Первая же ракета обрушила один лестничный марш, вместе с двигавшимися по нему наемниками, образовав затор среди находящихся выше. Прежде, чем прицел вновь окрасился зеленым светом, противник попытался открыть ответный огонь, но вторая ракета положила конец этим жалким потугам, взорвавшись в самой гуще солдат, при этом нанеся серьезные повреждения и самой конструкции. Третья ракета довершила начатое, и оторвавшись от стены, верхняя часть лестницы, со всеми находившимися на ней Немезийцами рухнула на площадку перед Диспетчерской.
Перезаряжать Ракетницу времени не оставалось, а потому сдернув с плеча Винтарь, я открыл огонь по тем, кому удалось уцелеть при падении, и благоразумно решившим отступить за угол здания со стороны дороги. Когда последним отступавшим, улизнув от огня моего плазмера, посчастливилось благополучно достичь укрытия, я вновь сместился за угол, заняв зеркальную с ними позицию с другой стороны здания.
Теперь можно было заняться и Диспетчерской, благо ее осмелевшие защитники слегка расслабились, пока я разбирался со спускавшимися по лестнице. И чтобы иметь возможность увидеть мою позицию, были вынуждены практически высовываться из окон. Воевать с каждым в отдельности я не собирался, а перезарядив Ракетницу, просто отправил по одной ракете в каждое из окон. Конечно, взорвавшись в глубине помещения, наибольшее беспокойство они доставили операторам турелей. Но укрыться от их осколков в замкнутом пространстве представлялось довольно сложно, даже находясь на расстоянии от эпицентра взрыва. И моментально стихшая боевая активность противника стала ярким тому подтверждением.
– Все, валим отсюда – словно подталкивая меня в спину, подсказало чувство внутреннего хронометража.
Ведь именно в этом и заключалась основная идея тактики, которую я намеревался применить. Главное – не останавливаться, чтобы не позволить противнику взять меня в клещи. Ведь толпой одолеть одиночку несложно, главное грамотно обложить противника, а в идеале – загнав его в угол, напасть со всех сторон. Предоставить им такую возможность в мои планы не входило. Поэтому, перезарядив Ракетницу и закинув ее за спину, я взял в руки Винтарь, по тихой покинув свою позицию. Для выполнения задуманной тактики я планировал совершить небольшой марш-бросок, но как вскоре смог убедиться, задача эта оказалась не из легких.
Своими глазами этот шедевр машинистично-электронной архитектуры я наблюдал впервые. И хотя по мере продвижения я практически сразу получал информацию, для чего предназначен тот или иной объект, впечатление создавалось неизгладимое. Над мешаниной причудливых комплексов, величественно возвышались конусы “прокольщиков” озарявших все пространство пещеры волнами излучаемой ими энергии электростатических импульсов, размеренно устремлявшихся снизу вверх. Впрочем, передвигаться среди этого инженерного хаоса оказалось несложно, что являлось немаловажным фактом, потому как этими хитрыми тропами предстояло пересечь всю пещеру, вплоть до ее противоположного входа. Из всего многообразия возможных направлений, данный вариант выглядел наиболее привлекательным. А учитывая, что инженерные коммуникации проектировались под более габаритных Немезийцев, даже самые узкие проходы никак не отражались на скорости моего передвижения.
Неуклонно наращивая дистанцию с местом последнего боестолкновения, я все больше терялся для противника, лишая его возможности контролировать ситуацию. К тому же, им в голову вряд ли могла прийти мысль, что я попрусь в такую даль, что позволяло нарисоваться в нужном месте нежданчиком. Не успев утомиться от крайне познавательной экскурсии по лабиринту Ретронслятора, как показалась противоположная стена пещеры, что означало необходимость приступать к выбору позиции. Следовало выбрать точку в непосредственной близости к входу в Диспетчерскую, не только позволяющую оставаться незамеченным, но и возможность занять ее без палева. Задача оказалась непростой, но проявив все свои способности к промышленному альпинизму, мне удалось сверху пробраться на один чудесный балкончик, откуда интересующий меня вид, открывался как на ладони.
