Ветер усилился настолько, что и людей и меня просто сносило, сбивало с ног, не позволяя даже подняться, не говоря уже о передвижении. Я вгрызался в землю, вставшую поперек, пытаясь удержаться. Но когда надо мной с визгом пролетела Жасмина, и сам отпустил руки, надеясь, что нас кинет в одну сторону, и я смогу закрыть ее собой.
Да, нас кинуло в одну сторону, а еще туда же кинуло очередную груду жести, бывшую когда-то джипом. Когда я врезался со всего маха в остатки машины, почувствовав, как ломаются собственные кости, с противных хрустом, не сразу сообразил, где подевалась девушка. А когда понял, где она, в сердце похолодело. Превозмогая боль во всем теле, пытаясь игнорировать торчавшее из правого бока ребро, прорвавшее тело, я отчаянно рыча, пытался сдвинуть смятый в кучу металлолома автомобиль, придавивший собой Жасмину. Только тонкую кисть и видел, из-под завалов. Сил мне явно не хватало. А боль застилала глаза, отчаяние отключало разум. К тому моменту, как рядом вывалился из портала Прайдон, удерживая в захвате Игрика, дом Чернова был похож больше на остов, двор на свалку, а я отчаянно матерясь и наполовину уже озверев, откидывал с тела Искорки машину.
— Алекс, он тут, — швырнул мне под ноги моего друга Антон. Я, наверное, был страшен в своем неадекватном состоянии. Костюм Кирилла давно и безнадежно порвался от моих звериных габаритов, но даже мои полощущиеся на ветру черные крылья не напугали Игрика так, как бушующая вокруг меня Тьма.
— Усмири стихию, — зарычал я, вызывая у друга приступ паники. Что ни говори, а люди есть люди. Даже с магическим даром, они остаются трусливыми и жалкими существами с огромным и неоправданным чувством собственного достоинства.
И пока Игрик, дрожа от страха колдовал под наблюдением Прайдона, я вернул свое внимание девушке. Кажется, тут повезло, ее не расквасило в кашу только потому, что земля взрыта, и тело попало как раз в одну из траншей, а машиной только накрыло сверху, как крышей, хотя повреждений внешних хватает с лихвой. Бедняжка без сознания и в плачевном состоянии. Мне сразу вспомнилась Лилия, лежащая на дне строительной траншеи, умирающая на руках у Кирилла. Как я его сейчас понимаю. Я спрыгнул вниз, яма неглубокая, но оказалась спасительной для Искорки. Жива. А вот на долго ли?
Слышу затихание стихии. Надеюсь, у Игрика не сорвет крышу от страха. Иначе нам всем тут не выжить.
— Искорка, — склоняюсь крылатым чудовищем над почти бездыханным телом, боясь даже прикоснуться к ней, чтобы не навредить и не сделать больно. Тьма с моих рук захлестывает изломанную фигурку в алом платье, укутывая своей заботой, отыскивая повреждения и докладывая мне о них. Очень, очень много травм. Переломы, ушибы, ссадины, пробитое арматурой бедро насквозь, изрезанное осколками стекол тело и лицо, множественные скальпированные раны, черепно-мозговая травма, затылок в крови. Плохо. Очень плохо. И у меня почти нет сил. Я отрешаюсь от всего окружения, склоняясь к телу у моих ног. Закрываю нас обоих крыльями и спускаю свою магию с привязи. У меня не будет другого шанса ее спасти, если не задержу ее смерть здесь и сейчас. Поэтому, не жалея ничего, отдаю ей всё, что осталось в своем резерве, только бы успеть. С такими травмами долго не живут. Исцеляющая энергия течет по открытым мною каналам, сразу многим, впитываясь в тело девушки и вдыхая в него силы, заживляя самые сложные раны — на голове, на бедре, переломы, очищая кровь и плоть от осколков костей, а мозг от нехорошей внутренней гематомы.
И только, когда слышу рядом знакомые голоса, я позволяю себе расслабиться. С каким-то апатичным настроением подмечаю, что лежу на груди Жасмины, почти не чувствуя своего тела. Только краем сознания подмечая укрывающие нас серые крылья. Ну вот, Малыш, я с тобой стал седым раньше времени, усмехнулся я мысленно, потому, что в реальности на это сил не было. И только холодный снег, засыпал нас обоих, покрывая ледяной крошкой. Правда, теперь он не тает от контакта со мной, а замораживает меня, кажется пробираясь холодом в самую душу.
