— Все из-за этого гада, — расшифровал Леон мычание Рубака Ципло. — Это он гнался за зверюгами и посадил машину в ловушку! Это он…
Кто-то встрял в дело со стороны. Мыкал что-то неразличимое. Поворачивать голову назад, для дешифровки с помощью губ не хотелось.
— Давай бросим его, Ден! — шифровал дальше Рубак. — Пусть тут сдыхает. Была охота его тащить. Пусть…
Мычать он, видимо, устал и снова бросился в драку. Азриэль почувствовал новый толчок в бок. Обороняться он даже не собирался. Быстрее бы, что ли, его снова уронили вниз. Там, внизу, в безветрии и покое, было так хорошо. Он уже дожидался очередного толчка в упоении. Он готовился с радостью поддаться. Удар стал бы просто поводом сдаться перед обстоятельствами. И тут что-то в мире изменилось.
На их вечеринку прибыл кто-то четвертый.
77. Просьба
— По-моему, тут-то нам каюк и придет, — изрек сталкер Глюк.
— Тебе такие грустные мысли не к лицу, — процедил Ведич из чистого упрямства. Сам он тоже не питал иллюзий.
Техногенная нечисть зажала их на южной окраине разрушенного Новосибирска. Сейчас они втиснулись в какой-то двухэтажный осколок некогда двадцатиэтажного или даже более высокого здания. Правда, было совершенно непонятно, куда делся весь щебень обрушившихся сверху перекрытий и лестниц. Может, в несчастливый сентябрьский день пятьдесят первого все верхние этажи просто выдуло куда-то вдаль? А быть может, вообще заглотнуло в таинственное чрево Узла? Кто и как мог теперь узнать эти чудовищные подробности? Те миллионы свидетелей, кто пронаблюдал процесс уничтожения мегаполиса непосредственно, свидетелями быть не могли. Они сами исчезли и превратились в хлам вместе с огромным городом. А те счастливчики — единицы, которые выжили, так они же, как правило, совершенно ничего не наблюдали. Просидели где-то в подвале, где железобетон сгладил все страшные чудеса, творящиеся наверху.
Сейчас Ведич с Глюком были бы тоже очень не прочь попасть в какой-нибудь подобный волшебный подвал. Отлично было бы пересидеть в нем новые напасти. Неплохо было бы вообще, как в детстве, накрыться одеяльцем с головой. Заставить всех чудовищ ослепнуть, дабы не замечать маленьких человечков, замерших где-то среди тысяч развалин многоэтажек. Но почему-то ничего не получалось.
— Эти механические сволочи нас чувствуют, — с горечью произнес Глюк. — Что, скажешь, нет?
Какой смысл было оспаривать очевидное? Ведич и не оспаривал. Он привалился к стене и прикрыл глаза. Стоило чуть-чуть отдохнуть перед продолжением катаклизма.
— Мы уже десять раз от них полностью отрывались, — бурчал Глюк. — Мы их вроде бы окончательно запутывали. Они ж явно теряли след. Но снова вышли. Причем целой оравой. Что, скажешь, снова случайность?
Охота спорить с очевидностью отсутствовала у Ведича начисто. Было бы неплохо поспать часок-другой, пусть даже вот так, не выбираясь из экзоскелета. Без одеяльца и подушечки. Этих простых чудес ему больше никогда не увидеть. Вообще-то, конечно, как-то неправильно спать перед скорым и окончательным концом приключений. В смысле, всего длинного приключения под названием жизнь. Как говорится: «На том свете завсегда выспишься». Но завсегда ли? Тут тебя, пожалуй, продырявят, просверлят или попросту раздавят массой. Но ведь потом заразят скоргами. И будешь лазать по развалинам без сна и отдыха, снабженный доброкачественно прочной металлической головой.
Ведич встрепенулся, ибо действительно успел провалиться в кошмар. В том кошмаре он стоял на пригорке и в свете плохо различимого солнца осматривал окрестности. Руки и ноги его были из железа, но «скелета» на нем не было. Позади него, на гигантском откосе строительного мусора, замерла целая армия механической нечисти. Вся свора ожидала команды своего стального вождя. Ведич моргнул и шумно выдохнул:
— Слушай, Глюк, — сказал он упавшим голосом. — Ты окажешь мне услугу?
— Что еще? Передать письмо мамочке, которую ты не помнишь по причине детдома? Или воздушный поцелуй девушке мечты, с которой ты так и не встретился?
— О! — крякнул Ведич. — Вот такая злая ирония тебе подходит больше.
Ведич даже подумал, стоит ли возвращаться к тому, о чем хотел попросить? Может, лучше не надо? Затем он высветил в зрачке виртуальный дисплей внешнего пространства. Черт возьми! Механоидов в этом небольшом, порушенном микрорайоне набилась уже добрая тысяча. Они оккупировали почти все окружающие застройки. Чего-то они дожидались. Может, еще подкрепления?
