Он ответил сразу и предложил встретиться в тот же вечер. Они сидели за столиком в кафе, она смущалась, крутила и ломала зубочистки. Она готова была провалиться сквозь землю – столь неловко себя чувствовала. Давид терпеливо ждал, затем накрыл ее пальцы своей ладонью и одобряюще похлопал:
– Ты меня ничем не удивишь. Какой бы ни была твоя просьба, я все устрою.
Марина рассказала свой план. Давид и правда не удивился. Как будто похищение людей являлось для него обыденным делом. Он попросил у нее два дня, чтобы прикинуть детали.
За эти два дня Марина извелась. Чего только не передумала! Полагала даже, что Давид не позвонит, решив, что подобная просьба – явный перебор. Но он позвонил.
В ее распоряжение поступали трое помощников. Двое – грубая рабочая сила, третий – технарь. Давид обеспечил Марину безлимитным доступом к своей банковской карте. На подготовку места и закупку необходимого реквизита ушло две недели. Оставалось дождаться удобного момента.
Марина не знала, сработает ли ее план. Она могла предугадать реакции Ильи, но стопроцентной гарантии не имела. Критические ситуации показывают людей с самой неожиданной стороны. Марина боялась того, что произойдет. Боялась, что не справится. Боялась, что не сможет нормально жить, если все-таки осуществит задуманное. Ни одно решение не давалось ей так тяжело.
Как только она сделала первый шаг, сомнения исчезли. Она отчетливо осознавала, какой поступок собирается совершить, но больше не испытывала ни страха, ни стыда. Рассудок, ужаснувшись страшной затее, заморозил все чувства. Они больше не ранили, не приводили в смятение. Осталась лишь цель – логичная, четкая, чудовищная.
– Ау? Ты меня пугаешь до чертиков, когда вот так задумчиво пялишься в пустоту, – недовольный голос Вики вернул Марину в реальность.
– Извини, – улыбнулась она и пододвинула к себе тарелку с куском торта. – Просто до сих пор не верится, что удалось провернуть такое…
– Я тобой восхищаюсь, – Вика уселась напротив с кружкой в руке. Они не виделись чуть меньше месяца, а она уже успела соскучиться.
– Я тоже тобой восхищаюсь, – не лукавя, сказала Марина. – Ты смелая. Познакомилась с городской сумасшедшей и зачем-то решила составить ей компанию.
– О, писатель ради хорошего сюжета и не на такое пойдет.
Они рассмеялись.
– Кстати, ты как раз вовремя отправила Илье видео со своим убийством. Мне кажется, он собирался в полицию, но после твоего письма заколебался.
– Я сама с удовольствием посмотрела со стороны на свой актерский дебют, – Вика отхлебнула чай с мечтательным выражением на лице.
– Кофточка, наверное, не отстиралась? Я тебе подарю новую, – пообещала Марина.
– Глупости не говори. Она мне все равно никогда не нравилась. Не мой цвет.
Рано или поздно Марина планировала во всем признаться Илье. Он заслуживает знать правду. Рассчитывать на прощение глупо, но лгать вечно – тоже не вариант. Она знала, на что шла. Средства были жестоки, но оправдывали цель. Она ни минуты не сожалела о своем поступке.
Марина не представляла, как поведет себя Илья, узнав правду – устроит истерику, тихо уйдет, обратится в полицию? Если с первыми двумя вариантами она могла смириться, то третий яростно отвергала. Поэтому по максимуму подстраховалась.
Если оскорбленный Илья решит упечь ее за решетку, следователи не обнаружат ни улик, ни доказательств. Она часто наведывалась домой, стараясь быть замеченной соседями или уборщицей, которые при необходимости подтвердили бы ее алиби. Каждые пару дней она садилась в свою машину, ехала к крупному торговому центру, парковалась на забитой сотнями автомобилей открытой стоянке и исчезала в здании. Спускалась на лифте на подземную парковку и направлялась к джипу, который Давид отдал в ее распоряжение. В загородный коттедж она ездила на джипе. Домой – на своей машине.
Имитируя стандартное поведение жены, регулярно звонила на мобильный Ильи и робко жаловалась Матвею на молчание мужа. На встрече с фанатами ударник здорово ее напугал, рассказав байку про композитора Россини, которого держали взаперти, чтобы тот сочинял. Ей даже показалось, что каким-то образом Матвей раскусил ее и в открытую издевается. А тут еще и Кристина предложила в полицию обратиться, обеспокоенная долгим отсутствием Ильи. И кто ее за язык тянул?