— Идиот! — Рычит рядом знакомый голос и меня отрывают от моего бессознательного Светоча. А ведь я не закончил ее лечить. И эта мысль меня сводит с ума, заставляя демона сопротивляться. Не позволяю оторвать меня от Жасмины, отмахиваюсь от незваного помощника, но тут же чувствую касание к затылку и последнее, что я помню, это недовольное ворчание Кирилла, о том, что я влюбленный идиот, которому требуется отдых и что-то еще оторвать.
***
«Ну что там?»
«Да что с ним станется?!»
«Ну…, не знаю, может умереть, например?»
«КТО? ОН? Рассмешил право слово»
Я слушал перепалку двух мужских голосов и удивлялся. Это они обо мне, что ли? Нет, ну я конечно формально имею дар Повелителя Смерти, но особо им не пользуюсь, потому что… Потому что!
«А вот девочке твоей придется сложнее, Кирилл, — смутно знакомый голос практически возвращает меня в мир живых, заставляя распахнуть глаза»
— О, привет, отчаянный некромант, ничего себе не спалил? — Усмехается Илья, светлый маг, что уже не единожды возвращал к жизни Лилию. — Сто лет тебя не видел, кстати, куда пропал?
— Жасмина?! — Я игнорирую приветствия и колкости старого знакомого. Меня сейчас интересует только одно. Скрипя всеми членами и пошатываясь, я поднимаюсь на ноги. Кирилл вовремя подал руку, за которую я и ухватился. — Где она?
— Она уже в больнице, Алекс, — «успокаивает» меня Кирк, — ты практически не оставил работы для Ильи, совладав с самыми трудными травмами. Ему только и оставалось, что стабилизировать ее состояние, да тобой заняться. Переносить тебя было чревато, поэтому мы и устроили тут полевой госпиталь на развалинах.
— Почему чревато? — Недопонял я.
— Потому что, когда ты опустошил свой резерв и свалился с истощением, твоя регенерация застопорилась. Но дар Повелителя Смерти имеет свое собственное мнение на счет твоей кончины, поэтому ты даже будучи бессознательным начал тянуть жизненные силы из всего окружающего тебя пространства. Поздравляю, Ортайл, с чем не справился злоумышленник, то ты довел до логического финала.
— Не понимаю, — признаюсь совершенно честно и принимаю от Ильи какой-то сосуд с зельем, автоматически выпиваю, не чувствуя вкуса.
— Ну, сначала попадали без чувств остатки моей охраны. Причем даже те, что остались на пропускном пункте. Это ж какой диаметр ты захватил своей жадностью?
— Тебе виднее, какая у тебя тут площадь отхвачена.
— Ну, ладно, с людьми не так всё и страшно. Твои артефакты их несколько оградили от твоего же непомерного аппетита, и до смерти ты никого не истощил. Зато псарня при охране полегла вся. Причем одни остовы, обтянутые высохшей кожей и остались. А ведь там были все псы, как на подбор, охранники тренированные. Антон чудом успел унести твоего друга, и как я понимаю главного подозреваемого, пока ты не иссушил и его.
— А Жасмина? — С ужасом спрашиваю, не желая верить, что мог навредить ей.
— А ее твоя жадность обтекала по широкой дуге. Даже в неадекватном состоянии, твоя Тьма заботилась о своем Источнике. Меня понятно ты не смог коснуться, хоть и пытался гаденыш. Мне еще пришлось защищать Илью от твоего голода, пока он лечил твои увечья. Ведь силу жизненную ты тянул, резерв магический совсем на капли от этого пополнялся, но регенерация требовала больше энергозатрат. Пришлось тебя лечить.
— Почему ты здесь? Почему не с Жасминой? Ей угрожают, уже второе покушение, почему ты здесь? — Я бесновался, пытаясь почувствовать свою магию, но кажется резерв пополнять еще и пополнять.
— Не мельтеши, с ней Лилия и еще куча охраны. Чего мне сидеть и ждать с моря погоды, когда дочери ничего не угрожает? Отоспится, в себя придет, царапины залечит, те, что еще остались. Пострадает морально, конечно, всё-таки такую катастрофу перенесла, возможно, вернуться кошмары, но думаю с этим Лилия справится, или мне придется, хотя Жасмина не любит моего вмешательства в свою тонкую организацию.