– Ну не могут же они совсем не выходить – словно в оправдание выбранной тактики в очередной раз приводила довод элементарная логика, не прошло и получаса, с момента как я занял свою позицию. Но производить необдуманные телодвижения в самом начале засады, являлось верным путем к провалу, к чему меня подталкивала чрезмерная активность умственной деятельности, в которой я пребывал с первых мгновений пребывания в пещере. Требовалось перевести дух, и, сняв излишнее в данный момент нервное напряжение, успокоиться. Вскоре мне это удалось, а минут через десять я чуть ли не медитировал, при этом ни на секунду не упуская из вида вход в Караулку.
Но первые признаки активности противника зафиксировал слух. Звук двигающегося Кара невозможно спутать ни с чем, причем почти сразу стало понятно, что машин две, а тональность воя указывала на приличный перегруз. Расслабленность куда-то разом улетучилась, и древний инстинкт хищника, почуявшего добычу, превратил тело в подобие сжатой пружины. И “добыча” сама шла в руки. Относительно того, что повозки движутся по центральному проходу, сомненья не возникало, как и то, что конечный пункт их маршрута находится именно здесь. Чтобы не спалиться, пытаясь рассмотреть приближающиеся Кары, я был вынужден определять разделяющее нас расстояние на слух, что под резонирующим сводом пещеры оказалось занятием не из легких. Но когда Кары приблизились вплотную, появилась возможность более уверенно определять их положение.
Как я и предполагал, Кары остановились не на стоянке, а непосредственно под окнами Диспетчерской, чтобы оказаться как можно ближе к входу. Каров действительно оказалось два, и если первый был заполнен ранеными частично, то во втором находились исключительно раненые, причем преимущественно довольно тяжело.
– Чувствуется рука мастера – мимоходом отметил я, догадываясь, что начнет происходить дальше.
Кар с тяжелоранеными остановился как раз напротив входа, после чего словно по сигналу, произошло долгожданное событие. Дверь распахнулась и находящиеся внутри немедленно кинулись заносить неходячих, в то время как остальные пассажиры Каров, помогая друг другу, добирались до входа сами. Добровольные помощники, выполнявшие роль санитаров, внесли внутрь первую партию тяжелораненых, и теперь вернулись, намереваясь забрать оставшихся. В этот момент пассажиры первого Кара добрались до входа, в результате чего там образовалась небольшая пробка.
Я находился довольно близко, к тому же успев пристреляться к Ракетнице, отсюда мог бить белке в глаз, в то время как мишень выглядела, что у слона задница. Промазать по этой толпе представлялось невозможно, поэтому первая ракета произвела особый фурор, разбросав такое количество тел, что невольно пришло сравнение с подобными сказочными кадрами из какого-нибудь тупого Американского боевика. Моя позиция располагалась значительно выше, к тому же немного в недоход от двери на противоположной стороне дороги. Потому, когда вход чудесным образом расчистился, из внутреннего пространства Диспетчерской я мог видеть лишь небольшой кусок стены, отгораживающий проход от Аппаратной, да таких же размеров пол под ним. Судя по всему, вход в Аппаратную находился чуть дальше, и именно оттуда могла быть предпринята попытка закрыть входную дверь. И в момент, когда прицел разрешающе позеленел, я понял, как можно этому воспрепятствовать. Прикинув расстояние до предполагаемого входа, и рассчитав угол отражения, я выстрелил в пол так, чтобы вся энергия взрыва рикошетом ушла именно в том направлении.
Теперь пришло время заняться уже неоднократно побитой компанией возле каров. Потому что те, кому вновь посчастливилось уцелеть, настолько оправились и осмелели, что кто-то уже открыл по мне стрельбу из-за дальнего кара. Но ракету на это унылое воинство тратить решительно не хотелось, а потому последнюю в кассете я вновь направил в проход, но уже в стену, постаравшись, чтобы взрывная волна ушла дальше по коридору, где предположительно размещалась Казарма. После чего отложил Ракетницу и, сдернув с плеча Винтарь занялся индивидуально-точечным воздействием по находившимся на пятачке перед Диспетчерской. Учитывая, что я находился значительно выше, покончить с ними удалось довольно быстро.
Во время этого скоротечного боя, я боковым зрением внимательно наблюдал за окнами Аппаратной. И, несмотря на все мои предположения, они так и не открылись, хотя другой возможности поддержать огнем гибнувших снаружи товарищей у засевших внутри не было. Оно и понятно, успели сообразить, что это неминуемо закончиться ракетным надругательством над внутренним укладом помещения, причем, со всем находящимся там личным составом. А потому они предпочли оставить гибнуть этот балласт, решив не рисковать ради их спасения собственной шкурой.