Пришлось ретироваться в туалет, достать из сумочки отобранный у Ильи мобильник и отправить Мэту сообщение:
«Я в норме, сорри за молчание. Скоро объявлюсь».
Это несколько разрядило обстановку.
– Я закончила роман, – торжественно произнесла Вика, не сводя с гостьи внимательных глаз. – Осталось внести последние правки, и дело сделано. Почитаешь перед тем, как я отправлю текст в издательство?
– Так быстро написала? – удивилась Марина. – Ты говорила, что у тебя уходит месяцев пять-шесть на книгу?
– Я сама от себя такой прыти не ожидала. Перевозбудилась, вероятно.
– Счастлива?
– А ты? – прищурилась Вика.
Марина задумчиво покрутила чайную ложечку:
– Не знаю. Сложно сказать.
– Нельзя быть одновременно и счастливым человеком, и женщиной.
– В точку!
Они помолчали. Вика первой нарушила тишину:
– Так как? Скинуть тебе файл? Может, захочешь внести какие-то исправления?
Марина отрицательно покачала головой:
– Принципиальные моменты я тебе обозначила. Настоящие имена ты не указывала, кое-какие детали опустила. В остальном, я уверена, ты все сделала наилучшим образом. Прочту, когда книга выйдет.
Она снова вернулась в прошлое. Со дня похищения прошло четыре дня. Илью сбросили с моста, Марина ожидала, что это сделает его чуть покладистее. Она мчалась по трассе в загородный дом и остановилась у забегаловки, чтобы купить парням еды. Уже взявшись за ручку входной двери, она услышала чьи-то сдавленные рыдания. Обогнув торец строения, она увидела девушку. Та сидела на чемодане и плакала.
У Марины не было времени и желания разбираться в чужих проблемах. Ей бы со своими справиться. Женские слезы стоят дешево. Мало ли, по какой причине ревет незнакомка? Порвалась ее любимая юбка или парень отказался сходить в кино на романтическую комедию. Пусть страдалицу утешают ее подружки. А Марине некогда. Да и странно бы смотрелось ее сочувствие, учитывая, какие страшные вещи она планирует сотворить с собственным мужем. Разум советовал пройти мимо. Но внутренний голос настаивал на обратном.
– Простите, – проговорила она, проклиная себя за глупость. – Что бы там у вас ни случилось, от чашки дрянного кофе в этой дыре вам точно хуже не станет. Я угощаю.
Марина умела провоцировать людей на откровенность. Спустя двадцать минут и пару бокалов плохого вина, Вика сама поведала о своей беде. И чем дольше она говорила, тем сильнее удивлялась Марина. Ее муж и эта девушка находились в абсолютно идентичном положении. Оба утратили вдохновение и не знали, как вернуть его. Они были одинаково одержимы творчеством и одинаково несчастны. Но самое поразительное, что Марина знала, как им помочь.
До встречи с Ильей она не верила в любовь с первого взгляда. Она изменила свое мнение, едва увидела в лесу голубоглазого парня с саксофоном в руках. Обмолвившись с Викой несколькими фразами, Марина ощутила нечто схожее по силе – не любовь, но почти мистическую духовную близость. И чем яростнее она сопротивлялась этим нелогичным эмоциям, тем глубже увязала. Ей казалось, что они знакомы тысячу лет и все друг о друге знают. Марина всегда держалась автономно, – у нее водились приятельницы, но настоящей подругой она вряд ли могла кого-то назвать.
Сидя в кафе за неудобным столиком с облезлыми углами и глядя на собеседницу напротив, Марина четко осознавала, что встреча не случайна. Слишком много совпало деталей. Взять хотя бы маниакальное стремление Вики увидеть водопад. Она смотрела слишком узко, слишком буквально и поэтому разочаровалась, не получив желаемого. Марина прекрасно понимала, какой именно водопад нужен писательнице.
Они могли бы оказаться полезны друг другу. Чтобы напугать Илью, требовалось совершить нечто ужасное, например, убить на его глазах человека – предпочтительно ребенка или женщину. Хотя вариант с ребенком выглядел бы чересчур мелодраматично. Да и отыскать юного актера непросто, а заставить его держать язык за зубами – и того сложнее. А вот Вика исполнить роль жертвы вполне могла. Что-то подсказывало Марине, что та будет не только не против, но и двумя руками «за». Семь лет жизни с музыкантом кое-что рассказали ей о творческих натурах. Они готовы на безумные поступки, лишь бы подстегнуть воображение.
