— Наверняка вы и меня считаете ловкачом. Возможно, так оно и есть. Но между хитрецом и обманщиком большая разница. Оукли обманщик. Я честный человек. Не вру и не мошенничаю. Прежде всего преследую собственные интересы, но это не противозаконно.
Слушая застройщика с нараставшим недовольством, хотя и понимая, что тот прав, Пирс спросил:
— Хорошо, о чем вы с ним в конце концов договорились?
— Ни о чем. Он сказал, раз я так отношусь, обсуждать больше нечего. В любом случае он откажется от претензий, не потребует отсрочки продажи. Кузины наверняка обойдутся с ним справедливо. Имелось в виду, что ему удастся выманить у них долю вырученной суммы.
— И вы были готовы это допустить? Обманом заставить двух старых женщин расстаться с деньгами, которых им и так едва хватит? Даже при том, что его претензии, может быть, абсолютно необоснованны? Даже при том, что сами признали его мошенником? — возмутился Пирс. Нечего притворяться. Ньюмен знает, что он его позицию не одобряет. Знает, и его это ничуть не волнует. Ничего противозаконного, по его выражению.
— Я возражать не обязан, инспектор, — почти ласково ответил застройщик. — Не мое это дело. — И заерзал в жалобно скрипнувшем кресле. — В любом случае, когда мне стало известно, что сестер Оукли консультирует Джулиет Пейнтер, я понял, что она исправит любые мои упущения. В высшей степени проницательная деловая женщина. Наверняка обеспечит их интересы.
— Удобная позиция, — заметил Пирс. — Очищает совесть.
Ньюмен мог обидеться, но воспринял укор серьезно.
— Если б я слушался собственной совести, не сидел бы здесь, возглавляя успешное предприятие. С чуткой совестью надо в церкви служить или стать социальным работником. Или, может быть, полицейским? — с нехорошим умыслом добавил застройщик.
Пирс поднялся и коротко бросил:
— Спасибо, что уделили время.
— Всегда пожалуйста, инспектор. Рад помочь полиции.
Вернувшись в управление, Пирс неохотно направился к временному кабинету Минкина. Обнаружил суперинтендента в одиночестве, перебиравшего бумаги и боровшегося с неподатливым ящиком старого письменного стола. Дэйв с беспокойством задумался, где находится Хейес.
Ящик выскочил, ударил Минкина в колено. Тот выругался, потер ушибленное место, оставил свои занятия и переключился на Пирса:
— Привет, Дэйв. С докладом пришли? — Несмотря на боль и явное недовольство отведенным помещением, тон спокойный и даже веселый.
Поддельное дружелюбие не произвело впечатления. Фактически не понравилось. Пирс не подчиняется Минкину. Его к нему приставили, во многом против воли, и суперинтендент это знает. То, что он назвал его по имени, льда не разбило.
— Так точно, сэр, — сдержанно ответил Пирс.
На широкой физиономии Минкина не проявилось никакой реакции на подспудный отпор.
— Ну, давайте, — кивнул он на пустой стул.
Пирс уселся:
— Я поговорил кое с кем. С таксистом Кенни Джоссом, который в ту субботу возил сестер Оукли в город за покупками и обратно. Его показания в деле есть. И с местным застройщиком по фамилии Ньюмен.
— Как?! — вскричал Минкин, утратив всякое благодушие. — С Дадли Ньюменом?..
— Да… — Абсолютно неясно, откуда лондонец знает застройщика. — Джосс сообщил, что видел, как он разговаривал с Яном Оукли в городском пабе под названием «Джордж».
— Черт побери! — злобно выругался Минкин. — Почему меня не спросили, прежде чем идти к этому Ньюмену?
— Вас не было, — побагровел Дэйв. — И я не думал, что вам хочется затянуть следствие.
Минкин испепелил его взглядом:
— Никто следствие не затягивает. Просто Мики Хейес только что к нему отправился, и это означает, что он попадет в дурацкое положение, узнав, что вы недавно ушли.
Пирс всеми силами постарался скрыть удовольствие при мысли о дурацком положении Хейеса.
— Откуда вам известно про Ньюмена, мистер Минкин? — полюбопытствовал он.
— Миссис Форбс из паба рядом с усадьбой видела, как он однажды вечером встречался с Яном Оукли на стоянке, — кратко объяснил Минкин, еще кипя негодованием.
— Ох да, это совпадает с рассказами Ньюмена, — миролюбиво сообщил Дэйв. — Я все для вас запишу. В целом Ньюмен хотел приобрести участок, где стоит усадьба, и беспокоился, что Оукли добьется отсрочки продажи. Хотел выяснить, что он задумал. Признал мошенником, но в конце концов решил, что опасаться нечего. Считает его мелким жуликом.
— Вот как? — буркнул Минкин. — А другой… как его… Джосс?