— Я вот о чем хотел попросить, Глюк, — все-таки выдал он в голос. — Если меня прикончат раньше тебя… — Он поднял руку, останавливая возражения напарника. — Если так случится. Ты уж, пожалуйста, не пожалей на меня хороший плазменный заряд. Чтобы труп полностью сгинул. Понимаешь, неохота мне превращаться в такое вот чудище о двух ногах. Я, со своей стороны, берусь сделать то же самое с тобой. Это, если судьба сложится по-другому.
— Мысль ясна, — проронил сталкер Глюк без всякой иронии. — Считай, что заметано. Обязуюсь.
Они помолчали примерно с минуту.
— Возможность прорыва, я думаю, обсуждать не имеет смысла, — констатировал Глюк.
— Думаю, не имеет, — кивнул Ведич. — Смотри, сколько их. При прорыве они нас тут же сомнут. А в обороне…
— Перехлопаем не один десяток, — согласился Глюк. — Да, я согласен. Помирать, так с музыкой.
— Инструмент в порядке? — усмехнулся Ведич натянуто.
— А то! — Глюк любовно погладил корпус тяжелого «Карташа».
78. Терминатор
Этот механоид был совсем не чета прошлым собакообразным. Теперь тут наличествовал Терминатор в самом расцвете лет. Сонливость и пассивность у Азриэля сразу как рукой сняло.
Страдают ли механоиды от мороза? Вот в чем вопрос. Видимо, если и не страдают, то все равно дикий холод Сибири сказывается на их чипах и прочей оснастке. По крайней мере, в нормальном температурном режиме данный Терминатор напал бы на их троицу сразу, да и дело с концом. А так вначале замер и задумался, а потом начал ходить кругами. Заметили они его именно в этой фазе.
Инстинкты — сильная вещь. Градусов в них куда больше, чем в водке, и даже, как выясняется, в сибирской зиме. И куда делось обморожение пальцев и прочие неприятности? Каждый из спешенного экипажа тут же ухватился за оружие. Главное было не хапнуть в спешке за ствол. Рука бы примерзла напрочь, потом бы пришлось отдирать вместе с перчаткой. Ну, или с кожей, если ухватить голой ладонью.
Терминатор был, как полагается, о двух ногах. Роботообразная громадина под три метра. Конечно, где-нибудь в теплом помещении он бы смотрелся совсем великаном. А тут снег до колена и прочая атрибутика давно умершего и ныне накрытого зимой города сглаживали перспективу. Рук у механоида было две. Глаза тускло поблескивали красным. Кажется, в одной из рук имелось что-то стреляющее. Разглядеть не удавалось. Он двигался вокруг людей, повернувшись боком, так что скрывал туловищем наличие оружия. Вообще-то, если бы не обстоятельства, то подобный человекообразный смотрелся бы нелепо. Так, карикатура ходячая.
«Карикатура» нарезала вокруг выбранных жертв круг, затем еще один. Ноги великана работали как бульдозеры, к тому же весил он явно изрядно и без двойной силы тяжести. Теперь в снегу имелось нечто в виде траншеи. Где-то в дальнем закутке непромороженного сознания зародилась мысль, а не впала ли логическая система техно-чудовища в транс? Вдруг от мороза у него внутри что-то заклинило, и теперь он будет кружить тут, как планета Юпитер вокруг Солнца, то есть до самого окончания Вечности. Однако сейчас было не до философских наблюдений, и уж тем более не до смеха: они не сидели в танке.
Стрельбу все трое начали примерно в одну и ту же секунду. Паника, конечно, не способствует точности попаданий, но ведь для того и изобретены автоматы, чтобы количеством перевесить качество. По идее, град пуль должен был уравновесить ситуацию для карликов и гигантов. Львиная доля потока, разумеется, ушла «в молоко», зарылась куда-то в вырытую Терминатором траншею. Но что-то и попало. Это чувствовалось по визгу рикошетов, а также по искрам, которые высекли из корпуса робота угодившие в цель пули. Только вот механоиду вся эта катавасия была, что мушиный помет. Зря они, наверное, затеяли стрельбу. Может, добавили бы себе чуток жизни — сколько-то там минут — пока бы Терминатор отрабатывал задуманное число окружностей.
Ну, а теперь он пошел в атаку.
В правом манипуляторе у Терминатора действительно было что-то стреляющее. Кажется, древний «Калашников». Неизвестно, у кого и когда он изъял такой трофей. Смотрелся он, опять же, пародийно. К тому же великан не стрелял. Может, патронов не было, а может, после скрупулезного подсчета, проделанного за время кружения, механоид пришел к выводу, что против этих обмороженных заморышей пули будут лишними.
