Я тру лицо двумя руками. – Если тебя это утешит, Сет будет защищать Нефертари в геенне. – Голос Гекаты звучит тверже. – С ней ничего не случится.
– Не утешит. – Вскакиваю, опрокидывая стул, и начинаю расхаживать туда-обратно. – Сет убил Нефертари, а Юна обратила, чтобы она вернула Атлантиду. Однако для этого ей потребуются все три регалии. Почему он ушел с теми магинями? Почему просто не отобрал кольцо и не рассказал нам правду?
– А ты бы поверил в его историю, после того как Сет убил девушку, которую ты любишь? Куда еще ему было деться? – ковыряется пальцем в открытой ране Геката.
– Нет, я бы его прикончил.
– Невероятно конструктивно, – выгибает богиня бровь.
– Он мог бы попробовать, – вмешивается Энола.
Я бы никогда не позволил ему навредить Нефертари. Вынужден признать, что Геката права.
– Обращенные в геенне должны признать его своим королем, – объясняет дальше богиня. – Он должен править ими. Должен лишить власти магинь. А если бы признался вам, если бы открыто занял вашу сторону, у Риты не осталось бы причин сдерживать демонов. Эта женщина безумна. Она тысячелетиями прячется внизу. Единственное, что мешало ей натравить демонов на мир, – это желание вместе с Сетом править Атлантидой. Ожидая его, она собирала для него армию. Сет пошел с ней, поскольку иначе она бы отправила свое войско на поверхность.
– И снова он в роли несчастного жертвенного агнца, – язвит Гор. – Как будто одному Сету пришлось нести все тяготы мира. Это начинает надоедать.
– Прекрати к нему придираться, – одергивает его Энола.
– Я вытащу оттуда Нефертари, – качая головой, произношу я. – Пускай Сет провозглашает себя королем демонов, но для Нефертари это слишком опасно. Мы вместе будем искать корону. Ей нет необходимости там оставаться.
– И с чего собираешься начать? – интересуется не кто иной, как Гор.
– Не знаю, – всплескиваю руками.
– Если уж ты все это время стояла у руля, у тебя, случайно, нет идей, где находится корона? – с мрачным видом обращается друг к Гекате. – И, может, на этот раз как-нибудь ускорим процесс? Я устал от загадок. Давай выкладывай.
– У меня действительно случайно появилась одна идея, – самодовольно улыбается Геката.
– Прости, что? – ошарашенно интересуюсь я. – Ты еще и в курсе, где Корона пепла? Так почему не забрала ее уже давно?
– Там она в безопасности. Никто не злоупотреблял ее мощью, и пока мы не обнаружили Нефертари, она была нам без надобности. Не в тех руках регалия по-прежнему способна причинить довольно много вреда.
– И где же конкретно это безопасное место? – Я упираюсь руками в колени.
– Я могу лишь дать вам подсказку. Искать ее вам предстоит самостоятельно.
– Юхуу! – стонет Гор. – Подсказку, так и знал. Круто. Без Нефертари мы пропадем. Надеюсь, твоему приятелю Платону она тоже известна и он поделится ею с Тарис. Тогда они вдвоем смогут провести приятный вечер за разгадыванием загадок.
– Нет, Платону о ней не известно.
Мы удивленно таращимся на нее.
– Не понял. У тебя секреты даже от него?
Взяв себя в руки, Геката глубоко вздыхает.
– Этого я ему доверить не могла. Было ясно, что однажды ему придется отправиться в геенну, чтобы завоевать доверие Риты и подготовить ее к возвращению короля. Мы обязаны были убедиться, что она передаст кольцо Сету. И допускали, что Рита ему не поверит и, вероятно, даже будет пытать. Поэтому я ничего не рассказала ему о зацепке. Чтобы защитить его, защитить артефакт и весь мир.
Если бы мне не казалось извращенным то, как она все спланировала, я бы восхитился богиней.
– Но нам ты раскроешь эту подсказку?
– Время пришло.
Она кивает, и по молчаливому приказу из-за колонн выходит одна из жриц. Медленно приблизившись, она кланяется Гекате. Лицо ее скрыто вуалью.
– Присаживайся, дорогая моя, – приглашает богиня.
Жрица грациозно опускается на свободный стул и складывает руки на коленях. Во всяком случае, то, что от них осталось. Только ладони. Пальцев нет. Энола рядом со мной негромко ахает, заметив увечья. Геката бормочет заклинание, и вуаль исчезает. Я смотрю в лицо женщины, чей возраст не в силах определить. Кожа у нее гладкая, хотя длинные волосы такие же белые, как у меня. Такие же белые, как и глаза. Ее ослепили и отрезали пальцы. Но все равно до сих пор видно,