— А, Кенни… Мы его уже опрашивали, протокол имеется. Рассказал ту же самую чепуху, только… — Пирс умолк и почесал в затылке.
— Ну? — нетерпеливо спросил Минкин. — Вас удовлетворили ответы Джосса или нет?
— Нет, — без колебаний объявил инспектор. — Только я не понял, в чем дело. Возможно, ничего такого. Просто он не любит с полицией разговаривать. На многих его родственников заведены дела.
— Например? — заинтересовался Минкин.
— Ну, пьянство, нарушение общественного порядка, физическое насилие, сбыт краденого, браконьерство, уличная торговля без лицензии… Мелочи. А на Кенни нет ничего. Он чистый.
— Возможно. Тогда ему бояться нечего. А вы говорите, он нервничал. Почему так думаете?
— Из-за собаки. — И Дэйв объяснил.
Минкин слушал, задумчиво потирая подбородок, не сводя зорких глаз с Пирса. Когда Дэйв закончил, ему показалось, что выражение лица суперинтендента слегка изменилось, манеры смягчились.
— Хорошо, — неожиданно спокойно сказал он, и Пирс ощутил абсурдное удовольствие. — Пожалуй, — сказал Минкин, — надо послать к Джоссу Мики Хейеса. Вас он знает. Знает, как с вами держаться, не сочтите за критику. Но ведь ему известно, чего от вас ждать, правда?
— Пожалуй, — согласился Пирс.
Минкин зловеще улыбнулся:
— А чего ждать от Мики, неясно. — Помолчав, он добавил: — Но ведь здесь никто не знает, чего ждать от нас обоих?
— Нет, сэр, — сказал Пирс.
Минкин внимательно посмотрел на него, потом кратко бросил:
— Ну, должно быть, вам не терпится осведомить мистера Маркби о последних событиях.
Пирс покраснел, к своему огорчению.
— Ничего, — понимающе кивнул Минкин. — На его месте я бы сам обязательно позаботился, чтоб меня извещали о происходящем. Извещайте, не возражаю. Пока не сообщайте ему о том, о чем не известили меня, ясно?
— Так точно, сэр. — Дэйв уже шагнул к двери, когда Минкин снова заговорил:
— Знаете, почему нас сюда прислали?
— Знаю, сэр, — невольно ответил Дэйв и повернулся. — Потому что мистер Маркби тесно связан с усадьбой Форуэйз.
— Не только мистер Маркби. Вы все тесно связаны. Даже ваш специалист по ядам и его близкие родственники… и подруга мистера Маркби… Все это вообще граничит с кровосмешением. Не надо так возмущаться, Дэйв. Вы меня понимаете. И должны знать, как опасно видеть то, что хочешь увидеть. Вы видите двух почтенных восьмидесятилетних женщин, и только с лучшей стороны, несмотря на их бедность. Старое местное семейство. Леди… Не женщины — леди. Вы их уважаете. Жалеете. Обращаетесь с ними в белых перчатках. Прежде чем вы мне возразите, скажу: ни я, ни Мики Хейес не собираемся им без нужды досаждать. Но у нас нет предубеждений, правда? Для нас они просто первостепенно важные свидетельницы. Честней было бы даже сказать — подозреваемые.
— Я… — начал Пирс и замолчал, а потом осторожно продолжил: — По-моему, это невероятно.
— Постоянно случается нечто невероятное, Дэйв. Давно вы в копах?
— Мы тут вовсе не деревенские идиоты, — парировал уязвленный Пирс.
— Боже упаси! Я вижу перед собой толкового, способного парня. Если когда-нибудь пожелаете перебраться в столицу, только скажите.
— Подумаешь?! — взволнованно воскликнула Тесса, на которой Пирс относительно недавно женился.
— Перейти в Столичную полицию? Нет. Слушай, ты бы видела его физиономию, когда он услышал, что я опередил их у Ньюмена! — радостно докладывал Дэйв.
— Ты бы поосторожнее. Я хочу сказать, Минкин уедет, Дадли Ньюмен останется. Он пользуется большим влиянием в округе. — Она принялась старательно нарезать что-то фиолетовое, чего Пирс не смог опознать, хотя заподозрил, что это впоследствии ему будет предложено съесть.
— Я расследую убийство, — объяснил он. — Пусть мистера Маркби отстранили, я по-прежнему работаю и не стану стоять в сторонке. Слушай, что это мы будем есть? Вот это что такое?
— По-моему, ты остался единственным во всей стране, кто не может узнать баклажан!
— Я не повар, — оправдался Пирс. — А папа никогда ничего подобного не выращивал.
— Твой папа никогда не жил в теплом, благоприятном климате. В любом случае одну морковку выращивает. Удивительно, как вы все не пожелтели! Я в одном журнале читала, если есть слишком много морковки, кожа приобретает оранжевый оттенок. Я мусаку готовлю. Тебе понравилось, когда мы в последний раз были в греческом ресторане.
