Не будем приводить других примеров, ибо все, созданное человеком, начиная от простейшей прямой линии, выравнивающей природные образования, и кончая космическими аппаратами, подтверждает сказанное. Познавая законы действительности и создавая новые существенные, закономерные явления, человек уже не только в сознании, но и в действительности объективно приводит мир к его закономерному состоянию. Тем самым он на практике стремится привести действительность к тому всеобщему единству взаимосвязанных закономерностей, которые познает в идеальной форме — как истину, и ощущает эстетически в явлениях — как красоту. В познании — в истине и красоте — материального гармонического единства мира и в последующем практическом (в труде) выявлении этого единства, в приведении мира к единой целесообразной человеческой форме существования заключается в самом широком философском смысле сущность человеческого творчества.
Если до возникновения человека и его труда мир развивался в борьбе антагонистических противоречий, в жестоких катаклизмах и взрывах, то с появлением человека, объективно ставшего разумом материи, это развитие в человеческой практике все более принимает форму целенаправленного выявления сущностей в их взаимосвязанных существенных явлениях. Даже в наиболее трудно поддающейся исследованию и сознательному преобразованию области людских взаимоотношений человек стремится создать, познав общественные законы, наиболее совершенное общественное устройство, в котором не было бы антагонистических классовых противоречий.
Так, капиталистическая система естественно подвержена взрывам и потрясениям, ибо ее движущей силой остается стихийная антагонистическая борьба классов. Напротив, социализм, будучи переходом к коммунизму, уже есть разумная, «человеческая» в полном смысле слова общественная система, где движение — как борьба антагонистических противоречий — в основном уступило место планомерному, целенаправленному развитию. Социализм — это уже «очеловеченное» общество, так же точно, как преобразованная человеком природа есть «очеловеченная» природа, ибо и то и другое — новые, целеустремленно созданные существенные явления осознанных человеком сущностей, в первом случае — общественных, во втором — естественных.
Нужно сказать, что человеческая деятельность, хотя и является качественно новым этапом развития материального мира, в то же время выступает здесь как закономерное развитие всеобщей глубинной тенденции самодвижения материи. Созидательный труд человека, взятый в общефилософском аспекте, предстает перед нами как сознательный вывод из всего предшествующего процесса развития мира, что и не может быть иначе, ибо человек — это та же материн, и его творческий, созидательный; труд — не более как новая, высшая форма самопреобразовании материи. «[...] На каждом шагу, — писал К. Маркс, — факты напоминают нам о том, что мы отнюдь не властвуем над природой так, как завоеватель властвует над чужим народом, не властвуем над ней так, как кто-либо находящийся вне природы, — что мы, наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри ее, что все наше господство над ней состоит в том, что мы, в отличие от всех других существ, умеем познавать ее законы и правильно их применять»5.
Современный человек — творец и преобразователь — как бы вершина огромной пирамиды всего предшествующего развития материи. Она не вне его и не противостоит ему ни в своем бытии, ни в объективной тенденции своих процессов. Она, материя — это он сам, со всеми его стремлениями и целями, с его прошлым, настоящим и будущим, с его познанием и его творческой практикой. Говоря о целях человека, мы не можем не помнить, что это цели высокоразвитой и сознательно преобразующей себя материи. А говоря о тенденции развития материи, даже в ее простейших формах, мы но должны забывать, что развитие этой тенденции в конце концов породило человека с его осознанными человеческими целями, с его познанием и творческой практикой.
Поэтому, когда мы говорим, что в природе нет осознанной целесообразности, это можно отнести лишь к дочеловеческому этапу ее саморазвития. Но человеческий этап — это тоже саморазвитие природы. И мы вполне вправе заключить, не впадая в телеологизм, что природа приходит к осознанной, разумной целесообразности. Что на человеческом этапе стихийная ранее тенденция ее саморазвития обретает истинную, целенаправленную форму осознанного самодвижения в сторону узаконивания своего существования в соответствии с взаимообусловленностью собственных законов.
Прослеживая в общих чертах предшествующие этапы развития мировой системы, в которой возникает человек и его практика, можно увидеть, с одной стороны, непрерывное усложнение всех форм, а с другой — общую тенденцию развития в направлении преодоления противоречий и катаклизмов, в извечном тяготении к закономерности и единству.
Первое выразилось в возникновении все новых и новых систем неживой и живой материи. Второе — в стремлении каждой из возникающих систем к уничтожению антагонистических противоречий внутри данной системы. Уже простейшие системы неорганической матерки, возникнув как системы под влиянием внешних сил, стремятся к преодолению возмущенного «необычного» состояния, к возвращению в наиболее, как говорят кибернетики, «вероятное» состояние. Так, холод поглощает тепло с образованием средней температуры, механическое движение поглощается трением, неровности сглаживаются, образования распадаются, многообразие уступает место единообразию и т. д. В то же время бесконечность вселенной, распространяясь и вовне и внутрь всех явлений, непрерывно создает новые возмущения, новые вспышки энергии с образованием новых систем, вновь стремящихся к неопределенности, вновь стремящихся к небытию, к простейшему единству абсолютного покоя. Как писал Энгельс, природа так устроена, что «отдельное движение стремится к равновесию, а совокупное движение снова уничтожает отдельное равновесие» 6. Равнодействующая этих двух противоположных тенденций знаменует собой общее тяготение ко все более сложной организации материи.
С момента возникновения органической природы господство внешней причины в каждой данной системе уступает место причине внутренней, появляется взаимообусловленность строения и развития данной системы. Если в мире неорганической природы можно оперировать только вопросом «почему?», то здесь уже необходимо обратиться к вопросу «зачем?» Можно спросить: «почему греет солнце? почему идет снег? почему извергается вулкан?» Но нельзя спросить, зачем все это происходит, так как причина всех этих явлений лежит вовне. Однако с полным основанием можно исследовать: зачем растениям нужны листья, зачем птица строит гнездо, зачем змея сбрасывает кожу. Организм — это уже система, связанная внутренней необходимостью и не несущая в себе, как данная система, пока она не нарушена, антагонистических противоречии. «В этом мире наша первая обязанность, — пишет Н. Винер, — состоит в том, чтобы устраивать произвольные островки порядка и системы»7. Развитие этих новых органических систем из поколения в поколение стремится ко все большей внутренней взаимосвязи, ко все большему единству закономерностей, их составляющих. В то же время каждая из этих систем еще находится в более или менее антагонистическом противоречии но отношению к другому организму, по отношению к другому виду.
Борьба за существование в растительном и животном мире выступает перед нами как дальнейшая форма саморазвития материи. В этой борьбе антагонистические противоречия теснейшим образом переплетаются с неантагонистическими противоречиями: внутренней целесообразности отдельных организмов и более или менее организованными формами их совместной жизни. Здесь в равной степени господствуют и внешняя слепая и чуждая для данной системы причина, и внутренняя, вытекающая из самой ее сущности, закономерность.
В развитии органической жизни обе вышеназванные тенденции самопреобразования материи выступают еще более ярко. С одной стороны, все растущее разнообразие новых и новых форм жизни утверждает стремление к самоусложнению мира. С другой стороны, высокоорганизованные формы, вытесняющие примитивную организацию, знаменуют своим появлением актуализацию тенденции к единой системе закономерного развития в форме неантагонистических противоречий, в форме все усложняющегося гармонического единства взаимосвязанных и взаимообуславливающих друг друга процессов. Однако развитие на этом этапе проходит еще в стихийной антагонистической борьбе и уничтожении одной целесообразной системы другой, в яростном процессе борьбы за место под солнцем. В этой жестокой борьбе утверждались и предки человека.
