— Доверяй собственному здравому смыслу, Дамиан, — не полагайся в этом на богов. У них полно своих дел.
Молодой человек посерьезнел:
— Так же, как и у харшини.
Брэк не стал оправдываться и отвергать обвинение. На какое-то мгновение установилась гнетущая тишина.
— Ты ищешь дитя демона, правда? — очень тихо спросил Дамиан, хотя рядом не было никого, кто мог бы их подслушать. Сопровождавший их до границы отряд сейчас укрывался в рощице поодаль.
— Кто тебе это сказал?
— Считай, что я пришел к этому путем собственных размышлений, — он только пожал плечами. — Слухи о нем ходят почти все время, сколько я себя помню. И мне кажется, что именно это могло быть той самой причиной, которая заставила харшини после стольких лет прервать, наконец, свое молчание. Ты собираешься его убить?
Брэк вздрогнул от неожиданного предположения.
— Не знаю.
— Тогда ответь мне на один вопрос.
— Если смогу.
— Если это и вправду ребенок Лорандранека, то он должен быть примерно как ты, верно? Харшини, но способный на насилие. В таком случае он может убить бога, да? Поэтому Лорандранек отозвал всех харшини в Убежище? Подождать рождения ребенка, который сможет уничтожить Хафисту?
Брэк подивился способности Дамиана сложить головоломку из столь мелких и разрозненных деталей. Однако его сестра была Верховным Аррионом. Лиге чародеев было известно много такого, о чем простые люди даже не подозревали. Заданный Вулфблэйдом вопрос пугал своей глубиной. Он объяснял, почему богам не терпелось удостовериться, что дитя демона живет и здравствует. Неужели Хафиста обрел такую силу, что прочие боги настолько обеспокоились, что позволили этому ребенку появиться на свет? Брэк вздрогнул и снова переключил внимание на Дамиана.
— Речь шла об одном вопросе, а ты огласил целый список.
— Предположим, я не силен в счете.
— Я не могу ответить ни на один, — покачал головой Брэк.
— Не не можешь, а не ответишь, — обвинил его военлорд.
— Не могу, — возразил Брэк, — просто потому что не знаю.
Застава сильно изменилась с тех пор, как Брэк видел городок в последний раз. Он значительно вырос — в западной части появились новые здания из красного кирпича и стало существенно больше таверн и постоялых дворов. Солдат тоже заметно прибавилось.
От красных мундиров рябило в глазах. Сами защитники тоже оказались другими — теперь это были не исполненные энтузиазма юнцы, а закаленные, отлично обученные и известные своей репутацией самых дисциплинированных солдат воины. Тем не менее их присутствие в городе порождало некое неопределенное напряжение. Люди настороженно оглядывались, прежде чем что-то сказать, даже несмолкающие рыночные торговцы выглядели менее словоохотливыми, нежели обычно.
Пеший переход до Заставы занял у Брэка почти две недели. Осторожность в его деле была предпочтительнее скорости. По совету Дамиана Вулфблэйда он обменял свою одежду моряка на кожаные штаны, льняную рубашку и еще какую-то теплую одежку, определенного названия которой ему подобрать так и не удалось. Но из-за своей золотистой кожи и необычно высокого роста он так и не стал похож на медалонца. Его отец был родом из Медалона. Брэк унаследовал от него голубые глаза и взрывной характер. Этот характер был извечным противником Брэка. Даже тот мир и покой, что насквозь пронизывали места обитания харшини, не могли усмирить его беспокойный нрав и избавить от внезапных вспышек ярости. «Забавно, — думал Брэк, — что двадцать лет, которые он по собственному почину провел среди людей, научили его самоконтролю больше, чем столетия, прожитые в Убежище».
Капитан Дрендик, как и ожидалось, оказался огромным светлобородым фардоннцем, резко выделявшимся на фоне окружавших его худощавых темноволосых людей. «Здесь не обошлось без примеси хитрианской крови», — догадался Брэк. Возможно, этим и объяснялось дружелюбное отношение моряка к Дамиану. На борту ему помогали два его брата, почти такие же крупные и светловолосые, как и капитан, хотя далеко не столь необъятные в обхвате. Брэк представился другом Дамиана, и Дрендик радостно принял его в свою компанию, не преминув добавить, что благотворительность не является сильной стороной его натуры. Капитан объяснил, что Брэк может или отработать свое путешествие на север на борту, или заплатить определенную сумму. Брэк выбрал работу. Дрендика впечатлило наличие у его нового знакомого опыта дальних плаваний, так что заключенное соглашение вполне удовлетворило обе стороны. Фардоннца не заинтересовало происхождение Брэка и причины его путешествия а север, так что Брэку не пришлось ничего объяснять.
Они отплыли из порта Заставы на двадцатый день месяца маргараны. Дул легкий ветерок, подталкивающий баржу вперед. Дрендик предсказывал, что они доберутся до Броденвэйля еще к середине весны. Оттуда Брэк планировал отправиться пешком в Цитадель и отыскать там ребенка Лорандранека.
Брэк старался не думать о проблемах, с которыми он столкнется по прибытии в Цитадель. Он не имел представления, был ли ребенок — точнее, уже вполне взрослый молодой человек — юношей или девушкой. Он не знал, как он или она выглядит и какое имя носит. Он не знал ничего, кроме того, что дитя демона в Цитадели, в городе, где проживают тысячи людей. В самом сердце Сестринской общины. Вероятно, ребенок внешне походил на мать. Трудно вообразить, чтобы харшинский ребенок мог бы провести здесь все эти годы незамеченным. Итак, скорее всего, ребенок выглядел обыкновенным человеком — как сотни других юношей и девушек.
Брэк понял, что единственный способ найти искомое дитя — чистейшая проклятая удача.
Глава 16
День был таким же мрачным, как и настроение Дженги, когда тот направлялся через учебный плац к своему кабинету под дружный топот сапог кадетов-четверокурсников, отрабатывающих строевой шаг. В Цитадели, казалось, ничего не изменилось — все было таким же, как и вчера, и позавчера. Купола и шпили все так же блестели в тусклом свете зимнего дня. Сияния и затемнения сменяли друг друга, как и две — а то и больше — тысячи лет до этого. В горах зима вяло и неохотно ослабляла свою цепкую хватку — вскоре склоны покроются пестрым ковром весенних цветов. Но в городе сегодня выдался холодный хмурый денек, и Дженга спешил укрыться в гостеприимном тепле своего рабочего кабинета. Да, зима в этом году, похоже, затянулась.
После того рокового собрания, на котором произошло смещение Мэгины, в Цитадели воцарилась гнетущая атмосфера. Повсюду ощущалось напряжение, пронизывающее каждый уголок города — от таверн до спальных корпусов, от членов Кворума до самого грязного свинопаса.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
